Страница 5 из 6
– Заходите!
Сосед по палате, назвавшийся Николаем Глебовым, оказался геологом, который в этом санатории отдыхал уже не раз. Почти сразу же перейдя на «ты», новые знакомые вкратце обменялись биографическими данными, включая род занятий и семейное положение. Как и Лавров, Николай оказался хроническим холостяком. И если Андрей, несмотря ни на что, мечтал однажды найти свою единственную и неповторимую, то Глебов уже давно и думать забыл о таком явлении, как семья.
– …А какая у меня может быть семья? – заложив руки за голову, размышлял он вслух. – Я же полевик, все время в разъездах, в командировках… Месяцами иногда в таких местах бываю, что там человека на сотню верст не найти. Ну, а уж как отпуск – сразу еду сюда, за весь год «оттягиваюсь». А что? Море, фрукты, красивые женщины… Ты, кстати, к дамам как относишься?
– Обыкновенно… – глядя в потолок, пожал плечами Лавров.
– Вообще-то, надо тебе сказать, – приподнявшись на кровати и, подперев голову рукой, заговорил с хитрой улыбочкой змия-искусителя Николай, – из всех тутошних лечебных процедур наиболее полезной считаю «кустотерапию». Слыхал о такой? Так вот, знаешь, почему здесь столько молодых дамочек в самом соку? Думаешь, они сюда едут здоровье поправлять? Фигушки! Мужиков снимать едут.
– Ну, это я уже понял… – усмехнувшись, посмотрел в его сторону Андрей.
– Это ты про Ниночку, которая здесь только что была? Ну, да… А что? Она замужем, муж – бизнесмен, который из-за своей погони за капиталами совершенно не имеет времени на то, чтобы оказывать ей достойное внимание. Их тут шестеро или даже семеро таких. Это только те, о ком я уже знаю. А сколько их, «пылящихся» в безвестности? Все они – завзятые «секс-туристки». Но если некоторые гонят в Турцию, Египет, на Бали, то эти предпочитают брать свое здесь.
– Хм… Ну и дай им Бог здоровья в этом нелегком деле, – с некоторой долей иронии откликнулся Лавров.
– А ты что, решил на эти две недели записаться в монахи? – недоуменно хмыкнул Глебов.
– Да знаешь… – Андрей замолчал, подбирая слова. – Ну, я же не колхозный бык-производитель, должно быть что-то и в душе, если с кем-то складывается. Если просто, скажем так, «с бодуна», ложиться в постель, это уже какая-то примитивная случка получается. Нет, Коль… Наверное, это не для меня.
– Когда-то я думал так же, пока не провел первое лето на югах. И – все… Это затя-а-а-гивает. Как в зыбуне – провалился, и назад дороги уже нет. Потом я и задумываться перестал – нравственно, безнравственно… Приезжал сюда и честно отрабатывал месяц на постельном поприще, потому что знал: уеду в тайгу – там такого раздолья уже не будет…
…Весь следующий день Андрей постигал тонкости и детали санаторного быта. С утра пришлось пройти полный медосмотр, а затем он побывал в массажном кабинете, где мощная дама, одобрительно приговаривая: «Какая мускулатура! Какой рельеф!» – своими сильными ручищами выполнила какой-то активизирующий массаж, после чего Лавров и в самом деле почувствовал, что позвоночник стал гораздо более гибким и пружинистым.
Сыграв «блиц» в шахматы и разделав в пух и прах прежнего чемпиона – дядю лет пятидесяти, приехавшего на отдых откуда-то из Заполярья, он успел сыграть и несколько партий в волейбол. При этом так лихо «глушил» мячи, что даже сорвал аплодисменты зрителей, собравшихся поглазеть на поединок сборных первого и второго корпусов.
Уже вечером, после купания в море и заключительного пресного душа, он вошел к себе в палату, где почему-то был выключен свет. При этом в свете фонаря, падающего из окна, было видно, что Николая в палате нет – его постель аккуратно заправлена. Андрей потянулся к выключателю и тут с удивлением услышал молодой женский голос:
– Не надо, не включай.
Он ошеломленно оглянулся, присмотрелся и увидел, что на его кровати кто-то лежит, укрывшись простыней до подбородка.
– А… Вы кто, и что здесь делаете? – подойдя поближе, поинтересовался он, хотя можно было и не спрашивать – и так все яснее ясного.
