Заклятие даоса

— К нам пожаловал наставник Дин из Обители Сияния Зари, что на горе Пэнлай[60]. Богиня Запада Сиванму[61] устраивает в честь него пир возле Нефритового пруда. Она просит всех небожителей пожаловать к ней.

Возле дворца ровными рядами стояли неизвестно откуда появившиеся экипажи и кареты, запряженные журавлями и луанями. В дверях дворца показался владыка небожителей в сопровождении восьми помощников. Ли Цин стоял возле жертвенной площадки, среди отроков в темной одежде. Взгляд владыки остановился на Ли Цине.

— Ты можешь здесь любоваться окрестными горами и водами. Только хорошенько запомни — не открывай вон то окно, что выходит на север!

Владыка и его свита взошли в экипажи, запряженные птицами, и взлетели в поднебесье. Их сразу же окутали облака, озаренные чудесным светом, откуда-то послышались звуки флейт и свирелей. Но об этом мы подробно рассказывать не будем.

Ли Цин, облокотясь на подоконник, любовался дивным видом, раскинувшимся перед ним. Среди диковинных трав и прекрасных цветов, которые, казалось, сверкали красками вечной весны, он видел странных птиц и чудных животных. Отовсюду до него доносился нескончаемый поток таинственных звуков. Ли Цин долго смотрел в одну сторону, потом он выглянул в другое и третье окно, и, наконец, его взор упал на северное окно. «Если такое великолепие с трех сторон, то уж в северной стороне творятся не такие чудеса! — подумал он. — Интересно, почему мне не дозволено открывать этого окна? Рискну! Владыка сейчас где-то далеко на пиру, а когда вернется — неизвестно. Осторожно приоткрою и загляну одним глазком. Авось бессмертные не догадаются!» Он приблизился к северному окошку и легонько толкнул его рукой. Окно оказалось незапертым и тотчас отворилось. Ли Цин выглянул и остолбенел от изумления. Чудеса! Перед ним лежал его родной город Цинчжоу. На улицах сновали люди, он их видел вполне отчетливо. Вдруг он заметил свой большой дом, почему-то, однако, пришедший в полную ветхость. Ближние строения, в которых жили его родственники, тоже пришли в негодность. Из груди старика вырвался стон.

— В чем дело? Почему все так переменилось? Ведь я отсутствовал всего несколько дней… Как в поговорке: «хозяина нет, дом вот-вот рухнет»… Если бы знать, что все так получится, ни за что бы не пошел сюда! Подумать надо, до какого состояния довели наш род нерадивые потомки!

Его неудержимо потянуло домой, и он тяжело вздохнул.

— Ли Цин! Ли Цин! — вдруг раздался голос владыки небожителей.

Старик торопливо захлопнул окно и поспешил на зов.

— Я приказал тебе не открывать окна и не заглядывать в него, будто тать! — небожитель был вне себя от гнева. — Как ты посмел нарушить мой запрет? Да еще стенаешь и оглашаешь воздух вздохами! Не иначе подумываешь вернуться! Я с самого начала не хотел тебя оставлять, потому что знал, что твое сердце еще не оторвалось от мирской пыли. А посему уходи! Не оскверняй обитель бессмертных!

Что мог ответить Ли Цин? Он лишь склонился в низком поклоне и попросил прощения, а потом с мольбой промолвил:

— Мне пришлось перенести множество невзгод, чтобы попасть сюда. Я даже рисковал жизнью. Сейчас у меня уже нет сил выбраться прежним путем — ведь надо проползти больше тридцати ли по узкому лазу. К тому же корзины, в которой я спустился, тоже нет, ее давно подняли наверх.

— Не тревожься! — улыбнулся бессмертный. — Есть другой путь. — Тебя проводят!

Успокоившись, Ли Цин низко поклонился старейшине и, поблагодарив его, направился к двери. В этот момент один из приближенных, сидевших в восточной стороне, что-то шепнул владыке на ухо.

— Вернись! — послышался приказ.

«Может быть, снова за меня кто-то заступился и посоветовал владыке оставить здесь?» — обрадовался Ли. Он поспешно вернулся на место и опустился на колени.

Интересно, зачем владыка позвал Ли Цина? Что сказал он ему?..

— Я отсылаю тебя обратно, — проговорил старейшина небожителей, — но ведь ты не сможешь там жить. У тебя нет никаких средств к существованию! Взгляни! Вон там, на полках, лежит множество книг. Выбери одну, где говорится о том, как искать средства к жизни. Почитай ее, и тебе сразу все станет ясно.

