Заратустра

Чтобы вам было лучше понятно, на какие нечеловеческие пытки осуждали за такое преступление, процитируем отрывок из «Видевдата», приведенный в книге И. В. Рака «Мифы древнего и раннесредневекового Ирана».

«Где человеку место, который в одиночку перенес мертвого?..

— Где на земле безводнее всего, бестравнее всего… Эту землю пусть стеной вокруг обнесут… пока не станет старым ли, дряхлым ли, с иссякшим ли семенем.

А когда он станет старым ли, дряхлым ли, с иссякшим ли семенем, кого-нибудь после этого пусть пошлют… наисильнейших, наиловчайших, наиискуснейших, чтобы на вершине горы ему башку по основание отъяли…

Заратустру вновь схватили, связали тридцатью тремя веревками и бросили в темницу.

Вспомните славянское сказание о заточенном в подземелье святом Егории, приведенное нами выше! Или житие великомученика Георгия, которому за приверженность вере отрубили голову…

Невинно заточенному пророку не давали ни есть, ни пить, истязали его ударами конской плети, носившей название «делающая послушными».

Пророк, которому исполнилось уже сорок, совсем обессилел и даже, как сообщает «Ривайят», на время потерял зрение и слух.

И на этот раз за проявленную твердость уберег его Ахура Мазда. Смертную казнь заменили позорным изгнанием из родного племени на веки вечные.

Несчастный, измученный Заратустра отправился в неведомые края с горестными стенаниями, которые не могут не вызвать сопереживания и сочувствия:

В какой земле мне укрыться, куда мне

пойти укрыться?

Изгоняют меня от земляков и соплеменников.

Неблагосклонны ко мне и родовой союз,

И поклоняющиеся друджам правители

страны.

Как мне добиться твоей благосклонности,

о Мазда Ахура?..

Рыдаю я пред тобою, взгляни же, Ахура.

Поддержку ниспошли, какую друг дает

другу![64]

Не так ли и Христос вынужден был уйти из родного Назарета, не найдя веры и понимания у земляков?

«Оттуда вышел Он и пришел в Свое отечество; за ним следовали ученики Его.

Когда наступила Суббота, Он начал учить в синагоге; и многие слышавшие с изумлением говорили: откуда у Него это? что за премудрость дана Ему, и как такие чудеса совершаются руками Его?

Не плотник ли он, сын Марии, брат Иакова, Иосии, Иуды и Симона? не здесь ли между нами Его сестры? И соблазнялись о Нем.

Иисус же сказал им: не бывает пророк без чести, разве только в отечестве своем…»[65]

Ахура Мазда внял мольбам исстрадавшегося Заратустры и направил стопы его в Дрангиану — край, где правил царь Кави Виштаспа. И пророк понял, что не кого-нибудь, а самого верховного правителя суждено ему обратить в святую маздаяснийскую веру!

Однако и здесь все оказалось совсем не просто. На выполнение этой миссии у Заратустры ушло целых два года.

Кави Виштаспа был умен, добр и щедр. Однако поначалу он принял чужестранца за лжеучителя, шарлатана и даже попрошайку, играющего на религиозном чувстве слушателей, каких много бродило по дорогам во все времена. Вид Заратустры был поистине плачевным после всех выпавших на его долю преследований, испытаний и лишений.

Виштаспа, однако, не наказал красноречивого чужеземца, а проявил щедрость. Но пропустил его пламенные речи мимо ушей:

— Если тебе нужны лошади или что-то еще, возьми, что тебе надобно, и ступай прочь отсюда![66] — сказал он.

Так Заратустре не удалось с первого раза убедить царственного Виштаспу в своей правоте. Но он, вдохновляемый Голосом свыше, не оставлял надежды.

К несчастью, правитель был окружен недобросовестной свитой, поклонявшейся дэвам. И эти злонамеренные советники, почуяв в странном пришельце опасность для себя, задумали сжить его со свету. Они принялись нашептывать царю, что Заратустра — смутьян, богохульник и еретик и что его слова губительны для самого благополучия трона и страны. И добились своего: царь пошел у них на поводу.

