Страница 122 из 123
«Искра» высоко оценила агитационное значение речей подсудимых. В 1903 году (номер 35 от 1 марта) было напечатано письмо П.А.Заломова, написанное им ещё в тюрьме, В письме Заломов выражал твёрдую уверенность в победе коммунизма и обещал отдать все свои силы делу революции.
Публикуя на страницах номера 29 газеты «Искра» (1902 г., 1 декабря) речи П.А. Заломова и его товарищей на суде, В.И. Ленин предпослал им свою статью «Новые события и старые вопросы», в которой писал:
«Наряду с ростовской битвой выдвигаются на первый план из политических фактов последнего времени каторжные приговоры над демонстрантами. Правительство решило запугивать всячески, начиная от розги и кончая каторгой. И какой замечательный ответ дали ему рабочие, речи которых на суде мы приводим ниже, — как поучителен этот ответ для всех тех, кто особенно шумел по поводу обескураживающего действия демонстраций не в целях поощрения к дальнейшей работе на том же пути, а в целях проповеди пресловутого индивидуального отпора! Эти речи — превосходный, от самих глубин пролетариата исходящий комментарий к событиям вроде ростовских и, вместе с тем, замечательное заявление («публичное оказательство», сказал бы я, если бы это не был специфический полицейский термин), вносящее бездну бодрости в длинную и трудную работу над «действительными» шагами движения. Замечательно в этих речах простое, доподлинно-точное изображение того, как совершается переход от самых повседневных, десятками и сотнями миллионов повторяющихся фактов «угнетения, нищеты, рабства, унижения, эксплуатации» рабочих в современном обществе к пробуждению их сознания, к росту их «возмущения», к революционному проявлению этого возмущения (я поставил в кавычки те выражения, которые мне пришлось употребить для характеристики речей нижегородских рабочих, ибо это — те самые знаменитые слова Маркса из последних страниц первого тома «Капитала», которые вызвали со стороны «критиков», оппортунистов, ревизионистов и т. п. столько шумных и неудачных попыток опровержения и изобличения соц. — дем. в том, что они говорят неправду).
Именно потому, что говорили эти речи простые рабочие, вовсе не передовые по степени их развития, говорили даже не в качестве членов какой-либо организации, а в качестве людей толпы, именно потому, что напирали они не на их личные убеждения, а на факты из жизни каждого пролетария или полупролетария в России — такое ободряющее впечатление производят их выводы: «вот почему мы сознательно шли на демонстрацию против самодержавного правительства». Обыденность и «массовидность» тех фактов, из которых они делали этот вывод, ручается за то, что к этому выводу могут придти и неизбежно придут тысячи, десятки и сотни тысяч, если мы сумеем продолжить, расширить и укрепить систематическое, принципиально выдержанное и всесторонне революционное, (социал-демократическое) воздействие на них. Мы готовы идти на каторгу за борьбу против политического и экономического рабства, раз мы почувствовали дуновение свободы, — говорили четверо нижегородских рабочих. Мы готовы идти на смерть — как бы вторили им тысячи в Ростове, отвоевывая себе на несколько дней свободу политических сходок, отбивая целый ряд военных атак на безоружную толпу.
Сим победиши — остаётся нам сказать по адресу тех, кто имеет глаза, чтобы видеть, и уши, чтобы слышать»
Материалы сормовского рабочего движения, равно как и многих других промышленных центров, были хорошо известны М. Горькому и послужили фактической основой его произведения.
5 мая 1902 г. М. Горький уехал из Нижнего в Арзамас — место его ссылки — и вернулся незадолго до суда над сормовичами. Наблюдения над жизнью Арзамасского уезда, в частности за ростом революционных настроений среди крестьянства, дали ему материал для тех страниц «Матери», на которых описана деятельность Рыбина и поездка Ниловны и Софьи в деревню. Знакомство с деятельностью городской нижегородской социал-демократической организации и её членами дали материал для обрисовки революционной интеллигенции. Сцена похорон Егора Ивановича напоминает похороны студента Рюрикова, о которых тоже писала «Искра».
