Страница 2 из 7
И третье хреновое, что здесь произошло. В эти места за каким то чертом принесло заместителя директора ФСБ генерал-майора Артема Павловича Голавлева. Видимо просто оказался здесь проездом. И узнав о сложившейся ситуации не преминул припереться сюда чтобы поруководить и покрасоваться перед телекамерами. Ходят слухи, что он скоро будет баллотироваться в Думу. Сука…
Пока я тут с вами болтал, полковник Тихонов, чуть ли не под руку довел меня до машины мобильного штаба. Сама по себе она представляла трехосное шасси бывшей передвижной телестудии на которую водрузили бронированный кузов с массой антенн поверху. Все это выкрасили в черный цвет и написали на боку большими желтыми буквами ФСБ. Выглядело внушительно.
В машине как всегда уже яблоку было негде упасть, приперлись все кому не лень, а поскольку мы пришли последние — места нам достались у самой двери. Местный начальник отдела ФСБ, нам знакомый подполковник Варяжцев, сунул нам по большому пластиковому стаканчику с кофе. И на этом спасибо…
Тем временем, генерал-майор Голавлев включил большой экран, на котором появился план школы и, улыбаясь (у него была привычка улыбаться всегда, даже когда вокруг нет журналистов — профессиональная деформация) начал вещать.
— Прежде всего, товарищи офицеры я хочу, чтобы вы все меня поняли. Мне нужна быстрая и чистая операция. Повторения того дерьма что произошло в Бислане я не допущу!
— Твою мать — подумал я — а это-то он на кой черт сюда приплел. Вот идиот — так идиот. Все остальное, что говорит Голавлев, вдруг стало для меня неинтересно.
Проговорив минут пять впустую, Голавлев величественно кивнул всем собравшимся и уступил место импровизированной трибуны подполковнику Варяжцеву. Вот его стоит послушать…
— Итак, товарищи офицеры с чем мы имеем дело. Прежде всего, хочу сказать: личности троих преступников уже установлены. Начнем с первого — подполковник Варяжцев нажал на кнопку лэптопа (он же ноубук — прим автора), на экране появилось омерзительное лицо… кавказской в общем национальности. При встрече с таким я снимаю пистолет с предохранителя. На всякий случай…
— разрешите представить вам первого фигуранта. Умар Гумаров. Двадцать девять лет. Мастер спорта международного класса по вольной борьбе. Две судимости, все — за насильственные преступления. По оперативным данным — активный частник бандформирований, воевал под Хаттабом. В 2005 году сдался по амнистии. Получил три года, отбывал в Чечне шесть месяцев назад вышел по УДО. Опасен. Принимает наркотики.
— Интересно, судья его хоть видел, перед тем как подписать ему УДО — пошутил кто-то
— Прекратили болтовню! — резко среагировал Варяжцев — сейчас не время и не место. Наши аналитики считают, что Гумаров на стрелке с местными наркодилерами исполнял роль телохранителя, бойца. Мозгов у него нет ни грамма. Но он опасен, почти нечувствителен к боли. С ним надо быть очень осторожными. Вопросы?
Не дожидаясь вопросов, генерал-майор Голавлев махнул рукой, мол, давай дальше
— Второй из преступников — Джабраил Хамхоев. Этот больше похож на человека…
Глядя на его рожу, я бы так не сказал…
— Тридцать один год, всего одна судимость — за сбыт наркотических веществ. Аналитики предполагают, что он является лидером группы. Умен, хитер, для того, чтобы его задержать потребовалась двухгодовая операция с внедрением, которую проводило Московское управление ФСБ. Обвинение практически развалилось, ему вменяли девятнадцать пунктов, а доказали всего лишь один. Участником боевых действий в Чечне не был, но по оперативной информации является важной фигурой в чеченском террористическом подполье в России.
Подполковник Варяжцев снова нажал на кнопку
— И, наконец, третий — Халил Бадаев. Еще один телохранитель. Тридцать три года. Самое плохое — что он служил в чеченском ОМОНе. До этого — тоже активный участник бандформирований, одно время воевал с Басаевым. Изгнан из рядов, неизвестно за что. Практически сразу же познакомился с Хамхоевым, стал его постоянным помощником и телохранителем. Что самое плохое — мы уверены, что их там четверо, но четвертого установить нам не удалось.