– Тебя жду… Уже заждалась! – с лукавством в голосе откликнулась гостья. – Я – Яна. А ты, я знаю, Андрей. Ты сегодня так здорово играл в волейбол! Это было что-то!..
Лавров увидел приятной наружности особу лет тридцати, которую сегодня краем глаза заметил у волейбольной площадки. Ее роскошные волосы были разбросаны по подушке, а она, не отрываясь, смотрела на него широко раскрытыми глазами.
– Яна… Наверное, вы напрасно это все затеяли… Гм! Значит, так. Я сейчас включу свет и выйду, чтобы вы оделись. Ну, вы меня поняли…
– Я тебе совсем не нравлюсь? – В голосе Яны прозвучала растерянность, смешанная с обидой и уязвленным женским самолюбием.
– Нет, нравитесь, но… Я так не могу.
Он подошел к двери и потянулся к выключателю. И тут… Хитрой лисой в голове мелькнула вкрадчивая мысль: «А может, рискнуть? Что я теряю? Закрыть дверь и…» Что-то томительно сжалось внутри, и его рука замерла на полпути к выключателю. Он чувствовал, как в душе словно борются два человека. Один лихорадочно нашептывает: «Давай! Решайся! Давай!..» А другой возмущенно протестует: «Не смей ронять себя! Не смей!..» Несколько мгновений помедлив, он повернул защелку замка и, сбрасывая с себя одежду, решительно направился к Яне…
Вернувшийся под утро Николай, хитро ухмыльнувшись, многозначительно подмигнул.
– Ну, как тебе здешние красавицы? Кстати, судя по тому, как Яна сейчас шушукалась со своими подружками, она от тебя в полнейшем восторге. Думаю, теперь тебе до конца срока передышки не дадут.
– Коль, не надо об этом! – отмахнулся Андрей. – И так чувствую себя полным идиотом. Тупым быком, которого сводили на случку. Все! Довольно! Скажи этим красоткам, чтобы больше сюда не приходили. Договорились? – решительно заявил он и пошел умываться.
Глядя ему вслед, Николай лишь как-то неопределенно пожал плечами. А когда вечером Лавров вернулся в номер, то обнаружил в комнате стройную, изящную брюнетку, назвавшуюся Женей. Потом были Ия, Нина…
…Возвращаясь с пляжа, Андрей размышлял о том, что и в самом деле санаторный отдых для него обратился сплошной чередой хмельных, бредовых ночей, затягивающих, как в топкое болото.
Неожиданно он заметил на лавочке в тени большого дерева какую-то девушку, листавшую книгу. Он сам не понял, чем она вдруг привлекла его внимание, но невольно остановился. Одного взгляда на незнакомку было достаточно, чтобы все, накопившееся за эти дни в душе, разом куда-то унеслось, подхваченное порывом свежего ветерка.
Оторвавшись от книги, девушка строгим тоном сразу объявила:
– Я не знакомлюсь!
– Ну, хотя бы можете сказать, что читаете? – не в силах двинуться с места, полюбопытствовал Андрей.
– Омар Хайям…
– Не бойся, друг, сегодняшних невзгод, не сомневайся – время их сотрет! Минута есть – отдай ее веселью, а что потом придет – пускай придет… – понимающе кивнув, задумчиво продекламировал Лавров.
– Ого! – Девушка явно этого не ожидала. – Вы знаете Хайяма? А мне почему-то думалось, что здесь встречаются одни лишь озабоченные качки, предел которых – «Колобок» или «Репка».
– Да нет, я не качок… Я служу в армии, майор спецназа ВДВ, а сюда попал, можно сказать, случайно, по так называемой «горящей путевке». Кстати, меня зовут Андрей.
– А меня – Галя… Я из Нижнего, работаю в детском саду и заочно учусь на факультете дошкольного воспитания. Вот, впервые приехала на море…
– Ого! Значит, почти земляки… – присаживаясь рядом с ней, констатировал Лавров. – Наша часть на Волге, только ближе к Волгограду.
Они сами не заметили, как разговор ушел куда-то очень далеко от Хайяма, санаторного отдыха, здешней погоды… Общаясь с Галей, Лавров вдруг почувствовал, что это именно та, которую он мечтал встретить. Они понимали друг друга с полуслова, вместе им было легко и просто. А самое главное – безумно интересно. Он даже не мог сказать, сколько они сидели на этой скамейке – минуту, час или три…
Неожиданно где-то совсем близко прозвучал мурлыкающий, женский голос: