Маски сброшены

Планы опять нужно корректировать, не зря я сюда пошел. Никакого силового давления, никакого принуждения к местному торговому сообществу быть не должно. Слишком много интересов различных стран и разумных всякого рода завязано на этом острове. Вру, никакого прижатого к горлу кинжала при переносе данного рынка с острова в мой будущий город быть не должно. Только упертый в спину стилет в виде кракена и доброе ласковое слово. Только так я смогу добиться поставленных перед собой долгосрочных перспектив развития Накеры без кучи различных проблем. А афера, так никого из местных о реакции на нее я спрашивать не буду, да и не против них она направлена. Почти не против них.

— Нирк, все, что я хотел, я увидел, мигом пошли в оружейный ряд, а то мне уже здесь скоро плохо станет.

— Какой результат, господин Хантер? — Нирк резко свернул в проулок между рядами.

— Треть золотых изделий продаваемых здесь произведено в Бренне, ювелирной столице севера Сатума, а про местную накрутку я могу выразиться только на горном наречии. Как минимум две цены и это еще счастливому покупателю повезло!

— Так ведь и товар редкий, господин Хантер, — Нирк с уверенностью ледокола пробивал нам путь. — Его доставка осуществляется только из султаната Айра или Белого халифата. Изделия мастеров золотых дел юга Сатума стоят гораздо дешевле.

— Так именно что изделия, а не произведения искусства мастеров Бренна. Для южан самое главное, как я понял, количество золота и размер драгоценного камня, а форма, изящество и красота товара идут только следом. М-да, отсутствие конкуренции еще никому не шло на пользу. Зажрались южные мастера, зажрались. И дело касается не только ювелирных изделий. Что мы наблюдали в рядах тканей, готового платья, изделий из фарфора, обувном ряду, ст… Что это такое в ошейниках непонятного мне назначения? — притормозил я Нирка.

— Это должники, господин Хантер, мы ведь пересекаем центр рынка, а здесь их продают в качестве возмещения причиненного ими ущерба.

— А теперь подробно расскажи мне, что за какой причиненный ущерб разумного объявляют рабом, — я с интересом смотрел на многоместные открытые шатры с находящимся там контингентом. Голодом не изморены, условия существования можно даже назвать сносными. Никакой рванины на телах в принципе нет, даже охрана минимальна! Никакого сравнения с тем, что я видел на Баросе.

— В основном должники — обычно это те сервы, — начал объяснять мне Нирк, — кто не смог выплатить налог за пользование землей своему сеньору. Обычно им предоставляется годовая отсрочка, а если и через это время они не смогут погасить долг, то становятся должниками.

— А в необычном случае?

— Всякое бывает.

— И так они сидят и даже не пытаются бунтовать или сбежать?

— А зачем, господин Хантер, им это делать? Куда они пойдут, как выберутся с острова без снятия ошейника должника? А здесь их хоть кормят и предоставляют кров. Попадают сервы в должники целыми семьями и надеются на лучшее. Их продают владельцам малозаселенных ленов, таких на юге много. Там их ждет почти такая же жизнь, как и в родных краях. Отдадут затраченные на их покупку деньги новому сеньору в трехкратном размере и могут идти куда хотят. Но это редко бывает, обычно в должники попадают совсем никчемные люди.

— Плохие хозяева, ты это хотел сказать?

— Да, так будет точнее. Редко, но в должники попадают несостоявшиеся купцы, слуги, принесшие большой ущерб своему хозяину и даже воины. Много тут разного народу и много различных причин, по которым они здесь оказались. Пойдемте дальше?

Я кивнул, безрадостная картина рабства на Арланде оказалась уж не такой страшной. А впрочем, что я знаю про порядки царившие в Римской империи? Вроде там даже была норма еды, которую хозяин обязан был предоставить своему движимому имуществу. Но все равно, данная ситуация мне не нравится и не потому, что я такой уж моралист, а совершенно по другой причине. Рабы — это кормушка для всевозможных лож «Стремящихся во Тьму», а с такими товарищами у охотников довольно простые теплые и дружеские отношения. Мы так любим друг друга, что страшно становится.

