Страница 14 из 61
— Вот! — я бегом вернулась к шефу.
Он открыл папку. В ней не оказалось накладных, доверенности и еще кое-чего.
— Куда ты отправила машину? — прошипел шеф.
— Да с чего вы решили, что это я? Спрашивайте на складе! — закричала я, чувствуя, что на меня с неотвратимостью курьерского поезда надвигается еще одна неприятность.
— Спрашивали, — кивнул шеф, — и там сказали, что ты приехала без пяти пять с машиной и уговорила их срочно отправить груз. Дескать, на нас наехали зарубежные партнеры, потому что в Турку, в галерее Левенфельда, в понедельник должна открыться экспозиция. И там должны обязательно быть работы этого Козлятьева, черт бы его взял совсем!
— Так и сказала? — прервала я шефа.
— Что? — осекся он на полуслове, достал клетчатый платок и обтер мокрую лысину.
— Про Козлятьева — так и сказала? Этими же самыми словами?
— Слушай, — угрожающе начал шеф, — ты меня не зли. — Вид у него был хуже некуда, просто Дракула и людоед в одном флаконе.
— Это вы меня не злите! — рассвирепела в свою очередь я. — Говорю же русским языком, что не отправляла я никакой машины! Да вы у Витьки спросите, он-то где?
— В том-то и дело, — зловеще проскрипел шеф, — в том-то и дело, что Вити нету. Ни дома, ни на работе. И жена говорит, что он уехал в пятницу по служебной надобности. Он сам ей так сказал.
— Не было у него никакой служебной надобности! — закричала я.
—
Я сама ему звонила и сказала, чтобы был свободен до понедельника! Он еще обрадовался — вот, говорит, пруха подвалила — погода отличная, отдохну, как человек...
Виктор — это водитель той самой машины, пикапчика, который должен был везти работы Козлятьева в Финляндию.
— Бред какой-то, — вздохнула я, — я точно знаю, что в пять часов не могло меня быть на складе!
— А где ты была?
— В парикмахерской, тут, недалеко!
Шеф был так расстроен, что даже не стал мне выговаривать, что я ушла раньше и в рабочее время занималась личными делами.
— Едем сейчас на склад! — он вдруг суетливо засобирался. — На месте разбираться будем. Если что не так — за все мн
е
ответишь!
— Да что вы так волнуетесь, Олег Викторович! — я махнула рукой. — Ну кому эти дурацкие козлы и русалки понадобились? Ну, перепились в пятницу работяги на складе и засунули их куда-нибудь! Протрезвеют — вспомнят... Ведь мы-то с вами знаем, что эти парнокопытные ценности никакой не представляют!
— Это ты самому Козлятьеву скажи, когда он явится права качать! — рявкнул шеф, безуспешно пытаясь застегнуть на обширном животе разошедшиеся пуговицы от рубашки.
— Давайте я помогу! — подхалимски предложила я.
— Да отстань ты! — он махнул рукой на пуговицы и на меня. — Вчера еще из Турку звонили. Если, говорят, к понедельнику работы не будут в галерее Левенфельда, такую неустойку с нас стребуют!
На улице шел дождь — мелкий, противный, не приносящий свежести. Все равно было душно и сыро. Мы сели в роскошную синюю «Тойоту», цвет которой очень подходил к моим глазам и костюму. Такую машину я бы не отказалась иметь. Но на нее мне не заработать, уж это точно. Тем более раз пошли такие серьезные неприятности, то вполне может случиться, что я и эту работу потеряю.
Тогда, утром в понедельник, я никак не хотела вникнуть в проблему. Мне казалось, что после того, что случилось в пятницу ночью и потом, в субботу, вся история с машиной не стоит и выеденного яйца. Во всяком случае, не из-за машины мне нужно сейчас переживать. Тогда я не обратила внимания на такой очевидный факт, что шеф, в общем-то довольно спокойный и не вредный мужик, так взбеленился. Теперь-то, задним числом, я понимаю, что шеф нутром чуял огромные неприятности, как лягушки предчувствуют землетрясение.
