Страница 11 из 58
— Ты совсем выжила из ума, Гордения! Этот юноша даже не похож на Ричарда! — полюбуйся сама.
Очки перекочевали ко второй старухе, и та, подойдя к гостю вплотную, с минуту пристально рассматривала его с головы до ног.
— Твоя правда, Белинда! — резюмировала она. — Это не он. Что-то у меня и в самом деле ум за разум заходит. Напомни мне, в каком году умер бедный Ричард?
— В пятьдесят девятом, аккурат на именины королевы Виктории! Помнишь, мы пошили одинаковые голубые платья и из-за траура не смогли их надеть в Букингемский дворец, а герцог Мальборо…
— Конечно, помню, дорогая. Ты еще давала авансы герцогу Мальборо…
— Что за вздор ты несешь, Гордения?! Постыдилась бы гостя. Посмотри, на бедном юноше лица нет. Кстати, ты не находишь, что он очень похож на герцога Мальборо? Верни-ка мне очки.
— А я тебе что говорила?! — торжествующе вскричала Гордения.
— Что?
Гордения задумалась, пристально глядя на мастера Пустельгу, но так и не вспомнила, что она говорила, и молча передала Белинде очки. Процедура осмотра повторилась. Несчастный сыщик, став объектом изучения двух сумасшедших старух, даже не пытался вставить в их безумный диалог ни словечка.
— Совсем не похож! — заключила Белинда. — С чего ты взяла, что похож?
— Это не я взяла, а ты!
— Как же — я, когда — ты?
— Скажешь тоже!
Перепалка грозила обернуться нешуточной ссорой. Мастер Пустельга уже собирался незаметно улизнуть из зала и поискать в доме кого-нибудь вменяемого, но тут внимание спорщиц вновь обратилось к нему. Резко повернувшись, Белинда вдруг спросила:
— Как вас зовут, молодой человек?
— Ричард, мадам! — выпалил мастер Пустельга, прежде чем успел прикусить язык.
— Вот видишь! — воскликнула старуха. — Я же говорила!
— Ты говорила? — ахнула вторая. — Да это же я тебе как раз говорила!
— Ну уж нет, милочка! Я не позволю выставлять себя на посмешище. А то молодой человек, чего доброго, решит, что мы обе свихнулись.
— Обе? На что ты намекаешь?
Спор готов был уйти на новый виток. Ричард тяжело вздохнул.
— Посмотри, своей упертостью ты совершенно утомила гостя, — тут же среагировала Гордения. — А ведь он наверняка пришел к нам по важному делу! Ведь так, сэр?
— С вашего позволения, именно так, — великосветски ответил сыщик, радуясь, что дело сдвинулось с мертвой точки.
— И что же вас привело?
— Кража, мадам.
— Как интересно! — обрадовалась Белинда. — И кого же обокрали?
Глаза у обеих старух лихорадочно заблестели. Похоже, они совсем не понимали, о чем речь, и готовились с удовольствием посплетничать.
— Вас, — вынужден был огорчить их сыщик.
Старухи недоуменно переглянулись. Возникла неловкая пауза.
— Как вас зовут, сэр? — вдруг жалобно спросила Гордения. — Простите, запамятовала.
— Мастер Пустельга, мэм.
— Так вы сыщик! — вдруг обрадовано воскликнула Белинда.
— Именно так. К вашим услугам.
— Ведь это вас пригласила Агнесс?
— Если она носит фамилию Кестрел, а так оно и есть, полагаю, то ответ — да, — с улыбкой облегчения сказал Ричард. — Вчера ко мне в контору приходил ваш дворецкий…
— Несносный мистер Перкинс! — возмущенно вставила Гордения. — Вам он не показался высокомерным?
— Самую малость, мадам, — вынужден был признать Ричард. — Он изложил моему помощнику вкратце суть дела, и вот я у вас.
В этот момент распахнулись широкие двери в дальнем конце зала, и на пороге появился дворецкий Перкинс.
— Графиня Агнесс Кестрел! — торжественно объявил он и одним широким шагом отошел в сторону.
Трудно себе представить, но женщина, которая вошла в зал вслед за ним, оказалась еще старше своих сестер. Она была одета в красивое, но, безусловно, домашнее платье, а седые волосы заколола несколькими серебряными шпильками. Ее маленькое, покрытое сетью глубоких морщин лицо выражало сдержанную приветливость, а выцветшие до бледно-голубого цвета глаза смотрели спокойно и твердо прямо на гостя. «Ей, должно быть, лет сто, не меньше», — подумал пораженный сыщик.
