Сумасшедший уик-энд

Денни нахмурилась, словно не веря собственным ушам.

— Мне что, нужно переспать с тобой, чтобы ты ответил на вопрос об этой встрече?!

Глаза Алека так и засветились надеждой.

— А что? Это идея!

— Ну нет, — сказала Денни. — Можешь считать, что заработал еще один удар ниже пояса.

— Моя тетя будет от тебя без ума, — погрустнел Алек.

— Я в отчаянии от того, что приходится покинуть тебя, Виктория. — Дональд, остановившись у двери ее номера, до боли стиснул ей руку. — Если бы я заранее не договорился с этим парнем, Бондменом, о встрече…

— Все в порядке, — отозвалась Виктория, пытаясь высвободить свою ладонь.

— Уверяю тебя, это прекрасное вложение капитала. Участок на побережье Флориды, представляешь? А может, и ты к нам присоединишься?

— Нет, Дональд, спасибо, только не сегодня. — Виктория, улыбнувшись ему, поспешно вставила магнитную карточку в замок двери. — А вот завтра с удовольствием. Скажем, за ужином. Как ты думаешь, это возможно?

— Буду счастлив! — воскликнул Дональд. — И… кто знает? Может, мы подумаем о совместных инвестициях? Например, в наше общее будущее? — Он вопросительно выгнул бровь.

— Кто знает? — Виктория проскользнула в комнату. — До встречи.

— До встречи.

Дональд наклонился к ней с поцелуем, но она захлопнула дверь прямо у него перед носом. А потом прислонилась спиной к двери и облегченно вздохнула. Слава Богу, наконец-то одна.

И на что только она не идет ради своего племянника. Теперь еще придется изображать гостеприимную хозяйку перед его брюзгой боссом.

Но второго Дональда ей не вынести. Этот босс должен быть лучше Дональда.

Да что там, кто угодно будет лучше Дональда.

Денни продолжала препираться с Алеком всю дорогу в лифте до своего этажа, через равные промежутки времени осыпая его насмешками, поскольку он, похоже, от души наслаждался ее оскорблениями. Одно из двух — либо у него начисто отсутствует самолюбие, либо оно у него самое здоровое в мире. В полумраке коридора у своего номера она устремила на него испытующий взгляд. Он остановился рядом, в безмятежно спокойной позе, с уверенной ленцой.

Глядя на него, об отсутствии самолюбия можно забыть. Оно у него определенно имеется.

А еще он определенно представляет из себя загадку. Он куда умнее, чем хочет казаться… и куда опаснее. Теперь Денни не сомневалась, что его провинциальный шарм и младенчески-невинная улыбка — всего лишь прикрытие дьявольски изощренного ума. Жаль, что в данный момент у нее на первом месте карьера. Узнать Алека получше было бы весьма поучительно, да и Пейшенс наверняка осталась бы довольна, так как он нисколько не напоминает тех легкомысленных кавалеров, с кошрыми она привыкла встречаться. «Погляди-ка, кого я нашла в гостиничном баре, — сказала бы она Пейшенс, подталкивая Алека вперед, как экспонат тематического школьного урока „Покажи и расскажи“. — И не обращай внимания на бессмысленный взгляд. Это сложная штучка».

— Ленч в час, — произнес Алек. Денни, вздрогнув, очнулась от своих мыслей и вскинула к нему лицо.

— В час…

Денни успела только сложить губы для ответа, а Алек накрыл их поцелуем. Правда, перед этим он наступил ей на ногу, ткнулся носом сначала ей в нос, потом в щеку, промахнулся и попал вместо рта в подбородок, но когда он, наконец, отыскал ее губы и неуклюже припал к ним, Денни поняла, что лучших мужских губ не встречала за всю свою жизнь. Она качнулась навстречу ему, прильнула к его груди, тронула языком эти восхитительные губы.

И в нем вдруг все изменилось; поцелуй из неуклюжего стал глубоким и уверенным, его руки обвились вокруг нее, сжали в объятии. У Денни закружилась голова, она не задумываясь обхватила его за шею и вся растворилась в потрясающем ощущении его близости. Волна жара накрыла ее, да и его, кажется, тоже, потому что к тому времени, когда она оторвала от него губы, чтобы глотнуть воздуха, он тоже задыхался, прижимая ее бедром к стене, и в его глазах читалось то же изумление.

— Послушай, если я постараюсь, то могу быть и серьезным, — выдохнул Алек.