М. Горький принимал активное участие в организации защиты сормовичей.
14 октября 1902 г. М. Горький написал листовку-воззвание «К обществу» по поводу суда над участниками первомайской демонстрации 1902 г. в Сормове.
31 октября 1902 г. М. Горький выехал из Нижнего в Москву. Среди провожавших его были и сормовичи — участники первомайской демонстрации, оправданные по суду.
М. Горький не раз подчёркивал типичность характеров своих героев. В письме к Марии Михайловне [Черемцовой] он так характеризовал основных героев повести: «Когда писатель работает книгу, он изображает в ней не портрет того или другого знакомого ему человека, а старается изобразить в одном человеке многих, похожих на этого одного человека…
Была ли Ниловна? В подготовке революции, в «подпольной работе» принимали участие и матери. Я знал одну старуху, мать рабочего-революционера, которая, под видом странницы, развозила революционную литературу по заводам и фабрикам.
Нередко матери, во время тюремных свиданий с сыновьями, передавали им записки «с воли», от товарищей. Мать одного из членов ЦК партии большевиков хранила печать Комитета на голове у себя, в причёске.
Жандармы дважды делали обыски в квартире, а печать не нашли.
Такие матери были не так уж редки…
Павел Власов — характер тоже не редкий. Именно вот такие парни создали партию большевиков. Многие из них уцелели в тюрьмах, в ссылке, в гражданской войне и теперь стали во главе партии, например, Клим Ворошилов и другие, такие же талантливые люди» (Архив А.М. Горького).
В 1910 году М. Горький писал Н.И. Иорданскому: «…Ниловна — портрет матери Петра Заломова, осуждённого в 901 году за демонстрацию 1 мая в Сормове. Она работала в организации, развозила литературу, переодетая странницей, в Иваново-Вознесенском районе и т. д. Она — не исключение. Вспомните мать Кадомцевых, судившуюся в Уфе за то, что она пронесла в тюрьму сыну бомбы, коими была взорвана стена во время побега. Я мог бы назвать с десяток имён матерей, судившихся вместе с детьми и частью лично мне известных» (Архив А.М. Горького).
В мае 1907 г. В.И.Ленин встретился с М. Горьким в Лондоне на V съезде РСДРП. В беседе с писателем Ленин высоко оценил повесть, прочитанную им ещё в рукописи. В воспоминаниях о В.И.Ленине М. Горький писал: «Я сказал, что торопился написать книгу, но — не успел объяснить, почему торопился, — Ленин, утвердительно кивнув головой, сам объяснил это: очень хорошо, что я поспешил, книга — нужная, много рабочих участвовало в революционном движении несознательно, стихийно, и теперь они прочитают «Мать» с большой пользой для себя. «Очень своевременная книга». Это был единственный, но крайне ценный для меня его комплимент».
О воспитательном, пропагандистском значении книги писал К.Е. Ворошилов в своём поздравлении в день сорокалетия литературной деятельности М. Горького:
«На ваших литературных произведениях воспитались целые поколения российских пролетариев, впервые увидевших в них образцы высокого, прекрасною искусства, понятного и родного им. Замечательная повесть «Мать» поистине является автобиографией рабочего класса, настолько много в ней чрезвычайно близкого, пережитого каждым пролетарием, прошедшим суровую школу старой проклятой русской жизни»
О том же говорят и многочисленные письма рабочих, видящих в повести книгу, которая учит рабочий класс всего мира жить и бороться.
Повесть «Мать» включалась во все собрания сочинений, выходившие после Октябрьской революции.
Печатается по тексту, подготовленному М. Горьким для собрания сочинений в издании «Книга», с исправлениями по предшествующим авторизованным изданиям.