Страница 13 из 55
Пшемоцкий потянулся к бутылке, но передумал и вернулся к разговору на многообещающую тему:
- Если я правильно понял, панове, то вы ловите обозы, идущие туда, а мне достаются те, что оттуда?
- Абсолютно правильно, пан Сигизмунд.
Молчавший после спора с предводителем ксендз кивнул:
- Честное разделение обязанностей угодно Господу.
- Ещё ему угодна государева доля в размере четвёртой части от спасённого, - вмешался Нечихаев.
- Да? - удивился святой отец. - А почему так много?
- Свод законов Российской Империи, статья "О производительной и непроизводительной деятельности", параграф третий, пункт двенадцатый.
- Солидное обоснование, - согласился священник. - А нет ли каких послаблений?
- Есть, но они вряд ли вам подойдут.
- Это почему?
- Льготы распространяются лишь на подданных того вероисповедания, чьи высшие иерархи находятся на территории Империи. Тогда, да, всего десятину отдавать нужно.
- Плохо... А Его Императорское Величество не имеет видов на Ватикан?
Мишка развёл руками, показывая, что не знает о планах Павла Петровича. И уточнил, дабы избежать дальнейших вопросов:
- Второй Всероссийский съезд мусульманских народов избрал Верховного муфтия, имеющего резиденцию в Казани, так что...
Сигизмунд Пшемоцкий с грохотом положил на стол перед собой саблю, и заглянул в глаза ксендзу:
- А это шанс. Отец Станислав, вы же не хотите, чтобы мои дети умерли с голоду?
- А-а-а...
- Господь требует от вас подвига!
Глава 6
Светлейший князь Кутузов рвал и метал. Его единственный зрячий глаз буквально сверлил собравшихся в кабинете генералов и, казалось, вот-вот начнёт прожигать в них дыры. Сквозные, разумеется, для удобства подвешивания и дальнейшей просушки на солнышке. Не было такой кары, которую не пообещал бы обрушить на головы виновных разгневанный фельдмаршал.
- Куда это годится, господа? - вопрошал Михаил Илларионович, потрясая зажатым в руке обрывком карты. - Чёрт знает что творится! Составляем-составляем планы, и каков результат? Нас государь живьём съест - половину на завтрак и половину на ужин!
- Но можно ведь объяснить ситуацию Его Императорскому Величеству, - кто-то самый смелый решился подать голос. - Павел Петрович поймёт, что обстоятельства не позволили нам...
- Прекратите, Адам Францевич, - оборвал главнокомандующий и бросил обрывок на стол. - Где должен быть Наполеон по плану, и почему он совсем в другом месте? Кто мне ответит, господа?
- Это Тучков виноват, - наябедничал дородный румяный генерал-майор из квартирмейстерской службы. - Его дивизии поручено... Да, поручено, но он не исполнил!
- А вы все чистенькие, аки ангелы горние? - Кутузов пристально посмотрел на ябедника, отчего тот покрылся холодным потом. - Александр Андреевич молод и неопытен, но ожидать такого от генералов, прошедших Шипку и осаду Плевны...
"Наша Светлость, - раздался в голове голос Варзина. - До Шипки и Плевны ещё семьдесят лет. Я же рассказывал."
" Ох, перепутал!"
" Ладно про Сталинград не сказал."
"Ты?"
"Нет, ты!"
"Плохо обо мне думаете, товарищ гвардии рядовой."
Сделав секундную паузу, Михаил Илларионович ничтоже сумняшеся продолжил:
- Впрочем, о намереньях Его Императорского Величества в отношении Оттоманской Порты и ваших будущих беспримерных подвигах, господа генералы, мы поговорим позже. А сейчас скажите - что нам делать с Бонапартом?
Господа генералы молчали, не желая брать на себя ответственность. Вот если бы фельдмаршал спрашивал про наступление, тогда да... тогда есть что предложить. Но отступление, сиречь ретираду, не одобрял сам Александр Васильевич Суворов! А в незнакомой тактике поневоле наделаешь ошибок. Да что там, уже наделали! А Тучков хорош гусь - натворил делов, а в Ставке не показывается, отписываясь с курьерами филькиными грамотами. За него ещё отдуваться приходится.