В машине мы ехали в полной тишине — шеф следил за дорогой и угрюмо молчал, потея, как всегда, а я была занята своими безрадостными мыслями и тоже молчала.
На складе встретил нас хамский мужик, которого я раньше в глаза не видела — они там все время меняются.
— Кто отправлял машину в пятницу? — начала я, не дав шефу вставить слово.
— Мария! — крикнул мужик зычно.
Пришла Мария — разбитная тетенька средних лет.
— А Таня где? — спросила я, до сих пор я имела дело с Татьяной, иногда даже мы пили чай у нее в закуточке.
— Татьяна в отпуске! — внушительно припечатала тетка. — Какие ко мне вопросы?
— Кто отправлял в пятницу вечером машину с работами скульптора Козлятьева? — Шеф вспомнил, что он начальство, и решил взять следствие в свои руки.
— Постойте, — меня осенило, — сначала скажите, кто звонил мне около четырех часов и сказал, что работы не готовы к отправке из-за самого Козлятьева, что он что-то там меняет и отправлять машину можно будет только в понедельник?
Тетка вылупилась на меня в удивлении, а мужик глядел с подозрением.
— В пятницу утром все готово было, и никакой Козлятьев не приходил... — вымолвила тетка.
— Значит, никто к нам в фирму не звонил? — шеф покосился на меня и даже чуть толкнул плечом. — Пожалуйста, Мария, расскажите подробно, как дело было.
— Ну что, сидим это мы, вдруг приезжают эти, как оглашенные, — ах, простите, извините, срочно нужно работы отправлять! В выходные-то мы, конечно, не работаем, а к понедельнику груз в Турку должен быть — кровь из носу!
— Кто приехал-то? — заикнулась я.
— Да ты и приехала! — вызверилась тетка. — Или не помнишь ничего? Я постарше тебя буду, а память еще не потеряла!
— Тише! — вступил мужик, теткино непосредственное начальство. — Мария, говори толком, с чего ты взяла, что это была она? Документ она тебе показала?
— А как же! Пропуск...
— Этот? — Шеф вырвал у меня из рук сумочку и показал тетке пропуск.
— Ну да, Соколова Анна Сергеевна, я отлично помню, — уверенно ответила Мария.
— Ой.
—
Я почувствовала слабость в ногах и облокотилась на шефа.
— Она самая, только костюм не тот, — продолжала тетка вколачивать гвозди в мой гроб, — в пятницу на ней такой был... темно-розовый...
— Точно, розовый, — крикнул мужик, — теперь и я вспомнил!
— Что дальше было? — процедил шеф и отошел от меня в сторонку, как от зачумленной.
— Погрузили в машину...
— Какую машину, номер какой?
—
Я пыталась бороться.
Мужик притащил огромный журнал и показал нужную строчку. Номер машины был тот самый, наш, и подпись стояла Витькина.
— Документы неси! — приказал Марии начальник.
Та мигом притащила документы — накладные, доверенность и счет-фактуру.
— Все в порядке? — спросил мужик моего шефа.
— Но позвольте, — я выхватила листки, — это же факс! Это не те документы, которые были в папке!
— Да елки-палки! — заорала тетка. — Сделаешь людям добро, а оно к тебе дерьмом вернется!
— Мария, — гаркнул начальник, — прекрати истерику! Говори толком, а на нее, — он махнул рукой в мою сторону, — не реагируй.
Вот как, оказывается, я у них пустое место.
— Значит, так, — начала тетка, тяжело вздохнув, — времени было около пяти, а эта тут и приперлась — срочно, видите ли, нужно... Якобы только сейчас узнала, а чего раньше думала? И документы, говорит, в офисе остались, пока она машину с шофером искала, если бы, говорит, я в офис за документами заехала, то этого Витьки и след давно простыл бы, поминай как звали! И уговорила она меня машину сейчас отправить, а документы она по факсу пришлет. Я и согласилась.
— Мария, — угрожающе начал мужик, но тетка сделала ему неуловимый знак глазами, и он заткнулся.
— Как же это вы так, ведь не положено... — заикнулся было мой шеф, но тетка не дала ему договорить: