Страница 54 из 84
— Это было так забавно, помнишь?
— Да, правда только тогда, когда ты была рядом со мной, — согласилась Пенелопа, — Остальную часть времени я была проклятой несчастной девушкой.
— Пенелопа! Не могу поверить! Я никогда раньше не слышала, чтобы ты так грубо выражалась.
Пенелопа робко улыбнулась.
— Это случайно вырвалось. Кроме того, я не могу представить себе более подходящее прилагательное, чтобы описать жизнь девушки, не пользующейся успехом в обществе, и все время подпирающей стенки в танцевальном зале.
Элоиза неожиданно захихикала.
— Выглядит, словно заглавие в книге: “Жизнь девушки, не пользующейся успехом в обществе”.
— Если тебе, конечно, понравится трагедия.
— Ох, перестань, это не может быть трагедией. Это была бы романтическая история. В конце концов, ты получила свой счастливый конец.
Пенелопа улыбнулась. Как это было не странно, но у нее действительно, все счастливо заканчивается. Колин был чудесным и внимательным женихом, по крайней мере, в течение этих трех дней, он неплохо играл свою роль. И возможно, это было не так-то просто; они стали предметом тщательного изучения и такого количества сплетен, что Пенелопе с трудом верилось во все это.
Она не была сильно удивлена, хотя, когда она (леди Уислдаун) писала, что наступит конец света, если Физеренгтон выйдет замуж за Бриджертона, она думала, что просто повторяет довольно распространенное мнение.
Сказать, что общество было удивлено ее предстоящей свадьбой, было ничего не сказать.
Но как бы сильно Пенелопе не нравилось ожидать и размышлять о своем предстоящем замужестве, она все же встревожилась странным поведением Элоизы.
— Элоиза, — серьезно сказала она, — Я хочу, чтобы ты мне ясно рассказала, что тебя беспокоит.
Элоиза вздохнула.
— Я так надеялась, что ты уже забыла про это.
— Я училась упорству и настойчивости у мастера в этом дела, — сообщила Пенелопа.
Это снова заставило Элоизу улыбнуться, но лишь на мгновение.
— Я чувствую себя просто предательницей, — наконец сказала она.
— Что же ты сделала?
— О, ничего.
Она положила руку на сердце: — Это все глубоко внутри. Я —
Она замолчала, посмотрела в сторону, взгляд ее остановился на уголке ковра, но Пенелопа подозревала, что она сейчас практически ничего не видит. Ничего, кроме того, что сейчас грохочет у нее в мозгу.
— Я так счастлива за тебя, — сказала Элоиза, слова она произносила отдельно, словно время от времени, разрывая тишину в комнате.
— И я честно думаю, я, действительно, могу сказать, что я не ревнива. Но в то же самое время …
Пенелопа ждала, когда Элоиза соберется с мыслями. Или возможно, соберет свою храбрость.
— В то же самое время, — сказала она настолько тихо, что Пенелопа могла с трудом слышать ее голос, — Я всегда думала, что ты останешься старой девой, вместе со мной. Я сама выбрала такую жизнь. Я знала, что я делаю. Я могла бы выйти замуж.
— Я знаю, — тихо сказала Пенелопа.
— Но я не хотела выходить замуж, потому что мне казалось правильным, если я не хочу соглашаться на что-то меньшее, чем у моих братьев и у Дафны. А сейчас, и у Колина, — сказала она, пододвигаясь поближе к Пенелопе.
Пенелопа не упоминала, что Колин никогда не говорил, что любит ее. Это не походило на правильную вещь, точнее, она не хотела об этом никому говорить. Кроме того, даже если он не любил ее, он о ней заботился, а для нее и этого было достаточно.
— Я никогда не хотела, чтобы ты не выходила замуж, — объяснила Элоиза, — Я просто никогда не думала, что ты выйдешь замуж.
Она прикрыла глаза, выглядя довольно смущенной и так, словно ей это было мучительно неприятно.
— Я все неправильно сказала. Я ужасно оскорбила тебя.
— Нет, ты не оскорбила меня, — сказала Пенелопа, — Я тоже никогда не думала, что выйду замуж.
Элоиза печально кивнула.
— Так или иначе, все это …хорошо. Правда, мне почти двадцать восемь и я не замужем, тебе уже двадцать восемь, и ты не замужем. Мы всегда были друг другу близкими подругами. Но теперь, у тебя есть Колин.