— Какое у них вооружение — спросил я
— Как минимум один Ак-47, один АКС-74У, один помповый дробовик, верней обрез дробовика. Пистолеты, конечно у всех. Наверное, есть что-то еще, четвертый не одним пистолетом вооружен явно.
— Бронежилеты?
— Могут быть — скривился Варяжцев — уж очень они легко раздраконили ментов, а заодно и азеров прижучили.
— Азеров?
— Да, азеров. Их было двое, по нашим предположениям — региональные представители азербайджанского синдиката. Оптовые торговцы афганским героином, поставляют товар как в Россию так и в Европу. Оба мертвее дохлой рыбы, причем, по крайней мере, один из них был убит явно не местными ментами…
Твою мать… Это хуже некуда. Если эти чехи убили представителей азербайджанского синдиката, то они должны понимать, что теперь им не выжить нигде, ни в тюрьме ни на воле. Синдикат, могущественное объединение наиболее авторитетных наркомафиози и воров в законе с Закавказья, в основном с Азербайджана не прощал таких вещей и всегда посылал за людьми, убившими их представителей, своих исполнителей. Причем этими исполнителями могли быть и бывшие военные. В общем, убил представителя азербайжданского синдиката — можно самому идти на кладбище и могилу себе копать, не дожидаясь пока это за тебя сделают азеры.
А это значит, что нервы у преступников на взводе и могут сдать в любой момент. Если кто-то не выдержит и пустится в рок-н-ролл с АК-47 в руках — крови будет море. Этого только не хватало.
— Кто ведет сейчас переговоры?
— Профессор Анатолий Владимирович Петухов, он прибыл сюда час назад
Ну, тогда за эту часть можно быть спокойным. Профессор, доктор психологии Анатолий Владимирович Петухов из аналитического отдела — ас в вопросах проведения переговоров.
— Хорошо! — генера-майор Голавлев поднялся со своего стула, переключая внимание на себя. Майор Кабанов, вам дается час на разработку плана действий в кризисной ситуации (сказал бы уж — плана штурма — просто и понятно). Через час прошу вас, полковника Тихонова и профессора Петухова подойти ко мне сюда. На этом — все, джентльмены.
Сидение у самого входа имеет и свои плюсы — после завершения совещания я и полковник Тихонов оказались на улице первыми. Оглядевшись по сторонам, я заметил наши трейлеры (мы теперь перемещались на, похожих на рефрижераторные фуры трейлерах без опознавательных знаков. Обычные трейлеры, обычные белые американские подержанные Фрейтлайнеры как тягачи — удобно и не привлекает лишнего внимания), стоящие неподалеку. Значит, успели прибыть. Тем лучше.
— Пойдем, подумаем, что нам делать со всем этим дерьмом — добродушно сказал Тихонов
— Общий сбор всем кроме снайперов! — сказал я в закрепленную на левом плече рацию и пошел следом.
Кризисный штаб
— Так, по порядку! — жестко сказал я — один говорит, остальные слушают. Дмитрий!
Дмитрий Любинский, невысокий, худощавый очкарик, типичный ботаник поднял глаза от компьютерного монитора лэптопа, установленного в просторном кузове. У нас он отвечал за организационные мероприятия при подготовке к штурму.
— Товарищ майор, планы здания я загрузил в память и проанализировал — Дмитрий повернул экран монитора так, чтобы все могли видеть — основной точкой проникновения при штурме я бы выбрал спортзал. Он стоит немного в стороне от крыла, где находятся заложники, и что происходит в спортзале — из захваченной аудитории не видно. Оттуда же, вот по этому коридору и дальше сюда вы выходите прямо к захваченному кабинету. Вот здесь и здесь я бы порекомендовал поставить пару лестниц и отправить отряд штурмовиков на крышу — они закрепят веревки вот здесь и здесь и при штурме спустятся в аудиторию и ворвутся через разбитые окна. Запасной путь проникновения — здесь, через учительскую. Придется ставить лестницы до второго этажа, кроме того захваченная аудитория слишком близко и могут возникнуть проблемы. Но как запасной вариант — вполне сойдет. После штурма — эвакуация заложников — через основной вход. У меня все.