Золотое предательство

— Возможно, — протянул Раиф, разглядывая ее роскошное тело. — Но в моей постели ты была бы счастлива.

— Ты настолько самоуверен?

— Мне говорили, что я отличный любовник.

Анна скрестила руки под грудью, отчего соблазнительные формы проступили еще отчетливее.

— А кто говорил? Женщины, которых ты мог заточить в темницу?

— В основном. — Раиф лишь пожал плечами, пытаясь оторвать взгляд от ее волшебной груди. Ему как-то еще ни разу не приходило в голову, что любовницы могли просто тешить его самолюбие.

— Попробуй как-нибудь заняться любовью с той, над чьей жизнью и смертью ты не властен.

— Спасибо за совет. — Он бы предпочел, чтобы этой женщиной стала сама Анна. Прямо здесь и прямо сейчас.

— Вот тогда и узнаешь, на что ты действительно способен.

— Если ты, конечно, не хочешь провести испытание сама, то предлагаю сменить тему разговора.

— Что?

Раиф лишь приподнял брови и выразительно посмотрел на нее.

— А…

— Да.

— Я ничего такого не имела в виду… — протянула Анна, обнимая себя за плечи.

— Мой отец серьезно болен, — Раиф сам резко сменил тему, — и очень тяжело переживает пропажу «Золотого сердца».

— Мне очень жаль, — тихо прошептала Анна.

Раиф вдруг почувствовал, что ему сложно сохранять спокойствие. Странно. Ведь он уже тысячи раз говорил об отце, ничего особенного при этом не испытывая.

— И чтобы вернуть королю душевное спокойствие, мне нужно отыскать эту статуэтку.

— Если бы я могла, обязательно бы тебе в этом помогла, — заверила Анна, прикасаясь к его руке.

Раиф взглянул на тонкую изящную руку, а потом посмотрел в ее открытое, честное лицо, на котором ясно читалось сочувствие. Просто не верится, что именно она украла статуэтку.

— Так помоги.

— Я не могу. — Теперь у нее на глазах заблестели слезы.

— Можешь. — Руки Раифа обвили талию Анны, а сам он навис над ней.

— Раиф…

Ее соблазнительные изгибы прижимались к его подтянутому телу, а лавандовый аромат кружил голову.

Сейчас он ее поцелует. Сейчас он снова ее поцелует, и никакая сила в этом мире не сможет его остановить.

Запустив руку в божественные светлые волосы, Раиф подался вперед, заранее предвкушая сладостный вкус, как вдруг…

— Калифорния, — выдохнула Анна.

— Что? — недоуменно переспросил он.

— Рорк говорил, что собирается в Калифорнию.

Раиф немного отстранился:

— А поконкретней?

— Лос-Анджелес. — Анна попыталась вырваться из его объятий. — Обычно он останавливается в Санта-Монике, в «Реджинальде».

— Ты врешь.

Анна покачала головой.

— Но ты выдаешь мне Рорка.

— Да.

— Только чтобы избежать поцелуя.

— Мне и того хватило.

Раиф неохотно убрал руку от ее волос. Ему и самому хватило проблем от того поцелуя, вот только проблемы у них были совершенно разные. Он не мог выкинуть ее из головы, а это сильно сказывалось на его способности думать о благе государства.

— Санта-Моника?

— Санта-Моника, «Реджинальд».

— И статуэтка у него?

— Он все тебе расскажет.

Раиф немного помедлил.

— Как-то все получается слишком просто.

— Для меня это совершенно не просто.

Раиф внимательно посмотрел на нее.

— Отпусти меня, в этой стране насилие — это преступление.

— Но я же не делаю тебе больно.

— Но тебе все равно нужно мое согласие, чтобы вот так держать меня в своих руках.

— Но это глупость.

— Возможно, в Райясе это и глупость, но здесь — похищение и насильственное удержание.

Раиф прекрасно понимал, что она преувеличивает, но, с другой стороны, она кое-что ему все-таки дала, так что нужно ее отпустить.

Раиф слегка ослабил хватку, и Анна тут же высвободилась.

— Можешь идти, — объявил он.

— Очень любезно с твоей стороны. — Теперь ее слова звучали довольно миролюбиво, однако она все равно поспешила направиться к двери, но, замерев на пороге, все же обернулась.

