Кремлевский пасьянс

– Вы еще надеетесь отсюда выбраться? – с сомнением посмотрел на него Арзамасцев.

– Это именно то, чем я собираюсь заняться, – твердо заявил Ермаков, поднимаясь с кровати. – Сколько времени осталось до смены?

– Пятнадцать минут, – ответил профессор, взглянув на часы. – Ну хорошо, допустим, вам удастся выбраться из клиники. Что дальше?

Профессор натолкнулся на острый взгляд Ермакова.

– Отслужу панихиду по невинно убиенным. И заставлю поучаствовать в ней генерала Ремезова и майора Фомина. А возможно, и других, если они этого заслужили.

Он нагнулся и поднял с пола пистолет. Выщелкнул обойму и с удивлением посмотрел на профессора.

– Это капсулы с парализующей начинкой, – пояснил тот. – Срок действия не менее двух часов.

– Как раз то, что нужно, – улыбнулся краешком губ Ермаков. – Профессор, в углу очнулся человек.

– Ага, зашевелились, голубчики…

Профессор нагнулся к психиатру, который, придя в себя, крутил головой во все стороны, и приказным тоном сказал:

– Лежать! Всем лежать!

Он заметил реакцию Ермакова и пояснил свои действия:

– Прошло достаточно времени, чтобы препарат начал действовать. Сейчас эти мерзавцы находятся в легкой стадии внушения, они способны реагировать на простые команды.

Ермаков внезапно застыл посреди комнаты.

– Как вы сказали, профессор? Они находятся в легкой стадии внушения? Я вас правильно понял?

– Смотрите внимательно, Ермаков.

Профессор подошел к одному из врачей и громко сказал:

– Встать!

Тот беспрекословно подчинился и застыл, как соляной столп.

– Встать! Всем встать! К стене!

Трое врачей и охранник со сломанной рукой быстро поднялись и встали у стены. В коридоре послышался шум, и профессор выглянул в дверь.

– Встать лицом к стене! Так стоять!

– А что, хорошая идея! – задумчиво произнес Ермаков.

Если бы начальнику Второго главка КГБ генерал-полковнику Ремезову довелось увидеть выражение лица Ермакова, возможно, он предпочел бы сразу застрелиться.

Глава третья

– За парком сворачивай направо, – скомандовал Вельяминов водителю. – Сбавь обороты. Теперь шпарь по Лонгиновской, на пересечении с Ухтомской свернешь к Госпитальному валу и обратно на Красноказарменную.

Он обернулся к Савельеву, который вместе с техником колдовал над приборами, занимавшими почти весь объем микроавтобуса.

– Приготовьтесь, сейчас будем проезжать.

Темно-синий микроавтобус проехал мимо высокой бетонной стены, обогнул жилой дом и свернул на Ухтомскую. Через несколько минут они припарковались на площади у входа в парк Окружного Дома офицеров. Вельяминов отвинтил крышку термоса, налил в стаканчик горячий кофе и протянул Савельеву.

– Ну и ночка сегодня выдалась, – пожаловался Савельев, благодарно кивнув. – Когда вся эта лабуда закончится, я для начала напьюсь вусмерть, а потом завалюсь спать. Устрою себе реабилитацию по полной программе.

– Это ты своему психиатру расскажешь, – сухо произнес Вельяминов. – Не тяни резину.

Савельев допил кофе и вытащил из смятой пачки сигарету.

– Нашли.

– Уверен? – с сомнением спросил Вельяминов.

– Сто процентов. Как раз то, что мы ищем.

– С виду обычный объект, – задумчиво произнес Вельяминов. – Двухэтажное здание, на крыше полно антенн, да и народа, похоже, там до черта…

– Нет, Иваныч, ты меня не понял, – пыхнул дымом Савельев. – Мы этот объект хорошенько просветили, ничего в нем необычного нет. Шарашкина контора, одним словом. Скорее всего, числится на балансе Четвертого главка. Там за стеной есть проулочек, заметил? Рядом с жилым домом.

– Заметил. Небольшое одноэтажное здание из красного кирпича. Ты о нем говоришь?