С его согласия Заратустру заковали в колодки и вновь — теперь уже на чужбине — бросили в темницу, лишив пищи и воды.

Казалось, все было кончено. Несчастный безмолвно лежал на сыром холодном полу, закрыв глаза. Он молился Ахура Мазде:

Кого, о Мазда, дадут мне подобному в

защитники,

Когда сторонник друджей соберется

причинить мне насилие,

Кроме Огня твоего и Мысли твоей,

Делами которых созревает царство Закона?[67]

Злые сановники выжидали. Когда прошло столько дней, что любой, даже сильный и здоровый мужчина непременно должен был бы скончаться от истощения и обезвоживания, они велели страже отворить двери темницы и вынести мертвое тело.

Но Заратустра был жив! Единый послал ему это чудо: молитва заменила ему пищу и питье. Совсем как в Евангелии: «Не хлебом единым жив человек». Быть может, в этом изречении — отзвук авестийского мифа?

Охваченные ужасом, придворные привели все еще связанного Заратустру пред очи царя. И тут свершилось еще одно чудо. На глазах у потрясенных наблюдателей тело страдальца начало исцеляться. Затянулись раны и следы от побоев. Исчезли морщины от перенесенных мук. На лице заиграл румянец, пропала нездоровая худоба, а в глазах заблестел Атар, священный огонь жизни.

И вот уже перед Виштаспой стоял здоровый, полный жизненных сил, зрелый мужчина!

Тут уж царь просто не мог не понять, как обманывали его приближенные. Он прозрел, осознав, что перед ним — посланник Благого Бога.

Но и после этого Виштаспа не сразу обратился в новую веру. Политические соображения останавливали его. Он боялся: смена государственной религии повлечет за собой вражду соседних народов, прежде всего хионитов, агрессивных кочевников, и без того постоянно наносивших урон его стране бесчисленными набегами. И его подданные в новой войне будут уничтожены, а сама Дрангиана разрушена…

Видя, что и вторая попытка Заратустры обратить государя вот-вот окончится неудачей, Ахура Мазда в помощь своему пророку послал к царю духа-вестника Найрьо Сангху (что означает «Хвала мужей огню»), И тот вселил в сердце царя уверенность, что война, которой действительно невозможно было избежать, окажется победоносной.

А Виштаспа все еще сомневался. Он считал, что, уверовав в Ахура Мазду, все равно не спасет свою душу, ибо на нем лежит грех многочисленных убийств. Много раз во главе войска вступал он в сражения, в которых полегли тысячи и тысячи людей.

На что Заратустра отвечал, что нет на Виштаспе вины, потому что все те войны были справедливыми. И еще напомнил о судьбе великого и могущественного Йимы, который был, несмотря на многие подвиги и добрые деяния, наказан за отказ признать Единобожие.

Однако и эти увещевания оказались бесполезными. Третья попытка обращения Виштаспы не удалась.

А уверовал царь благодаря волшебному напитку — хаоме. Когда Виштаспа отведал это хмельное питье, он забылся, и его посетило вещее видение. Он узрел Гаронману — «Место песнопений» в раю, где будет пребывать его душа после смерти, если он станет верить в Ахура Мазду.

Едва очнувшись, царь протянул кубок с хаомой своей супруге, царице Хутаосе, и велел немедленно отведать напиток. Царица глотнула, и благодать тут же снизошла на нее.

Заратустру призвали ко двору, и властительная чета обратилась в маздаяснийскую веру.

Это был знаменательный день для всего телесного мира.

Пророк больше не был одинок, отныне новая религия станет быстро распространяться по свету!

Ведь следом за повелителем конечно же станут обращаться и подданные. Сначала брат Виштаспы и знать, приближенная к трону. Потом — выходцы из самых богатых и влиятельных родов, а по их примеру — и простой народ.

В момент, когда Виштаспа поклонился Ахура Мазде, все огни в очагах домов и Дрангианы, и всего арийского мира вспыхнули ярче, запылали веселей!

64

То же.

65

Евангелие от Марка. VI, 1–4.

66

Перевод И. В. Рака.

67

Перевод Е. Э. Бертельса.