— Заткнись и поцелуй меня еще раз, — прошептала Денни, и он моментально склонился над ней, дразня ее рот языком, пока она не сдалась, открыв ему губы. Колени у обоих подкашивались, и, если бы не стена, они рухнули бы прямо на ковер в коридоре. Его ладонь накрыла ее грудь, и Денни задрожала. А потом та же ладонь скользнула в вырез ее платья, и только от восторга прикосновения его пальцев к своей обнаженной коже Денни пришла в себя, вспомнила, где она находится и зачем, вспомнила о своих планах и о том, что он в эти планы не входил, независимо от того, насколько приятным было ощущение его руки под ее платьем.

Она поймала его запястье.

— Погоди минутку. Я забыла. У меня на это нет времени. Извини. Я просто забыла.

Ладонь Алека скользнула вниз, ей на талию.

— Дай мне еще один шанс. Я снова заставлю тебя забыть обо всем. Я заставлю тебя забыть даже свое собственное имя. — Он наклонился, но она увернулась от его поцелуя.

— Нет. Большое спасибо, но все равно — нет. До свидания. Хорошего тебе вечера. С нетерпением жду встречи с твоей тетей. — Денни выдала все это скороговоркой, одновременно вставляя магнитную карточку, и, не дожидаясь от Алека ответа, протиснулась внутрь и захлопнула дверь у него перед носом.

Тяжело дыша, она прислонилась к двери. Нет, с этим парнем лучше не связываться. И уж во всяком случае не сейчас, когда грядут глобальные перемены в карьере.

Какая жалость…

Гарри добрался до отеля в половине одиннадцатого и позвонил в номер Алеку.

— Какие новости? — спросил он, услышав его голос.

— Ты хоть когда-нибудь начинаешь разговор с приветствия?

— Нет, — отрезал Гарри. — Какие у тебя новости?

— Денни Бэнкс бросила все силы на то, чтобы встретиться с моей тетей. — Алек вспомнил о поцелуе. — А сил у нее невпроворот, Гарри. Если она попытается увлечь меня на преступный путь, я не устою. Гарри фыркнул.

— Вряд ли тебе так повезет. Еще что?

— Тетя Виктория в курсе. Мы договорились встретиться у нее в номере после моего звонка.

— Не нравится мне эта идея с тетей Викторией, — пробурчал Гарри.

— Гарри, ты ее еще даже не видел!

— Мне вообще не по душе мысль столкнуть доверчивую старушку с Бондом.

Алек едва не расхохотался.

— Какая там старушка, Гарри! Черт побери, да тетя Вик твоя ровесница.

— Плевать, — ответил Гарри. — Мне все это не нравится.

— Тем хуже для тебя. Я звоню ей. Комната девятнадцать-четырнадцать. Встреча через десять минут. Увидимся.

Гарри постучал в дверь номера 1914, заранее нацеливая себя на то, чтобы быть как можно любезнее с доверчивой старушкой. Он был настолько сосредоточен на своих усилиях, что, когда она открыла дверь, застыл как истукан, вперив глаза вниз и изобразив на лице максимум мягкосердечия.

Вот именно. Он смотрел вниз, поскольку ожидал увидеть сгорбленную старенькую леди. Но проблема оказалась в том, что Виктория уступала ему в росте всего лишь на пару дюймов, и вместо того чтобы натолкнуться на морщинистое благообразное лицо, его взгляд окунулся в глубокий V-образный вырез ее темно-синего шелкового платья.

Она ничем не напоминала благообразную старенькую леди.

Виктория проследила за его взглядом.

— В последнее время я что-то поправилась. С моей стороны довольно легкомысленно следовать моде, но я поступилась соображениями здравого смысла ради его стоимости.

— Что? — тупо переспросил Гарри.

— Вы, должно быть, Гарри Чейз. Алек мне о вас рассказывал. А я — Виктория Прентайс.

Виктория протянула ему пальцы с безукоризненным маникюром, и Гарри машинально пожал их, переведя изумленный взгляд с выреза ее платья на лицо. У нее были глаза Алека — живые и яркие карие глаза-и его рот, тонкий и выразительный, но при этом она была сама женственность. Короткие волосы мягкими локонами обрамляли лицо, и в ушах поблескивали золотые сережки. Очень дорогие сережки. Она должна была бы выглядеть респектабельной, элегантной и холодной, но озорной блеск в глазах и насмешливый изгиб губ выдавали ее натуру.