Страница 31 из 78
— Сей сосуд таит в себе несчастье, так как в нем рождаются льдяные узоры, похожие на цветы. Он находился в семье Ваня, счастливая судьба коего оказалась краткотечной, ибо богатства его растаяли, подобно цветам изо льда!
Правда, эти слова — лишь догадка потомков. В пору могущества Ваня вряд ли кто мог предполагать подобное всерьез или, тем более, осмелился бы высказать такой вздор вслух. Однако ж впоследствии подтвердилось, что жизнь Ваня и вправду была не более чем сон.
В древности сложили притчи вроде «Ханьданского сна» или «Вишневого сна»[108]. Они говорят о том, что богатство и знатность, а также громкая слава подобны мимолетному сну, в котором человек видит как бы всю свою жизнь. Эта греза ничуть не лучше истории Чжуанцзы о молодом пастухе[109]. В ней, как известно, рассказывается о юноше, который днем был простым волопасом, а ночью становился знатным вельможей. И так долгое время. Впрочем, ваш ничтожный слуга поведает вам эту историю во всех подробностях, а пока послушайте стихотворение:
Рассказывают, что в эпоху Вёсен и Осеней[110] в Горах Южных Цветов — Наньхуашань, что лежат в округе Цаочжоу царства Лу[111], в какое-то время жил отшельником Чжуанцзы, уроженец Шанцю царства Сун. Найдя здесь пристанище, он постиг Дао-Путь и способы достижения бессмертия, о чем поведал в книге. Не удивительно, что потомки нарекли мудреца Бессмертным с Гор Южных Цветов, а его книгу назвали «Наньхуацзин», что значит «Канон Южных Цветов». В ту пору у подножия горы проживал некий Мо Гуан — почтенного возраста селянин, занимавшийся хлебопашеством. У него было много десятков му[112] тучной земли, которую обрабатывали батраки, имел он и скотину — несколько волов. Ему хватало и одежды и пищи, а поэтому слыл он в своей округе за человека не то что богатого, но не бедного. Беда одна — не было у него детей, отчего все помыслы супругов (а надо вам знать, что жена его тоже была в летах) обратились к хозяйству. О нем пеклись они денно и нощно: как землю вспахать и как ее промотыжить, как вырастить волов и откормить свиней. Есть стихи, которые, как нельзя кстати, подходят к нашей истории:
Стадо волов у почтенного Мо, человека, как мы уже знаем, прилежного и трудолюбивого, постепенно увеличилось настолько, что следить за ним старику стало трудно, и тогда он решил нанять пастуха. Надо вам сказать, что в деревеньке проживал парень по фамилии Янь, которого все звали Цзиэром, что значит Приемыш, так как он после смерти родителей нашел пристанище у чужих людей. Парень рос круглым невеждой: он не знал ни единого письменного знака и не умел делать ни одного путного дела, кроме как трудиться на тяжелой и грязной работе. Как-то раз, когда он косил траву на склоне горы, Цзиэр увидел даоса с двумя пучочками на голове. Взглянув со вниманием на юношу, даос промолвил:
— Отрок! Твой лик благороден, но он затемнен дремучим невежеством. Я вижу на твоем пути много тяжких испытаний. Если хочешь их избежать, следуй за мной.
— Что ж, значит, мне будет спокойней, если я пойду за тобой? — спросил пастух.
— А ты хочешь избавиться от хлопот и волнений без меня? — проговорил даос. — Ну, да ладно! Мне ведом секрет, как можно обрести радость во сне. Но только надобно кое-чему научиться. Ты согласен?
— Почему бы и нет? Ночные удовольствия — вещь неплохая. Учитель, раскрой тайну, как получить их.
— А с грамотой ты знаком?
— Не знаю ни единого знака!
— Что с тобой делать? У меня есть одно заклятие, состоящее всего из пяти слов. Их легко запомнить, даже если ты полный невежда, ибо они западают в самую душу. — Он приложил уста к уху юноши: — Внемли и запомни: «По шань по янь ди»! Перед сном непременно повторяй заклятие сто раз, и на тебя снизойдет благодать!
Приемыш постарался запомнить странные слова, а даос продолжал:
— Делай все, как я тебе сказал, и тогда заклятие явит свою силу.
Даос ударил в рыбий барабанчик, щелкнул дщицами, произнес молитвенные слова и пошел прочь.
Вечером Цзиэр сто раз повторил таинственные словеса, которые сказал ему даос, и погрузился в сон. По этому поводу написаны такие стихи:
Уважаемый читатель! Слушая наш рассказ, помни, что в нем говорится не только о сне, но и о были, а их путать никак не должно.
108
«Ханьданский сон» — драма жанра куньцюй, принадлежащая перу известного минского драматурга Тань Сяньцзу. Ее сюжет восходит к танской новелле «Записки об изголовье». В нем рассказывается о некоем юноше, который с помощью чудесного изголовья, подаренного ему даосом, погрузился в сон и пережил в нем целую жизнь.
«Вишневый сон» — название драмы о вещем сне драматурга Чэнь Юйсяо. Ее сюжет восходит к волшебному рассказу, помещенному в знаменитой сунской антологии «Обширные записи годов Великого Мира». В нем говорится о юноше Луцзы, который во сне увидел девушку-служанку с корзинкой вишен. Она привела его в дом, где он нашел жену. В комментируемом тексте имеются в виду прежде всего те рассказы о вещих снах, к которым эти драмы восходили.
109
Чжуанцзы — выдающийся философ даосского направления (приблизительные годы его жизни: 369—286 гг. до н. э.). Его учение отражено в книге-трактате «Чжуанцзы», которая представляет собой собрание притч и афоризмов, глубоких по мысли и ярких по форме.
110
Вёсны и Осени — исторический период, охватывающий время с VIII по V в. до н. э. «Вёсны и Осени» — также название книги-летописи, якобы написанной самим Конфуцием.
111
Горы Наньхуашань в древнем княжестве Лу (нынешняя провинция Шаньдун) были местом отшельничества китайских даосов. По преданию, здесь жил философ Чжуанцзы.
112
My — мера площади, равная 1/16 га.
113
Яшмовый заяц — образ луны, на которой, по народным преданиям, живет священный заяц, готовящий в ступе снадобье бессмертия.