- Не хотите отвечать? И не нужно! - главнокомандующий заложил руки за спину и прошелся по губернаторскому кабинету, выбранному за приятственный вид из окна и удобный сектор обстрела при непредвиденных обстоятельствах. - Но, господа, прошу учесть, что государь недвусмысленно дал понять о недопустимости срыва планов кампании. Или надеетесь на близкую осень?
- Да не сбежит Наполеон обратно, Ваша Светлость, - высказался полковник Ермолов, единственный, кто присутствовал здесь не для получения выволочки.
Он приехал для пополнения огнеприпаса в смоленских армейских магазинах, и в кабинет командующего пришёл за подписью на требовании в интендантство. Некоторые новые виды вооружения состояли в резерве Ставки, и без визы Кутузова не выдавались.
- Ерунду говорите, Алексей Петрович, сущую ерунду, - отмахнулся фельдмаршал. - Бонапартий должен давно у Красного быть, а эти... эти... А они его даже в Бобруйск не пустили? Тьфу, прости хоссподи! Что будем делать, ежели обратно повернёт? То-то и оно... Раньше весны побеждать не сметь! Все поняли?
Ответом опять молчание, и нервы у Михаила Илларионовича сдали. Махнул рукой, выпроваживая генералов за дверь, остановил собравшегося уйти вместе со всеми Ермолова, и устало упал в кресло.
- Тяжело, Ваша Светлость? - с участием спросил полковник.
- Не то слово, Алексей Петрович. Дай им волю, так за неделю от французов мокрого места не оставят. А так нельзя... рано ещё.
- Почему? - не понял Ермолов. - Почему нельзя закончить войну единственным сражением, когда к нему имеются все предпосылки?
- Мы не можем перейти в наступление и увести армию из страны до тех пор, пока не будут закончены новые укрепления в Балтийских проливах. Оголить столицу? Чёрта с два, нам хватило уже боёв в Санкт-Петербурге.
- Но море скоро замёрзнет.
- А дальнобойную артиллерию установят в фортах лишь к марту. Алексей Петрович, голубчик, миномётов я вам не дам.
Полковник, командовавший арьергардом изображавшей отступление русской армии, тяжело вздохнул:
- Ну хоть что-нибудь дадите?
- Коньяку могу предложить.
- Трофейного?
- Господь с вами, откуда сейчас у французов коньяк? Его небось ваш старый знакомец Денис Давыдов выпил.
- Он разве в партизанах?
- Ну где же ещё быть столь прыткому молодому человеку? Так коньяк доставать?
- Пожалуй, не откажусь.
- Это правильно, - одобрил фельдмаршал. - Между прочим, в Армении его начали делать в те поры, когда предки галлов ещё бегали в шкурах и с каменными топорами.
- Зачем?
- За мамонтами.
- Нет, зачем с каменными топорами?
- Дикари-с, Алексей Петрович, - развёл руками Светлейший. - Не желаете с лимончиком? Князя Белякова-Трубецкого подарок - в Нижегородской губернии сей фрукт прямо на окошках растят.
- Можно. И рекомендую дольку между ломтиками сыра положить.
- Да вы гурман.
- Куда уж мне. Обычная экономия - обильная закуска крепость крадёт. Вот и ищем компромиссы.
- Что, краёв не видишь?
- Разве его полными стаканами пьют, Фёдор Иванович?
- Будешь меня учить? Эх, Денис, морская душа, ничего ты не понимаешь в таинстве красногвардейского пития. Ваня, друг мой, забери у Давыдова бутылку.
- Сей момент! - слегка подвыпивший старший лейтенант Лопухин изобразил шутовской поклон, но выполнять просьбу не спешил. - А благородному идальго дону Теодору не трудно самому протянуть руку за новым сосудом с сей благодатной влагой?
- Прибью, - пообещал капитан Толстой.
- Не прибьёшь, тебе вставать лень.
- Тогда завтра.
- Завтра нельзя, у нас по плану разгром фуражиров в Завершье.
- Значит потом. Запиши, а то забуду.
- Угу, - коротко кивнул начальник штаба и сверился с записной книжкой. - Это пятьдесят восьмое обещание.