— У меня все еще есть ты. По крайней мере, я надеюсь на это.
— Конечно, это так, — пылко ответила Элоиза. — Но это уже не будет, так как раньше. Ты должна будешь быть близкой только со своим мужем. По крайней мере, все так говорят, — добавила она с озорным блеском в глазах.
— Колин должен быть первым и единственным, так должно быть. И откровенно говоря, — сказала Элоиза с хитрой улыбкой, — Я должна буду прибить тебя, если он не будет единственным. В конце концов, он мой любимый брат. Это, действительно, не подходит ему, иметь неверную жену.
Не выдержав, Пенелопа громко рассмеялась.
— Ты ненавидишь меня?
Пенелопа покачала головой.
— Нет, — мягко ответила она, — Я в тебе больше всего люблю твою откровенность, тем более я представляю, как трудно должно быть, честно заговорить со мной на эту тему.
— Я рада, что ты так сказала, — произнесла Элоиза с громким драматическим вздохом. — Я бы испугалась, скажи ты, что единственное верное для меня решение это срочно найти себе мужа.
Какая-то смутная мысль появилась в голове у Пенелопы, но она потрясла головой и сказала:
— Конечно, нет.
— Хорошо. Потому что моя мать говорит это постоянно.
Пенелопа озорно улыбнулась.
— Я бы очень удивилась, если бы она тебе не говорила такое.
— Добрый день, милые леди!
Две женщины подняли головы и увидели Колина, входящего в комнату. При виде его сердце Пенелопы сделало небольшой скачок, и она почувствовала себя странно запыхавшийся. Ее сердце постоянно подскакивало в течение многих лет, когда он входил в комнату, но сейчас, так или иначе, скачок был немного другой, гораздо более интенсивный.
Возможно потому, что она знала.
Знала, что так приятно быть рядом с ним, быть прекрасной и желанной.
Знать, что он скоро станет ее мужем.
Ее сердце подпрыгнуло снова.
Колин громко простонал: — Неужели вы вдвоем съели всю еду?
— Здесь была всего лишь одна небольшая тарелка бисквитов, — высказалась Элоиза в их защиту.
— На это, я точно не поведусь, и не за что не поверю, — проворчал Колин.
Пенелопа и Элоиза переглянулись вдвоем, и тут же рассмеялись.
— Что? — пробурчал Колин.
Он подошел, наклонился вниз, быстро и почтительно поцеловав Пенелопу в щеку.
— Твой голос звучал слишком мрачно, — пояснила Элоиза, — Это же просто еда.
— Это никогда не было просто едой, — сказал Колин, усаживаясь на стул.
Пенелопа все еще задавалась вопросом, когда же, наконец, прекратит покалывать ее щеку.
— Так, — проговорил он, забирая полусъеденный бисквит с тарелки Элоизы, — О чем вы тут вдвоем болтаете?
— Леди Уислдаун, — быстро сказала Элоиза.
Пенелопа захлебнулась свои чаем и закашлялась.
— Вы разговаривали о ней? — спокойно спросил Колин, но Пенелопа уловила некоторое напряжение в его голосе.
— Да, — подтвердила Элоиза, — Я сказала Пенелопе: по-настоящему плохо, что она ушла, так как ваша предстоящая свадьба весьма заслуживает освещения в печати, это самое интересное событие за весь год.
— Интересно, как бы это выглядело? — пробормотал Колин.
— М-м, — раздумывала Элоиза, — Она бы точно посвятила всю свою колонку, чтобы осветить твой завтрашний бал по случаю помолвки.
Пенелопа, так и не отрывала чашку ото рта.
— Ты не хочешь еще бисквитов? — спросила ее Элоиза.
Пенелопа кивнула, и протянула ей чашку, хотя она в последний момент использовала ее большей частью, как щит. Она догадывалась, что Элоиза выболтала имя леди Уислдаун, потому что она не хотела, чтобы Колин знал, какие чувства, она испытывает к его предстоящему браку с Пенелопой. Пенелопе же очень хотелось, чтобы Элоиза в ответ на вопрос Колина, сказала что-нибудь другое.
— Почему ты не позвонишь, чтобы принесли еще бисквитов? — спросила Элоиза у Колина.
— Можно сказать, я уже сделал это, — ответил Колин, — Викхэм перехватил меня еще при входе, и поинтересовался, не голоден ли я.