Страница 4 из 9
– А тебе-то какое дело до этого? Ты вообще кто такой?
– Ты, полковник, слышал обо мне, как я думаю. Обо мне многие, конечно, слышали. Но ты просто обязан был слышать. У нас с тобой профессии схожие. Ну, не совсем схожие, а скорее родственные. Одна другую кормит. Ты-то меня, по большому счету, кормить не можешь, но я вот тебя – с превеликим удовольствием.
– О чем ты говоришь? Давай без загадок. А то я просто отключу связь. Мне некогда болтовней заниматься.
– Я еще раз позвоню. Я упорный…
– А я отвечать не буду. Я твой номер запомнил. И передам номер куда следует, чтобы ты больше не мешал людям заниматься их профессиональной деятельностью. Ответственной деятельностью. Есть у меня для этого власть. А то телефонные хулиганы надоели.
– У меня этих номеров десятки. Но ты ответишь, потому что тебе необходимо со мной поговорить и услышать, что я тебе скажу.
– Может, все-таки назовешь себя? А то твоя важность надоедать начинает. Я важных с детства не любил и пинками гонял.
– Да, наверное, уже пора и представиться. А то разговор у нас с тобой получается беспредметный. Итак… Некоторые зовут меня Геростратом. Мне вообще-то это нравится. Звучное имя, красивое. Столько веков прошло, а оно всегда в памяти народной. Как ни приказывали его забыть. Да и тебе, как догадываюсь, мое имя что-то говорит. Верно?
– Говорит, поджигатель.
– И что?
– Что убить тебя пора, как того, настоящего Герострата убили.
Даже по голосу было слышно, как взволновал полковника Исмаилова этот разговор.
– Его не убили. Его казнили. Для того, видимо, чтобы его имя в веках осталось. Но люди-то помнят, хотя было это, если мне память не отшибло, в четвертом веке до новой эры. А меня убивать закон не позволяет. Меня только посадить можно. Сто шестьдесят седьмая статья [3] . Это не так страшно, как ты думаешь. Меня на любой зоне примут, как дорогого гостя.
– Ошибаешься относительно статьи. Тебе в довесок двести пятая [4] катит. А это уже пожизненное заключение. Такого, как бы ни приняли, все равно забьют вертухаи.
– Сомневаюсь относительно двести пятой. Это еще доказать надо. Хороший адвокат любые доводы следствия расколет, и на мне только поджог останется. У меня есть такой адвокат. Я аккуратный, страхуюсь… – Герострат громко и лениво зевнул в трубку.
– Ладно, ты, как я понимаю, видишь в себе моего работодателя? Правильно я понимаю?
– Не правильно. Я вижу в тебе, полковник, своего прямого противника. И потому решил тебя обезоружить. Потому тебе и звоню. Ты же слышал, наверное, что я, как человек серьезный и благородный, имею привычку предупреждать о своих действиях. Так вот, я решил уничтожить твою технику. Может быть, вместе с тобой. Я подумаю еще.
– Спасибо за предупреждение. Буду готов тебя встретить. Если уж не автоматной очередью, то хотя бы охлажу твой пыл из пожарного рукава. При максимальном напоре воды. Когда пожалуешь? Скажи, чтобы я воды в машины полные емкости залил.
– На днях…
– Точнее не скажешь?
– Сам не знаю. Как настроение будет. Жди…
Глава вторая
Полковник отключил функции диктофона.
– Кто-то постарается меня убедить, что опасения мои напрасны? – спросил он с легким вызовом. – Сразу скажу, что не соглашусь.
Майор Луценко хотел было что-то ответить и даже поднялся из-за стола для придания серьезности своим словам, но у него в кармане в это время зазвонил мобильник. Он вытащил его и глянул на определитель:
– Дежурный. Слушаю тебя. Ага… И что ему надо? Ладно, прикажи пропустить. Пусть до столовой его проводят. Мы здесь сидим. И его накормим.
Как раз в это время в дверь постучали, потом вошел прапорщик с кухни и с ним солдат с подносом. Принесли обед для полковника Исмаилова.
– Вовремя, – сказал майор Луценко. – Еще на одного человека принесите. Сейчас подъедет.