— А это кто такие? — вновь остановил я Нирка указывая на несколько десятков праздношатающихся на ограниченной территории разумных.

— Это продавцы, господин Хантер. Всевозможные навыки и умения в воинском деле и ремеслах — вот их товар. За топтание выделенного для них участка в течение четырех седьмиц они ничего не платят, а потом или отдают десять медяков в день, либо прогоняются. С рассвета Хиона, до его заката продавцы имеют право находиться здесь, а потом разбредаются по своим норам.

М-да. Крайс — это точно не Барос! А в принципе все понятно. Остров торговцев, они привыкли извлекать прибыль из всего, зачем им портить голодом и непрезентабельным внешним видом товар в виде должников? Зачем им отпугивать продавцов? Иногда в навозе можно найти такой брильянт!

Нет, я точно не зря сюда приехал. Корректировать и корректировать свои долгосрочные планы относительно давно состоявшегося торгового сообщества этого острова. Зачем его разрушать, а потом судорожно строить на новом месте что-то новое и свое? Надо подумать, надо прикинуть в голове такую морковку, что сами крайсовцы будут умолять меня разрешить им постоянную или хотя бы временную прописку в Накере, но на моих весьма жестких условиях. И пусть трудятся эти работники купи-продай относительно честно, пусть платят налоги в казну города, а для воров и прочих прохиндеев у меня всегда будет припасен острый топор палача.

— А маги здесь бывают?

— Редко и долго не задерживаются.

— А один твой юный знакомый-бездарь что-то решил задержаться, Нирк, — я указал командиру одиннадцатой группы на знакомую личность, весьма активно говорившую с одним из продавцов. — Так ты тщательно выполняешь мои распоряжения, ты его точно посадил на галеру и дал пяток золотых? А может ты меня решил нае…?

— Щенок! — Нирк умудрился одновременно побледнеть и прийти в ярость. — Господин Хантер, да я никогда бы не посмел! Да я его сейчас…

— Успокойся, — прервал зарождающийся ураган вины передо мной и ярости. — Я тебе верю, просто пошутил немного. Ты его вчера отправил с острова, а он сбежал с галеры к своему отцу-продавцу, только и всего. Есть шанс у этого одноногого воина продать свое мастерство?

— Почти нет, — почти моментально успокоился Нирк. — И чем дольше этот воин будет здесь находиться, тем их меньше. От продавцов покупатели требуют доказать свое мастерство, а что этот калека сможет продемонстрировать? А через некоторое время и показывать будет нечего. Он ведь калека и скоро потеряет все свои навыки. Господин Хантер, Вы ведь не намерены помочь еще и его отцу? — Нирк как-то подозрительно уставился на меня.

— Нет, — покачал я головой, — я не святая Ауна. Я дал парню шанс, а как он им воспользовался — так это его дело. Каждый имеет право сделать свой выбор и отвечать за последствия оного. Пошли дальше.

А ведь этот потерявший где-то свою стопу мужчина мне знаком. Нет, не его заросшая бородой личико, а фигура. Опять не так, его манера двигаться в бурном разговоре со своим сыном, семейное сходство налицо. Где же я его видел? Не помню, но это не проблема, сейчас пущу свои оставшиеся мозги в разгон и получу ответ. Так, сосредоточились и поедем, Ог, контролируй мое тело и в драку ни с кем не ввязывайся. Для этого здесь есть мои подчиненные.

— Вечно ты на меня наговариваешь, Влад, а я ведь не маньяк как ты!

Кто бы говорил? Начали…

— Последняя схватка, — объявил герольд, — между зерцалом рыцарства, великолепным сэром Дарином, рыцарем ордена Копья, бароном эл Нерта и пожелавшим остаться неизвестным рыцарем Совы.

М-да, и тут есть лишенные наследства. А навершие шлема в форме совы у него стильное. Разбивая внезапно возникший между нами лед, я обнял лисичку и поцеловал в покрасневшую щечку.

— Давай посмотрим финал, — сказал я.

— Ты не обиделся?

— Нет, что с женщины возьмешь. Разве можно обижаться на море? Все вы такие.