Ярче солнца

Свадебный завтрак прошел без происшествий, если не считать того, что двоюродная бабушка Чарлза Корделия по загадочным причинам отсутствовала во время церемонии и большей части завтрака. Элли время от времени бросала взгляд на пустое кресло, гадая, уж нет ли у Корделии возражений против брака Чарлза.

Чарлз заметил взгляды Элли и тихонько сказал:

– Не беспокойся. Она с причудами и любит действовать по собственному сценарию. Я уверен, что она скоро появится.

Элли не верила ему до тех пор, пока пожилая женщина, одетая в платье, вышедшее из моды по крайней мере лет двадцать назад, не ворвалась в столовую с криком:

– Кухня горит!

Элли и члены ее семьи повскакали с мест (а миссис Фоксглав оказалась уже рядом с дверью), однако ни Чарлз, ни члены его семейства даже не шевельнулись.

– Чарлз, разве ты не слышал? - воскликнула Элли. - Что-то надо делать!, - Она всегда заявляет, будто что-то горит, - ответил Чарлз. - У нее существует некоторая склонность к драматическим эффектам.

Корделия подошла к Элли.

– Должно быть, вы и есть новобрачная, - без обиняков заявила она, - Гм.., да.

– Хорошо. Нам она здесь нужна. - И отошла в сторону, оставив Элли с открытым ртом. Чарлз погладил жену по спине.

– Видишь? Ты ей понравилась.

Элли снова опустилась в кресло, размышляя, неужели в каждой аристократической семье имеется чокнутая незамужняя тетка, которая постоянно прячется где-то на чердаке.

– У тебя есть еще какие-нибудь родственники, с которыми ты хочешь меня познакомить? - тихо спросила Элли.

– Только мой кузен Сесил, - ответил Чарлз, предпринимая героические усилия для того, чтобы не рассмеяться. - Но он живет не здесь. Настоящая жаба.

– Жаба в семье, - пробормотала Элли с еле заметной улыбкой. - Просто удивительно! Я не подозревала, что в роду Уикомов есть амфибии.

Чарлз фыркнул.

– Да, мы все большие любители плавать. На сей раз рассмеялась Элли.

– Ты должен научить меня этому. Я как-то не удосужилась обучиться.

Чарлз взял ее руку и поднес к губам.

– Сочту за честь, миледи. Мы пойдем к бассейну, как только немного потеплеет.

Для всех, кто наблюдал за ними, они выглядели счастливыми молодоженами, безумно влюбленными друг в друга.

Несколькими часами позже Чарлз сидел в своем кабинете, откинувшись в кресле и упираясь для равновесия ногами в край письменного стола. Он почувствовал, что Элли нужно какое-то время побыть одной, чтобы распаковать вещи и освоиться в новом окружении. Поэтому он пришел сюда, сказав, что у него есть несколько неотложных дел. Обязанности по управлению поместьем требовали значительного времени, если исполнять их добросовестно. Он займется кое-какими делами, накопившимися за последние несколько дней. Иначе говоря, он займется своими делами, пока Элли будет заниматься своими, и… - Чарлз старался не думать о том, что все его тело напряжено, ибо он испытывал чувственное желание. Он не мог избавиться от неприятных ощущений. Он явно не ожидал, что это будет столь острое желание. Да, Элли привлекала его - именно по этой причине он и решился просить ее руки. Он был человеком здравого смысла, а какой смысл жениться на женщине, которая совершенно не способна тебя волновать?

Однако в ее еле заметных полуулыбках было нечто такое, словно она знала какой-то секрет, который ни за что не раскроет, и это нечто сводило Чарлза с ума! И ее волосы… Он знал, что ей не нравится их цвет, а ему так хотелось провести пальцами по всей их длине и затем…

Ноги Чарлза скользнули с края стола, и кресло с грохотом опустилось на пол. Какой длины волосы у его жены? Мужу это надо бы знать.

Он представил себе, как они доходят до колен и развеваются, когда она идет. Хотя вряд ли это так. Ее прическа была не так уж объемна.

Ну, допустим, они доходят до талии, приоткрывая, когда расходятся, пупок. Чарлз покачал головой. Нет, он снова не прав. Элли - как ему нравится ее уменьшительное имя! - не отличается слишком большим терпением, чтобы отрастить столь длинные волосы.

Вероятно, они закрывают полушария грудей. Он представил себе, что часть волос закинута за плечо, одна грудь скрыта рыжевато-золотистым руном, а вторая обнажена…

Чарлз стукнул себя ладонью по лбу, словно желая выбить из головы сладостную картину. Впрочем, вынужден был признаться он себе, ему вовсе не хотелось, чтобы этот образ исчез.

Нужно предпринимать какие-то действия. Чем скорее ему удастся соблазнить Элли и убедить ее лечь с ним в постель, тем скорее пройдет это сумасшествие и бурление в крови и он сможет вернуться к нормальному образу жизни. Чарлз вынул из ящика письменного стола лист бумаги и вывел печатными буквами:

Он машинально написал этот заголовок крупными буквами, лишь задним числом поняв, что это свидетельствует о том, насколько настоятельной стала для него потребность овладеть ею.

Постукивая кончиками указательного и среднего пальцев по виску, Чарлз принялся писать:

Из всех пунктов перечня Чарлзу больше всего понравился пятый, но он всерьез опасался, что это может усилить ее смятение и нервозность. Он не был уверен, что сможет соблазнить ее с помощью всего лишь одного поцелуя. Вероятно, придется предпринимать неоднократные попытки в течение нескольких дней.

А это означает, что несколько дней он будет испытывать весьма серьезный дискомфорт. После последнего поцелуя он несколько часов испытывал головокружение и ноющую боль от неудовлетворенного желания.

Что касается остальных пунктов, то они неосуществимы в настоящий момент. Было уже слишком поздно, чтобы идти в оранжерею за цветами. И конечно же, слишком холодно, чтобы заняться плаванием. Для пополнения гардероба надо ехать в Лондон, а чтобы делать Элли комплименты по поводу ее деловой хватки, нужно иметь шанс эту хватку оценить. Элли слишком умна и сразу распознает фальшивый комплимент.

Ничего другого, кроме поцелуя, не остается, подумал Чарлз.

Глава 7

Элли оглядела свою новую спальню, размышляя о том, удастся ли превратить эту чужую комнату в нечто близкое ей по духу. Все в спальне кричало о богатстве. Старинном богатстве Вряд ли здесь можно было найти предмет мебели, которому менее двухсот лет. Комната была отделана в витиеватом и претенциозном стиле, и Элли чувствовала себя дома не в большей степени, чем если бы она оказалась в Виндзорском дворце.

Элли открыла чемодан, чтобы достать какие-нибудь безделушки, которые сделали бы комнату более домашней и уютной. Она вынула миниатюрный портрет матери. Это будет хорошим началом. Элли подошла к туалетному столику и поставила портрет, повернув его таким образом, чтобы уберечь от прямых солнечных лучей.

– Ну вот, - тихонько сказала Элли. - Ты здесь очень хорошо смотришься. Не обращай внимания на этих мрачных старух, которые уставились на тебя.

Элли подняла глаза вверх, на стены, увешанные портретами прежних графинь, на лицах которых не отражалось особого дружелюбия.

– Вы завтра же спуститесь вниз, - пробормотала Элли, нисколько не смущаясь тем, что разговаривает со стенами. - А если удастся, то и сегодня.

Она вернулась к чемодану и принялась перебирать вещи в поисках еще какого-нибудь предмета, способного привнести в спальню немного тепла. От этого занятия ее отвлек стук в дверь.