На секунду Раифу показалось, что он действительно сумел напугать ее. Но она должна знать — максимум, на что бы он пошел, это обычный поцелуй, так что никакая опасность ей не грозила.

А потом Раиф мысленно выругал себя, ведь она — воровка, ограбившая его семью. И раз уж ей пришлось сегодня немного поволноваться, она сама в этом виновата. И ее признание лишь подтверждает, что она замешана в краже.

Ладно, теперь ему ничего не остается, кроме как ехать в Калифорнию. И уж Рорк Блек простым испугом не отделается.

— Он тебя напугал? — спросила Дарби, отбрасывая темные волосы со вспотевшего лба.

Они обе старательно крутили педали велотренажеров. Анна проехала уже почти тридцать километров, но что-то ей подсказывало, что Дарби уже давно ушла вперед. Она посмотрела на экран, где телеведущий что-то беззвучно рассказывал про грузовые поставки и тарифы на Средиземном море.

— Но он же не узнает, что это я, — резонно заметила Анна. — А главное — это сработало, ведь так?

— А о завтрашнем дне ты не думаешь?

— Я забронировала три ночи в отеле «Реджинальд» в Санта-Монике на имя Рорка. Так что Раифу с его приятелями придется просидеть перед отелем три дня, подкарауливая Рорка.

— А что будет потом, когда эти три дня закончатся?

Анна пожала плечами:

— Наверное, Раиф просто решит, что планы Рорка изменились. А если мне повезет, он останется в Калифорнии на какое-то время, чтобы отыскать там Рорка.

— В общем, ты отправила кронпринца по заведомо ложному следу.

— Ну не могла же я допустить, чтобы он слонялся за мной по всему городу. — И это не говоря о том, что здесь полно фотографов, которые могут поймать их вместе, и о том, что ей нужно сосредоточиться на завершающем годовом аукционе, который состоится сегодня вечером. Ведь на том благотворительном вечере она чуть снова его не поцеловала. Такое не должно больше повториться. Никогда и ни за что.

— А что, если он действительно найдет Рорка?

Анна покачала головой:

— Я оставила ему десяток сообщений, но он не отвечает. Значит, он или действительно находится в недосягаемости, или боится отвечать даже мне.

— А фэбээровцы все еще его ищут?

— Он их все еще интересует, так же как и Интерпол. Но без доказательств кражи, которых они никогда не найдут, им нечего предъявить Рорку.

— Не найдут потому, что он их так хорошо спрятал, или потому, что они не существуют?

— Потому что они не существуют.

— А ты в этом совершенно уверена?

— Я знаю Рорка достаточно давно, чтобы сомневаться в его честности. Пусть он сейчас и не отвечает на мои сообщения, но я готова поручиться — он делает все, что в его силах, чтобы обелить имя «Ваверли».

Пусть Рорк всегда готов пойти на любой риск и играет по-крупному, но у него есть определенные принципы, и он весьма профессионален. Он уверял ее, что «Золотое сердце» попало к нему законным путем, так что ей не в чем сомневаться. Хотя иногда ей и хотелось бы, чтобы он поторопился с доказательствами.

Анна посмотрела на одометр. Она уже проехала больше тридцати двух километров.

— А если ты ошиблась в Рорке? — тихо спросила Дарби.

— Тогда я потеряю работу. Причем за такую ошибку придется расплачиваться не только мне, но и всем Ваверли, а наш аукцион, скорее всего, проглотит Ротшильд. — Анна перестала крутить педали и глубоко вздохнула, чувствуя, как бешено бьется в груди сердце. А потом взяла полотенца и вытерла взмокшие лицо и шею.

Дарби тоже остановилась, и Анна заметила, что подруга обогнала ее на целых пять километров. Да, похоже, что она совсем обленилась.

— Мне пора домой, собираться на работу. У нас сегодня важный день.

— И что вы продаете? — спросила Дарби, слезая с тренажера.

— Всякие побрякушки для миллиардеров, которые еще не успели закупиться подарками на Рождество, — пошутила Анна, расправляя футболку.

Предрождественская пора — последняя возможность добиться запланированных продаж. Сегодня у них были назначены торги королевскими драгоценностями и антикварной мебелью с обоих берегов Атлантики. Ваверли уже давно были в деле и отлично знали, что богачи любят дарить в декабре своим женам и любовницам.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.