— Мастер Пустельга?
— К вашим услугам, мадам! — Ричард отвесил почтительный поклон и прикоснулся губами к протянутой руке.
— Вы уже познакомились с моими младшими сестрами?
— Имел незабываемое удовольствие.
— Сомневаюсь, что это было удовольствие, — одними губами усмехнулась старая графиня. — Бедняжки совсем лишились разума, и раньше невеликого. Но теперь они стали просто невыносимы, целыми днями спорят и ругаются.
— Агнесс, как ты можешь говорить такое при этом славном юноше? — обиженно надула губки Гордения. — Что он о нас подумает?
— Не беспокойся, все, что мог, он уже подумал, — ответила графиня, даже не повернув головы к сестре.
Ричард понял, что, несмотря на возраст, она умудрилась сохранить больше здравого смысла, чем Белинда и Гордения.
— Вы ведь совсем молодой человек, мастер Пустельга, — с едва заметной вопросительной интонацией сказала Агнесс. Смотрела она почему-то на нос сыщика. — Как давно вы занимаетесь своим делом?
Ричарду часто доводилось сталкиваться с недоверием из-за его возраста, но нечасто люди высказывали его с таким тактом.
— Достаточно давно, мадам, чтобы преуспеть.
Женщина медленно кивнула.
— Мы очень нуждаемся в вашей помощи…
— Между прочим, его зовут Ричард! — вставила Белинда. — Жаль, что ты не видишь его, Агнесс.
— Хватит! — резко оборвала ее старшая сестра. — Сколько можно кудахтать над каждым новым гостем?
— Ничего подобного! Я никогда ни над кем не кудахчу…
— Достаточно, Бел.
Белинда замолчала с обиженным видом.
— Я действительно слепа, — сказала Агнесс, отвечая на невысказанный вопрос сыщика. — Так уж случилось, что на закате дней Господь лишил меня зрения, а сестер — разума.
— Трудно представить, что вы не видите! — признал Ричард от чистого сердца. — Вы так свободно держитесь.
— Я всю жизнь провела в этом доме и вполне могу обойтись без зрения.
— О, не сомневаюсь, мадам!
— Итак, вы готовы нам помочь, мастер Пустельга?
— Думаю, это в моих силах. Насколько я понял, украдена награда, принадлежавшая члену вашей семьи. Могу я узнать, что это?
— Орден Святого Патрика.
— Неужели?! — поразился Ричард. — Это же один из трех высших орденов королевства!
— Мне это известно, молодой человек, — печально улыбнулась старуха. — Королева наградила им нашего покойного брата после первой войны с сикхами. Этой наградой Ричард дорожил больше всего.
— Давно орден пропал?
— Два дня назад. Мистер Перкинс обнаружил, что шкатулка, где он лежал, взломана и опустошена. Остались лишь лента и бант, на который вешался орден.
— Лента — это хорошо, — пробормотал мастер Пустельга. — Вы кого-нибудь подозреваете?
— Нет. Все слуги работают у нас давно, а гостей мы не принимаем. Во дворце, — она кивнула в сторону Букингемского дворца, как будто он находился буквально за стеной, что в определенном смысле соответствовало действительности, — нас давно считают троицей безумных мойр.
— Это несправедливо! Насколько я могу судить, у вас-то разума хватит на всех троих.
К этому моменту они вдвоем сидели на шелковой софе, в то время как Белинда с Горденией отправились знакомиться с родней, по очереди разглядывая через очки подписи под портретами и всякий раз радостно изумляясь прочитанному.
— Рискованный комплимент, молодой человек, — сухо заметила старуха. — Вы ничего не знаете о нас, и обо мне в том числе.
— Мне достаточно того, что я вижу, — не сдавался Ричард. — Вы — хозяйка этого особняка и, несмотря на преклонные годы, вполне неплохо справляетесь со своими обязанностями.
— Вот вам и ошибка, — тут же съязвила Агнесс. — Я не хозяйка.
— Но как же? Если вы — старшая сестра Белинды и Гордении…
— Я даже старше покойного Ричарда, но — не хозяйка.
— А кто же тогда?
— Что-то вроде регентши при несуществующем наследнике. Вы знакомы с салическим законом?