Страница 21 из 52
— Вот именно, мистер Кейд, кто знает? Энтони внезапно повеселел:
— Вот что я хочу вам сказать. Открытое окно, следы на ступеньках, подозрительный неизвестный в деревенской гостинице — все это так. Но в одном могу вас уверить, дорогой инспектор, кто бы я ни был, я, во всяком случае, не имею никакого отношения к Братству Багровой Руки.
Инспектор Баттл слегка улыбнулся. Затем он разыграл свою последнюю карту:
— Если не возражаете, осмотрим тело?
— Ничего не имею против, — ответил Энтони.
Баттл вынул из кармана ключ, повел Энтони по коридору, остановился у какой-то двери и открыл ее. Это была одна из малых гостиных. Тело, накрытое простыней, лежало на столе.
Инспектор подождал, пока Энтони подойдет к столу, и вдруг резким движением скинул простыню. Вырвавшийся у его спутника возглас удивления заставил его глаза ярко вспыхнуть:
— Так вы узнаете его, мистер Кейд. — В голосе Баттла звучало с трудом сдерживаемое торжество.
— Да, я видел его прежде, — ответил Энтони, приходя в себя, — но не как принца Михаила Оболовича. Он приходил от «Балдерсона и Ходжкинса» и назвался мистером Холмсом.
13. Американский гость
Инспектор Баттл снова накрыл тело простыней. Вид у него был слегка разочарованный, как у человека, чья коронная шутка не имела успеха. Энтони стоял, засунув руки в карманы и углубившись в размышления.
— Так вот что имел в виду старый Лоллипоп, когда толковал о «других средствах», — пробормотал он.
— Вы что-то сказали, мистер Кейд?
— Ничего, инспектор. Простите, я немного отвлекся. Видите ли, меня, или точнее моего друга Джимми Макграта, надули на тысячу фунтов.
— Тысяча фунтов — очень приличная сумма, — заметил Баттл.
— Ну, тысяча фунтов это не так много, — сказал Энтони, — но вы правы, это очень приличные деньги. Есть от чего взбеситься. Меня провели с этой рукописью, как мальчишку! Чертовски обидно, инспектор, чертовски обидно!
Детектив промолчал.
— Ну, ну, — сказал Энтони, — сожаления напрасны, да и не все еще потеряно. Нужно только разыскать воспоминания дорогого старика Стылптича до следующей среды, и все будет шито-крыто.
— Если не возражаете, вернемся обратно в зал заседаний, мистер Кейд. Там есть еще одна вещь, которую я хочу показать вам.
В зале заседаний детектив сразу же подошел к среднему окну:
— Вот что я подумал, мистер Кейд. Это окно открывается очень туго, действительно очень туго. Вы могли ошибиться, решив, что оно заперто. Оно могло быть просто прикрыто. Я уверен, да, совершенно уверен, что вы ошиблись.
Энтони пристально посмотрел на него:
— Но, предположим, я совершенно уверен, что не ошибся?
— Вы не хотите допустить, что могли ошибиться?
— Ну, из уважения к вам, пожалуй.
Баттл довольно рассмеялся:
— Вы быстро схватываете, мистер Кейд. И вы ничего не имеете против, чтобы повторить это в подходящий момент?
— Решительно ничего. Я… — Он запнулся, поскольку Баттл схватил его за руку. Инспектор подался вперед, к чему-то прислушиваясь. Сделав Энтони знак молчать, он тихо подкрался к двери и внезапно распахнул ее.
На пороге стоял высокий человек с черными, тщательно разделенными на пробор волосами, почти младенчески ясными голубыми глазами и широким безмятежным лицом.
— Мои извинения, джентльмены, — произнес он, растягивая слова на заокеанский манер. — Разрешено ли осматривать место преступления? Я так понимаю, что оба джентльмена из Скотланд-Ярда?
— Я не имею этой чести, — ответил Энтони, — но этот джентльмен действительно инспектор Баттл из Скот ланд-Ярда.
— Это правда? — переспросил американский джентльмен с живейшим интересом. — Рад познакомиться. Мое имя Хирам П. Фиш из Нью-Йорк Сити.
— Что вы хотели посмотреть, мистер Фиш? — спросил детектив.
Американец мягко прошелся по комнате и остановился, заинтересовавшись темным пятном на полу.