«Забавно! Оказывается, небожителям известно только то, что у них под носом, а вот о том, что делается в Цинчжоу, они и не догадываются, — подумал Ли Цин. — Владыке невдомек, что у меня дома десятки тысяч монет, да моя родня надарила мне всяких ценностей на тысячи лянов серебра. Он же толкует, что мне не на что будет жить! Можно подумать, что-то изменилось за эти два дня!»

Отказываться было неудобно, и Ли Цин, подойдя к полке, взял самую тощую книжку.

— Отыскал? — спросил старейшина.

— Отыскал! — ответил Ли с поклоном.

— Коли так, иди!

Ли Цин снова пошел к двери. В этот момент второй небожитель, сидевший у западной стороны, склонился к владыке и что-то шепнул. Старец кивнул.

— Ли Цин! Вернись!

«Вот уж сейчас непременно оставят!» — решил он. И снова ошибся.

— Дорога длинная, и тебе придется идти довольно долго! — сказал владыка. — Закуси здесь, потому что дома ты ничего не найдешь из съестного!

К старику подошел отрок и протянул ему два камешка величиной с гусиное яйцо, которые старик принял за клубни. Ароматные и сладкие, эти камни к тому же были мягкими и нежными, они оказались гораздо вкуснее темной глины, которую Ли Цин жевал в пропасти Заоблачных Врат. Старик поблагодарил низким поклоном.

— Ли Цин! — сказал владыка. — Ты сейчас уйдешь, а вернешься обратно через семьдесят лет. Помни, что жизнь многих отроков в Цинчжоу находится в твоих руках. Поэтому веди себя достойно и не замарай себя низким поступком. А теперь хорошенько запомни одно заклятие: «Взирая на камни, иди. Вещей дщице внемли. Подле злата живи. Пэй придет — уходи!»

Ли Цин, склонившись в поклоне, внимал заклятию, но ничего из него не понял. Владыка приказал отроку, который когда-то привел старика во дворец бессмертия, проводить его обратно в мир людей. Ли Цин гадал, какой дорогой они пойдут. «Хотя, может быть, веревки в тысячу чжанов не понадобятся, но все равно обратный путь будет очень трудным». Все оказалось не так, отрок повел Ли Цина совсем другим путем. Они обошли стороной широкий двор, сделали поворот и направились к высокому холму позади чертогов. На холме Ли Цин увидел много людей, которые добывали белый камень.

— К чему бессмертным камень? — спросил он у провожатого.

— Это — белый нефрит, из которого делают кресла для патриархов-наставников. Сейчас работники добывают камень для сидения десятого патриарха.

— А как зовут его? — поинтересовался Ли Цин.

— Мы слышали лишь, что есть такой, а кто он — нам неизвестно. Но даже если бы знал, я б ничего не сказал, ибо мне не дозволено разглашать тайны небес. Иначе мне не поздоровится!

Так, беседуя, они прошли около пятнадцати ли. По обеим сторонам широкой дороги, похожей на панцирь черепахи, росли могучие деревья, вершины которых уходили в самое небо. Пестрели диковинные цветы, зеленели травы. Трудно было оторвать взор от всей этой красоты. Пройдя около двух ли, они достигли подножия высокой горы. Дорога, сузившись, превратилась в тропу. Вдруг провожатый Ли Цина остановился и, протянув руку, сказал:

— Пройдешь около десяти ли и окажешься у северных ворот Цинчжоу.

— Как у северных?-удивился Ли Цин. — В прошлый раз я выходил из южных! Я прожил в Цинчжоу семьдесят лет, и никогда не слышал, что Гора Заоблачных Врат окружает город кольцом. Я подивился еще в тот раз, когда, распахнув северное окно, увидел стены нашего города. Скажи, какая все-таки главная дорога, а какая окольная? По какой лучше идти сюда, если мне снова захочется повидать вашего владыку? Скорее всего я пойду по сегодняшней, по крайней мере не придется тратиться на веревку!

Не успел он сомкнуть уста, как вдруг налетел страшный вихрь, и, откуда ни возьмись, появился тигр, который бросился на старика.

60

Гора Пэнлай — одно из священных мест у даосов, обитель бессмертных. Этот даосский Элизиум, по преданиям, был расположен в Восточном море — Бохай. Имеются сведения о поисках счастливой земли Пэнлая (например, в годы правления императора Цинь Шихуана).

61

Богиня Запада Сиванму (букв. Мать — государыня Запада) — популярный персонаж китайских мифов и одно из божеств даосского пантеона. Легенда рассказывает, что в ее дворце, расположенном в западных краях, находился Нефритовый Пруд, по берегам которого росли персиковые деревья с плодами бессмертия.