Влечение

— Мне кажется, мама с удовольствием побывала бы здесь, а также в доме дедушки, На их ферме. Она так часто вспоминает о том доме.

Софи обнаружила, что Доминик Гренье правится ей все больше и больше. Он, безусловно, был порядочным и отзывчивым человеком, относился сочувственно к бедам и заботам клиентов, воспринимая их как свои собственные. На прощание он пообещал приложить все усилия к тому, чтобы как можно быстрее составить и передать ей список всех известных кредиторов дядюшки Фернана.

— Впрочем, — добавил он, пожимая ей руку,— настолько я понял со слов жены, вы не особенно торопитесь покинуть Арль?

Растерявшаяся Софи покраснела от смущения. Она пробормотала в ответ нечто невразумительное и покинула кабинет Гренье, пожалуй, излишне стремительно.

Доминик, подойдя к окну, наблюдал, как она пересекает расположенную перед его конторой площадь. Племянница Фернана Рулен действительно оказалась очень приятной, умной и умеющей хорошо держаться девушкой и к тому же была на редкость красивой! Так что не было ничего удивительного в том, что Ив Каррер был буквально сражен наповал, как кратко охарактеризовала ситуацию Катрин.

— Ага, ты здесь и один! — Голос жены, донесшийся от двери, заставил его обернуться и Доминик с радостным удивлением поспешил ей навстречу.

— Ты же говорила, что весь день проведешь в Сент-Мари. Я не ждал тебя столь рано

— Это так, но потом я решила, что имею право на небольшой перерыв. К тому же я не слишком удобно себя чувствовала в обществе двух влюбленных. О Боже, видел бы ты, как он на нее смотрит!

— Так же, как на тебя?— усмехнулся Доминик.

— Что ты! Никогда в жизни он не смотрел так ни на меня, ни на кого-нибудь еще!

Катрин предусмотрительно поспешила сменить тему.

— Я надеялась, что ты поведешь меня пообедать в уютное местечко.

Доминик лукаво улыбнулся жене.

— Я бы предпочел совсем другое укромное местечко, где мы будем совершенно одни и сможем не только пообедать...

Катрин грустно покачала головой.

— Если ты имеешь в виду именно то, о чем я подумала, то придется тебя разочаровать. Во-первых, я не заехала в магазин и дома нечего есть, если не считать остатков вчерашнего ужина. А во-вторых...

— Но мне и не хочется есть... — попытался перебить ее Доминик, но безуспешно.

— А во-вторых, — продолжала она, — Жан и Жюль уже дома!

— А-а...— разочарованно протянул Доминик.

Жюль был их младшим сыном, а Жан — сыном его брата Жоржа. После того как распался брак его родителей, Жан предпочел поселиться с тетей и дядей.

— За кем это ты наблюдаешь с таким интересом?— спросила Катрин мужа, подходя к окну.— А-а... красавица, покорившая сердце Ива. Так она уже была у тебя?

— Должен сказать, что она действительно очень-очень мила. И, судя по тому, что она рассказывала, мать ее ничуть не похожа на своего покойного братца. Насколько я понял, Фернан никогда не ладил с сестрой, и тем не менее они с мужем просят передать им список его основных кредиторов, чтобы расплатиться е долгами.

— Очень благородно с их стороны.

— Я тоже так считаю,— согласился Доминик.

— Но почему в Арль приехала дочь, а не мать?

— Прежде всего, как я понял, ее мать, хорошо зная брата, опасается, что ее ждет здесь не очень дружелюбный прием. Я уже сказал Софи, что почти в каждой семье есть своя черная овца, иной раз — и не одна. И мы-то с тобой знаем это гораздо лучше, чем хотелось бы.

В глазах Катрин, устремленных на мужа были любовь и сострадание.

— О, Доминик! Как мне хочется, чтоб Жорж наконец вернулся и выяснил отношения с отцом. Ведь кроме одной рождественской открытки от него уже столько времени ничего не было!

Доминик вздохнул, обнял жену за плечи и нежно прижал к себе.

— Судя по марке, открытка была отправлена с Гавайев. Однако из этого вовсе не следует, что он и сейчас там находится. Похоже, он полон решимости сохранить свое нынешнее местопребывание в тайне от всех.

— Может, оно и к лучшему,— задумчиво сказала Катрин. — Ну, вернется он, и что дальше? Опять начнет куролесить.