— Меня интересуют преступления, мистер Баттл. Это одно из моих хобби. Я написал монографию для одного из наших еженедельников на тему «Дегенерация и преступность»
Пока он говорил, его взгляд скользил по комнате, не упуская, казалось, ни одной детали, и остановился лишь на несколько секунд на окне.
— Тело уже унесли, — сказал инспектор Баттл, подтверждая и без того очевидный факт.
— Ну, разумеется, — ответил мистер Фиш, оглядывая стены. — Есть замечательные картины. Гольбейн, два Ван Дейка и, если не ошибаюсь, Веласкес. Я интересуюсь живописью, а также первоизданиями. Именно поэтому, ради первоизданий, я воспользовался любезностью лорда Катерхэма и приехал сюда. — Он вздохнул:
— Теперь уж ничего не получится. Я полагаю, гостям следует побыстрее убраться в город?
— Боюсь, что это невозможно, сэр, — сказал детектив. — Пока не закончится следствие, никому не будет разрешено уехать.
— Вот как? А когда же оно закончится?
— Может быть, завтра, а может быть, только в понедельник. Мы должны провести вскрытие и повидать следователя.
— Понятно, — ответил мистер Фиш. — Боюсь, что при этих обстоятельствах мы не слишком весело проведем время.
Баттл подошел к двери:
— Нам лучше выйти отсюда. Пусть комната будет закрыта. — Он подождал, пока остальные выйдут, и запер дверь на ключ.
— Я полагаю, — сказал мистер Фиш, — вы ищете отпечатки пальцев?
— Возможно, — лаконично ответил инспектор.
— В такую ночь, как вчера, пришелец должен был оставить следы на паркете.
— Внутри нет, но снаружи сколько угодно. — Моих, — весело вставил Энтони.
Ясные глаза мистера Фиша обратились на него:
— Молодой человек, вы меня удивляете!
Они завернули за угол и попали в большой, широкий зал с просторной галереей наверху, также обшитый старым дубом. В другом конце зала появились еще две фигуры.
— Ага, — воскликнул мистер Фиш, — наш замечательный хозяин.
Этот эпитет настолько не подходил к лорду Катерхэму, что Энтони, отвернувшись, с трудом скрыл улыбку.
— А с ним, — продолжал американец, — леди, чье имя я вчера не запомнил. Но она прекрасна, она прекрасна.
Спутницей лорда Катерхэма была Вирджиния Ривел.
Энтони все время с беспокойством думал об этой встрече. Он не знал, как ему вести себя. Это должна была решить Вирджиния. Хотя он был совершенно уверен, что у нее хватит присутствия духа, но представить себе, что она придумает, он решительно не мог. Впрочем, сомнения его скоро рассеялись.
— А, мистер Кейд? — сказала Вирджиния, протягивая ему обе руки. — Я вижу, вы все-таки смогли приехать?
— Дорогая миссис Ривел, я понятия не имел, что вы знакомы с мистером Кейдом, — сказал лорд Катерхэм.
— О, он мой старинный друг, — ответила Вирджиния, с плутовской улыбкой глядя на Энтони. — Вчера я неожиданно встретила его в Лондоне и сказала ему, что собираюсь сюда.
Энтони показал себя хорошим партнером.
— Я объяснил миссис Ривел, что вынужден был отклонить ваше любезное приглашение, — обратился он к лорду Катерхэму, — поскольку оно, в сущности, было адресовано другому, Я не захотел воспользоваться этим и навязать вам общество совершенно незнакомого человека.
— Полно, полно, друг мой, — сказал лорд, — теперь это все позади. Я пошлю в «Веселые крикетисты» за вашими вещами.
— Вы очень добры, лорд, но…
— Вздор, вам конечно нужно перебраться в Чимниз. Жуткое место, эти «Крикетисты», — я имею в виду, чтобы жить там…
— Конечно, вы должны переехать, мистер Кейд, — поддержала Вирджиния.
Энтони почувствовал, что благодаря Вирджинии отношение к нему изменилось. Его уже не считали сомнительным незнакомцем. Ее положение в обществе было настолько прочным, что одной ее рекомендации было достаточно, чтобы человека охотно принимали. Энтони улыбнулся про себя, вспомнив о пистолете, спрятанном на Жереве в Бернхэм Бичез.
— Я пошлю за вашими вещами, — обратился лорд Катерхэм к Энтони. — Боюсь, что теперь придется отказаться от охоты. Жаль. Но ничего не поделаешь. Вот только не знаю, что делать с этим Айзекстайном. Расстроенный пэр тяжело вздохнул.