Страница 107 из 114
– Сегодня утром было обнаружено, что плотина, которая регулирует спуск воды из озера Лох-Стак, пошла трещинами. Она простоит до ночи, может быть, до утра… Дальше в слова легата Бэйрд не вслушивался. В своё время он немало походил по Большому тракту, знал здешние места назубок, и потому сразу понял, про что именно пойдёт разговор: Каменные ворота. Самые дальние холмы из россыпи, которую щедро раскинул вокруг себя Антрин. Два поколения назад чуть ниже слияния с Клифти поставили плотину, разделяя стекающую с юго-западного склона А’Шейну на два русла: новое обегало теперь холмы с запада, а вдоль старого пошла дорога. Торговые караваны давно предпочитают день извилистого и каменистого, но безопасного спуска вдоль потока, оставшегося от прежнего полноводья реки, трём-четырём часам пути по лесному безлюдью: ведь там даже егеря появляются от силы раз в месяц. К тому же у выхода из ущелья на равнину всех ждал городок, живущий за счёт постоя утомлённых путников. Теперь все обречены. Едва рухнет верхняя плотина, огромная масса озера сначала сомнёт перемычку, а затем устремится по старому руслу, сметая всё на своём пути. Людей почти наверняка успеют вывести… Для купцов и долинников потеря всего имущества – та же смерть, только растянутая на несколько лет. О том же говорил и легат. – Помощь из города подойти не успеет, – закончил он. – Это не дело армии, и потому, несмотря на особый статус нашей части, никому приказывать я не могу и не буду. На укрепление нижней плотины отправятся добровольцы. Пять минут на размышления, кто готов – пять шагов вперёд. Строй заволновался. Чиновник рядом с командующим ничего не заметил – нервно, не скрывая переживаний, он переминался с ноги на ногу, протирал платком лысину и мял в руках какой-то листок бумаги, ожидая решения каменных лиц и неподвижных шеренг перед собой. Офицерам всё было видно как на ладони: солдаты обдумывали слова легата. Своё начальство знали, и то, что отношение ни в случае отказа, ни в случае согласия не изменится, знали тоже. Как понимали все, что даже если марш-бросок, к тому же по жаре и с инструментами, начать немедленно – всё равно подойдут к нужному месту они только к вечеру. А дальше, не дав себе отдохнуть, придётся валить лес, таскать и крепить камни, усиливая плотину, рискуя второпях попасть под упавшую лесину, ошибиться от усталости… И каждое мгновение ожидая, что не успеют, что ревущий поток снесёт вместе с незаконченной постройкой. Всё ради чужих людей, которых они никогда не увидят и которые про их труд наверняка никогда не узнают. Едва истекло время, большая часть сделала заветные семь шагов. Бэйрд ощутил гордость за свою роту – его парни вызвались все. Остаток дня и ночь остались в памяти каким-то бесконечным хаосом. Сначала жарой и пылью дороги, затем визгом пил, стуком топоров, криками, руганью и спешкой. Вот Бэйрд вместе с десятком мужиков одно за другим тащит огромные брёвна, а через непонятное время он при свете факелов подаёт эти брёвна наверх для крепежа, о ещё через несколько мгновений одна за другой лопаются верёвки, и бревно летит прямо на стоящих внизу, грозя раздавить самого ближнего к постройке человека в кровавую кашу… Но пролетает мимо, потому что Дайви прыгает вперёд и своим весом успевает сбить и оттолкнуть с пути страшного снаряда стоящего спиной к плотине Матти… Они успели. Когда чудовищный поток воды под утро дошёл до перемычки – оказался бессилен. Он лишь грозно гудел, шипел и рычал, хватал мусор, проносил мимо вырванные с корнем деревья, но сломать плотину не смог. Вскоре, словно испугавшись радостных криков победителей, река сначала притихла, а потом и вовсе вода пошла на убыль. Бэйрд, глядя на своих ребят, подумал: «Получу ценз – не буду я проситься в другое место. Наберу центурию здесь, из наших. Ты не прав, Перет. Они – люди. Да, когда-то оступившиеся, да, им нужно протянуть руку и помочь вспомнить себя. Но всё-таки – люди! С ними Империя сможет выстоять против любого врага, а моё место – здесь!»