— Ты права,— мрачно согласился Доминик.

— Ты все равно скучаешь по нему?

Доминик покачал головой.

— Пожалуй, нет. Но ради отца мне хочется, чтобы все как-то образовалось. После того как Жорж уехал, отец стал совсем другим человеком.

— Он очень постарел за это время,— сочувственно заметила Катрин.

— Можно подумать, мы помолодели! — Криво ухмыльнулся Доминик. С тех пор как брат уехал неведомо куда, оба они успели стать дедушками. Но брат едва ли даже подозревал, что у его дочери родился сын.

— Ходят слухи, что Клодин окончательно решила развестись с Жоржем,— осторожно сообщила Катрин.

— Я знаю,— кивнул Доминик.— Мужчина, с которым Клодин встречается последнее время, хочет на ней жениться и настаивает, чтобы она навела порядок в своих семейных делах.

— А ты...— начала было Катрин, но вовремя прикусила язык.

Пожалуй, было неразумным напоминать мужу о том периоде их жизни, когда он подумывал о разводе, воспылав вдруг пламенной страстью к жене собственного брата. Из-за этого и сама она тогда относилась к нежным намекам Ива излишне благосклонно. Однако не зря они прожили вместе столько лет. Доминик точно угадал ход ее мыслей. Ласково сжав ладонь жены в своих руках, он сказал:

— Катрин, запомни: единственное, о чем я жалею больше всего в жизни, это о своей прошлой глупости, из-за которой чуть тебя не потерял.

— О, Доминик! — растроганно прошептала Катрин, уткнувшись лицом в широкую грудь мужа. И непоследовательно добавила: — Как мне хочется, чтобы у Ива и Софи все бы хорошо! Он от нее без ума!

— Она от него тоже,— заверил жену Доминик.

— Да, вероятно. Но...— Она, не договорив, с сомнением покачала головой.

— Откуда такая мнительность? — насмешливо спросил Доминик.— По-моему, ты все больше относишься к Иву, как мать к наивному и неопытному сыну-переростку.

Катрин состроила ему гримасу и рассмеялась.

— Ты прав. Наивным и неопытным Ив никак не назовешь. Но, понимаешь, они так, недавно знают друг друга, а он, кажется, впервые любит по-настоящему.

— Ну и что? Все у них будет хорошо. По-моему, она более чем достойна его.

— Да! Наверное, ты прав, а я чересчур мнительна.— И она покрепче прижалась мужу.

— Простите!

Софи, вздрогнув, обернулась, но узнала в окликнувшей ее женщине сестру Ива и приветливо улыбнулась.

Кристина была не одна. Рядом с ней стояла совсем молоденькая черноглазая девушка. Судя по красивому смуглому лицу и густым черным волосам, она тоже была из Карреров.

— Я так рада, что вы с Ивом вчера к нам зашли! — сказала Кристина, улыбаясь в ответ на улыбку Софи. Повернувшись к своей спутнице, она объяснила: — Они с Ивом вчера у нас ужинали. Софи, разрешите вам представить Рози, нашу дальнюю родственницу.

Рози смотрела на Софи без всякой улыбки. Проигнорировав протянутую ей руку, она мрачно осведомилась:

— Вы что, хорошо знаете Ива?

Растерявшаяся Софи не сразу нашлась с ответом. На помощь ей пришла Кристина:

— Она знает его ровно настолько, насколько он ей позволяет. Во всяком случае, вчера у меня сложилось именно такое впечатление.

— Ах, так вот как обстоят дела, — нисколько не пытаясь скрыть враждебность, пренебрежительно хмыкнула Рози. — Да, Ив очень влюбчив. Остывает, правда, еще быстрее, чем влюбляется. Ужасный ловелас, знаете ли!

— Рози! — одернула ее Кристина.

— А что тут такого? — не сдавалась та. — Всем известно, что Ив питает слабость к женщинам определенного типа. Вспомним хотя бы Катрин Гренье.

— Рози! — В голосе Кристины появился металл.

— Но ведь это же правда! — Смутить эту юную представительницу семьи Каррер было, похоже, невозможно.— Ты не хуже меня знаешь, насколько любвеобилен твой брат! Ну ладно, мне пора.— И, все так же демонстративно игнорируя Софи, она чмокнула Кристину в щеку, повернулась и неторопливо зашагала прочь.