Прапорщик в знак согласия кивнул. И вышел вместе с солдатом. Манеры прапорщика чем-то походили на манеры официанта, снующего в ресторане между столиками, хотя поднос нес вовсе не он, а солдат. И двигался солдат совсем иначе, скорее, как столб или как часовой из новобранцев на ответственном посту.
– Кто там приехал, Юрий Иванович? – поинтересовался капитан Стручкявичус.
– Видимо, относительно сегодняшней партии. Особист этот… Или как они теперь называются… Майор Чередниченко, короче…
– Понятно.
– У вас что, аврал сегодня какой-то? – между делом спросил Исмаилов.
– Да, привезли какую-то партию непонятно чего. Что-то экспериментальное.
– То-то я смотрю, солдат в столовой вроде бы как больше, чем было. И офицеры вместе с солдатами за столами.
– Глазастый вы человек, товарищ полковник, – только и сказал Луценко. И тут же ловко перевел разговор на другую тему, не желая касаться в беседе пришедшего груза. – Кстати, майор Чередниченко, наш куратор из ФСБ, возможно, сумеет и вам что-то подсказать по вашему вопросу. Дождемся. От ворот путь недолгий. Он, как-никак, офицер как раз подходящей службы. Думаю, сумеет оценить и угрозы в ваш адрес.
Ждать долго не пришлось. «Уазик» с гражданскими номерами остановился под окнами, и майор Луценко, как гостеприимный хозяин, известный хорошими обедами в офицерском зале, подошел к двери, чтобы сразу за порогом встретить вновь прибывшего, как недавно встречал полковника Исмаилова. Вошедший, абсолютно лысый офицер, у которого даже на висках волосы были тщательно выбриты, казался чрезвычайно спокойным и уравновешенным человеком с устойчивой психикой. Вывести такого из равновесия было, наверное, невозможно. Майор Чередниченко поочередно осмотрел всех присутствующих ровным, ничего не выражающим взглядом, и только после этого сказал:
– Здравия всем желаю. – И прошел вокруг стола, поочередно поджимая присутствующим руки.
– Присаживайтесь, Антон Викторович, – предложил майор Луценко. – Сейчас вам обед принесут. А пока мы вас информацией загрузим. По вашему профилю…
– По моему профилю? – удивился Чередниченко. – Интересно. Шпиона китайского поймали? Или американского? Я забыл, какие у нас сегодня в моде.
– Ну, сейчас если американские, то обязательно негры с русской фамилией, – пошутил Стручкявичус.
– Ну, не совсем по вашему, но по профилю ФСБ, по крайней мере. – Майор Луценко не обратил внимания на шутку капитана и сохранил серьезный тон разговора. – Познакомьтесь, кстати, полковник Исмаилов – начальник управления пожарной охраны района. Он сейчас вам кое-что расскажет. Прошу, товарищ полковник…
Исмаилов отложил ложку и стал коротко пересказывать то, что только что рассказывал в подробностях. Майор ФСБ внимательно слушал.
– А запись можно послушать? – спросил он.
– Нет проблем. – Полковник достал трубку и включил функцию диктофона.
Когда прослушивание закончилось, Чередниченко резко встал:
– Извините, товарищ полковник. Я обязательно должен переписать вашу беседу с Геростратом. Если я не сделаю этого, меня просто со службы выгонят. Я, конечно, сильно преувеличиваю, но эта запись нам необходима.
– Я не взял с собой гарнитуру от трубки и не знаю, как вам помочь, – признался полковник. – Трубку подключить без гарнитуры к другому устройству невозможно.
– У меня в машине и оборудование есть, и специалист. Разрешите ваш мобильник… на пять минут. Он все сделает. Дело в том, что дурной пример заразителен. У нас имеются записи подобных разговоров уже в немалом количестве. Если я не ошибаюсь, штук семь. Эта будет восьмая. И у Герострата всегда разный голос. Он предупреждает, но не нападает. Вернее, предупреждает не он, а по его примеру или другие бандиты, или просто телефонные террористы. Создают напряжение в обществе. И потому я не уверен, что на вашу пожарную часть будет произведено нападение, хотя осторожность вам соблюдать следует. Однако голос Герострата следует идентифицировать с другими голосами. Хотя бы для того, чтобы знать голос настоящего поджигателя, если нападение на вас все же произойдет. Разрешите телефончик…