Страница 8 из 51
— Здесь поспокойнее, — говорит он.
— А какие возрастные ограничения у клуба? — спрашиваю я, глядя на детишек, которые тут не к месту.
— Ну, сегодня это не клуб, — он быстро садиться на диван.
Наш столик, в форме полумесяца, стоит прямо напротив сцены, поэтому я продвигаюсь к серединке дивана, чтобы занять место с лучшим видом. Уилл садиться прямо рядом со мной.
— Сегодня ночь слэма, — говорит он. — Каждый четверг они закрывают клуб, а люди приходят, чтобы поучаствовать в слэме.
— И что это такое?
— Поэзия, — говорит он, улыбаясь мне. — В этом весь я.
Он вообще настоящий? Сексуальный парень, который вызывает у меня смех илюбит поэзию? Кто-нибудь, ущипните меня. Или не надо; я предпочту не просыпаться.
— Говоришь, поэзия? Люди сами пишут или зачитывают работу других поэтов?
Он отклоняется назад и смотрит на сцену. Я вижу страсть в его глазах, когда он говорит об этом:
— Люди поднимаются туда и открывают всем свое сердце, просто используя слова и движения тела, — рассказывает он. — Это удивительно. Здесь ты никогда не услышишь Дикинсон или Фроста.
— Это вроде как соревнования?
— Сложно сказать и так. У каждого клуба свои правила. Обычно, во время слэма, из зала выбираются случайные люди в качестве судей, они будут оценивать каждое представление. Тот, кто набирает больше всего очков к концу вечера — победитель. По крайней мере, такие правила этого клуба.
— Итак, ты читаешь слэм?
— Периодически. Иногда я сужу, иногда просто смотрю.
— Ты будешь сегодня выступать?
— Не-а. Сегодня я просто зритель. У меня нет ничего готового.
Я разочарована. Было бы классно посмотреть, как он выступает на сцене. Я все еще не понимаю что такое слэм-поэзия, но мне очень интересно увидеть любоеего представление.
— Лентяй, — говорю я.
— Хочешь что-нибудь выпить?
— Конечно. Я возьму шоколадное молоко.
— Шоколадное молоко? Серьезно?
— Со льдом.
— Ладно, — он встает с дивана. — Будет тебе шоколадное молоко со льдом.
— Пока его нет, на сцене появился ведущий эмси, чтобы раскачать толпу. Наше место было в самом конце зала, совершенно безлюдное, потому я чувствовала себя глупо, крича вместе с остальной толпой «Да!». Я села поглубже и решила оставаться просто зрителем на всю оставшуюся ночь.
Эмси объявил, что самое время выбрать судей, и вся толпа завопила, почти все хотели быть избранными. Они выбрали случайную пятерку людей и посадили за судейский стол. Когда Уилл подошел к столику с нашими напитками, эмси сказал, что пора выбрать «жертву».
— Что за жертва? — спрашиваю я, когда он передает мне стакан.
— Жертва…Так они называют человека, который должен подготовить судей, — говорит он, вновь садясь на диван. Каким-то образом, он умудрился придвинуться ко мне еще ближе, чем в прошлый раз.
— Кто-то представляет свою работу, но не участвует в соревнованиях, так что судьи могут наловчиться с оцениванием.
— Так они могут вызвать любого человека? Что если они выберут меня? — я внезапно разнервничалась.
— Ну, думаю, ты должна была подготовиться, — он улыбается мне.
Он делает глоток от своего напитка, облокачивается на спинку дивана и находит в темноте мою руку. На этот раз, наши пальцы не переплетаются. Вместо этого, он кладет мою руку себе на ногу и начинает водить пальцами по контуру моего запястья. Он нежно обводит каждый мой пальчик, двигаясь по линиям и изгибам всей моей руки. Его касания действуют на меня как электрические импульсы, проникающие сквозь кожу.
— Лэйк, — тихо говорит он, продолжая плавно водить пальцами по моей руке. — Я не знаю, что в тебе такого…но ты мне нравишься.
Его пальцы проскальзывают между моими, и он возвращает свое внимание к сцене. Я делаю глубокий вдох и тянусь свободной рукой за шоколадным молоком, одним глотком осушив весь стакан. Лед приятно холодил мои губы. Я остыла.
Они вызвали на сцену молодую девушку, на вид лет двадцати пяти. Она будет представлять свой кусочек, под название « Голубой свитер». Свет сделали менее ярким и направили на нее луч. Она берет микрофон и делает шаг вперед, опустив взгляд в пол. В зале наступает тишина и единственный звук — это ее дыхание, усиленное через динамики.
Она поднимает руку к микрофону, взгляд все еще опущен, и начинает стучать по нему пальцами, имитируя сердцебиение. Я поняла, что перестала дышать, когда она начала зачитывать свой кусочек.
Бум Бум…
Бум Бум…
Бум Бум…
Ты это слышишь?
(ее голос задержался на слове «слышишь»)
Это звук моего сердцебиения…
( она вновь стучит по микрофону)
Бум Бум…
Бум Бум…
Бум Бум…
Ты это слышишь? Это звук твоегосердцебиения.
(Она начала говорит быстрее и гораздо громче, чем раньше)
Это был первый день октября. На мне был голубой свитер, знаешь, тот, который я купила в Дилларде? Тот, который сделан из трикотажа , двойной кройки, с дырками в конце рукавов , чтобы я могла продеть в них свои пальцы , когда на улице холодно, но мне не хочется надевать перчатки ? Это был тот же свитер, который, по твоим словам, заставлял мои глазавыглядеть, как отражение звезд в океане .
Ты сказал той ночью, что будешь любить меня всегда
Но, парень
Любил ли ты хоть иногда?!
На этот раз, это был первый день декабря .На мне был голубой свитер, знаешь, тот, который я купила в Дилларде ? Тот, который сделан из трикотажа , двойной кройки, с дырками в конце рукавов , чтобы я могла продеть в них свои пальцы , когда на улице холодно, но мне не хочется надевать перчатки ? Это был тот же свитер, который, по твоим словам, заставлял мои глаза выглядеть, как отражение звезд в океане .
Я сказала тебе, что у меня трехнедельная задержка
Ты сказал , что это судьба , спасибо за поддержку
Ты сказал той ночью, что будешь любить меня всегда
Но, парень
Любил ли ты хоть иногда?!
Это был первый день мая. На мне был голубой свитер, только, на этот раз, двойная трикотажная кройка была сношена и прочность каждой нити поддавалась испытанию , поскольку они туго обтягивали мой растущий живот .
Знаешь, тот , который я купила в Дилларде ? Тот, который с дырками в конце рукавов , чтобы я могла продеть в них свои пальцы , когда на улице холодно, но мне не хочется надевать перчатки ? Это был тот же свитер, который, по твоим словам, заставлял мои глазавыглядеть, как отражение звезд в океане .
ТОТ ЖЕ свитер, что ты СОРВАЛ с моего тела и толкнул меня на пол,
Называя меня шлюхой
Говоря мне, что больше не любишь
И, после этого, ушел .
Бум Бум…
Бум Бум…
Бум Бум…
Ты это слышишь? Это звук моего сердцебиения.
Бум Бум…
Бум Бум…
Бум Бум…
Ты это слышишь? Это звук твоегосердцебиения.
(затем последовала долгая тишина, она приложила руку к животу, а слезы ручьем стекали по ее лицу)
Ты что-то слышишь? Не говори, что да.