– Так точно, шеф. Это зданьице «шумит» так, как-будто внутри работает мощная турбина. На нашу сторону выходят два окна. Мы попытались с Палычем пощупать их лазером, да куда там! Стекла-то непростые. Во-первых, армированные, во-вторых, непроницаемые и, скорее всего, пуленепробиваемые. Один вид только, что стекла, а на самом деле они больше служат для украшения. Внизу расположен еще один этаж, тоже шумит. Ты уж извини меня, мы ни черта не смогли разобрать. Плотно они прикрылись.

– Это совсем другой расклад, – оживился Вельяминов. – Мы так и прикидывали с тобой, что объект должен быть относительно небольшим и располагаться в неприметном месте.

– Да уж куда неприметнее, – засмеялся Савельев. – Тут тебе и тюрьма рядышком, опять же до кладбища рукой подать. Полный набор в духе наших дружков-комитетчиков. Приличный человек сюда носа не сунет.

Вельяминов повернулся к водителю.

– Ваши впечатления?

– Когда проезжали мимо объекта, следом за нами тронулся серый «рафик». Проводил до Госпитального и развернулся обратно.

– Молодец! – похвалил его Вельяминов. – Я этих типов тоже заметил.

Они обменялись с Савельевым многозначительными взглядами.

– Ты прав, дорогой, это то, что мы ищем.

Он потянулся к рации.

– Третий, сделай один круг по Лонгиновской и Ухтомской. Внимательно посмотри по сторонам, там могут быть чужие.

Мимо их микроавтобуса неторопливо проехал красно-белый «москвич» с надписью «Мосгаз», и спустя некоторое время мужской голос произнес:

– Проезжаем вдоль стены объекта. За нами движется серый «РАФ». Поворачиваем на Ухтомскую… «Рафик» развернулся и следует в обратную сторону. Еще один такой же микроавтобус стоит во дворе. Все, мы выезжаем на площадь, сейчас вы нас увидите.

По Красноказарменной промчался «москвич», вслед за ним желтое такси. Таксомотор спустя минуту вернулся и направился к Госпитальному валу.

– Похоже, эту контору стережет целая свора, – резюмировал свои впечатления Вельяминов и снял трубку радиотелефона.

– Иван Никифорович, нашли. На углу Лонгиновской и Ухтомской, возле Введенского кладбища. Одноэтажное кирпичное здание примыкает к стене объекта Четвертого управления. Рядом находится жилой пятиэтажный дом. В районе объекта пасутся чужие, мы засекли как минимум три машины.

– Добро, я вас понял, – послышался в трубке голос Кобозева. – Обложите их со всех сторон, но действуйте аккуратно. Обеспечьте визуальный контроль за объектом. Без моего приказа активных действий не предпринимать.

– Ну что, Иваныч, похоже, на сегодня намечается небольшая заварушка?

– Наше дело маленькое, – флегматично заметил Вельяминов. – Если прикажут, разберем весь этот хлев по кирпичикам.

Он включил рацию и принялся отдавать распоряжения.

Глава четвертая

После разговора с оперативниками полковник Кобозев связался с Кандауровым. Начальник ГРУ одобрил принятые им меры, но согласия на проведение силовой акции не дал. Решения такого уровня может принимать только министр обороны, сказал Кандауров. Он оставил Кобозева на связи, а сам попытался соединиться с маршалом. Помощник министра обороны заявил, что маршал сейчас занят важным делом и перезвонит ему позже.

Министр обороны в это время разговаривал с Сергеевым. По его лицу катил пот, и он нервно комкал в пальцах носовой платок.

– Николай Андреевич, почему вы сразу не сказали, что у вас есть сведения о подготовке покушения на жизнь президента США?

– Но… Я пытался вам сказать… Вернее, к тому времени я не располагал достоверными данными…

– Что вы пытались мне сказать? – прозвучал в трубке сердитый голос Сергеева. – Извините, маршал, что-то я вас не пойму. Насколько я помню, вы спрашивали, доверяю ли я своей охране. Какое отношение имеет моя охрана к покушению на американского президента?

Маршал молча сопел в трубку, промокая платком вспотевшую от волнения лысину.

– Почему не отвечаете, Николай Андреевич?

– Дело в том, – выдавил из себя маршал, – что… Одним словом, у нас в тот момент возникло подозрение, что Чернов ведет подготовку к покушению на…

– Договаривайте, маршал! На кого они готовили покушение? На меня?