Туннели

Уилл рассмеялся.

— Это птицы! Просто птицы! — сказал он, замахав руками на озорную стаю, но стараясь не прикасаться к странным существам.

Честер улыбнулся, потом нервно расхохотался. Птицы сновали между ними, а потом, так же быстро и неожиданно, как появились, взмыли вверх и исчезли за поворотом туннеля. Уилл выпрямился, сделал несколько шагов в том же направлении и застыл.

— Магазины! — изумленно произнес он.

— Чего?

Действительно, по одной стороне улицы тянулись выпуклые витрины. Ребята тихо подошли поближе.

— Просто не верится, — пробормотал Честер, когда они оказались у первого магазина. Стекло в витринах явно было ручной работы — оно искажало товары, как плохая линза.

— «Ткани Якобсона», — прочитал Честер вывеску и поглядел на отрезы материи, залитые жутким зеленоватым светом.

— Бакалея, — сказал Уилл у следующего магазина.

— А это что-то вроде хозяйственного, — заметил Честер.

Уилл поглядел на свод наверху.

— Знаешь, а мы сейчас примерно под Центральной улицей.

Заглядывая в витрины и удивляясь непривычным старинным интерьерам, мальчики беззаботно шагали вперед, пока не оказались на развилке. Дальше туннель разделялся на три; средняя дорога резко шла вниз.

— Ну все, хватит, — решительно сказал Честер. Чутье подсказывало ему, что нельзя тут задерживаться. — Пошли домой. Не хватало еще здесь заблудиться.

— Хорошо, — согласился Уилл, — только…

Едва он сошел с тротуара на булыжную мостовую, как раздался оглушительный цокот. Четыре белых лошади, запряженных в зловещую черную карету, неслись прямо на него, выбивая копытами искры и тяжело дыша. Уилл не успел отреагировать — в эту самую секунду обоих мальчиков кто-то схватил за шиворот и поднял.

Они беспомощно повисли в огромных руках одного-единственного человека.

— Чужаки! — закричал он скрипучим голосом, поднял ребят повыше и принялся с отвращением их рассматривать. Уилл попытался ударить его лопатой, но она вывалилась у него из рук.

На человеке был нелепо маленький шлем и темно-синяя форма из грубой ткани, которая шуршала при каждом движении. Уилл заметил у него на груди оранжево-золотистую нашивку в виде пятиконечной звезды. Очевидно, этот крупный грозный мужчина был кем-то вроде полицейского.

— Помоги, — беззвучно пошевелил губами Честер, глядя на друга. Он еле дышал в могучей хватке подземного жителя.

— Мы вас ждали, — пророкотал полицейский.

— Что? — ошеломленно уставился на него Уилл.

— Твой отец сказал, что скоро ты к нам присоединишься.

— Отец? Где мой отец? Что вы с ним сделали? Отпустите меня! — завопил Уилл, вертясь изо всех сил и пытаясь пнуть громилу ногой.

— Не трепыхайся. — Человек поднял дергающегося мальчика еще выше и принюхался к нему. — Верхоземцы. Мерзость какая!

Уилл тоже принюхался.

— Сам-то не лучше пахнешь.

Полицейский испепеляюще взглянул на мальчика, потом понюхал Честера тоже. В отчаянии Честер попытался боднуть его. Тот увернулся, но Честер успел сбить с него шлем. Он свалился, обнажив бледную кожу, покрытую редкими пучками тонких белых волос.

Человек сильно встряхнул Честера и с жутким ревом ударил мальчиков друг об друга головами. Каски громко стукнулись, но выдержали, однако Уилл с Честером решительно оставили попытки сопротивляться.

— Довольно! — закричал человек, и оглушенные ребята услышали злорадный смех, доносившийся из-за его спины.

Тут они впервые заметили других людей, глядевших на них бесцветными глазами.

— Заявились без приглашения, вламываются в чужие дома. Думаете, вам сойдет это с рук? — громко ворчал полицейский, таща мальчиков к среднему туннелю, уходившему вниз.

— По вам тюрьма плачет, — пробурчал кто-то сзади.

Мальчиков повели по улицам. Теперь там было полно народу: изо всех домов и переулков высыпали люди поглазеть на незадачливых чужаков. Огромный полицейский по-прежнему крепко держал их и подталкивал вперед, а когда они спотыкались — грубо поднимал на ноги. Он был совершенно уверен в своей власти над ними.

Уилл и Честер в панике озирались, смутно надеясь, что подвернется возможность сбежать или кто-нибудь придет им на помощь. Но надежда угасала с каждым шагом, и их волокли в глубь земли, и они ничего не могли с этим поделать.

Полицейский бесцеремонно выволок ребят за поворот, за которым туннель внезапно кончился. Онемев от удивления, они увидели головокружительный лабиринт мостов, акведуков и лестниц, висевших в воздухе над сетью мощеных улиц и аллей. Сколько же домов там было!

Пленников потащили дальше. Люди на улицах, сбившись в кучки, смотрели на них с каким-то холодным любопытством. Лица у них были бледные, глаза выцветшие, однако далеко не все они были похожи на полицейского или тех, кто преследовал ребят в Хайфилде. Если бы не старомодные наряды, некоторые из подземных жителей мало чем отличались бы от обыкновенных англичан.

— Помогите! Помогите! — без особой надежды в голосе кричал Честер, вяло возобновивший попытки вырваться из рук полицейского.

Но Уилл этого не замечал. Его внимание было приковано к высокому худому человеку в темном плаще, отражавшем свет, как будто был сшит из лакированной кожи. Он стоял у фонарного столба, резко выделяясь из массы коренастых людей; плечи у него были чуть выгнуты вперед, будто туго натянутый лук. Он пристально смотрел в глаза Уиллу, и мальчик почувствовал, как им овладевает ужас. Этот человек излучал зло.

— Боюсь, мы попали в беду, Честер, — сказал Уилл, не в силах оторвать взгляд от зловещего человека, скривившего губы в злобной усмешке.

Глава 21

То и дело спотыкавшихся Уилла и Честера втащили по короткой лестнице в одноэтажную постройку, зажатую между двумя желто-коричневыми зданиями. Уилл успел подумать, что в них размещены фабрики или офисы. Внутри полицейский сорвал с ребят рюкзаки, а потом с силой швырнул на скользкую дубовую скамейку. Уилл и Честер охнули, ударившись о стену.

— Не двигаться! — прорычал полицейский, загораживая своим мощным телом выход.

Вытянув шею, Уилл увидел через стекло в двери у него за спиной кусочек улицы. Там собралась толпа, люди толкались и дрались за лучшее место. Заметив Уилла, некоторые стали кричать и размахивать кулаками. Он вжал голову в плечи и посмотрел на Честера, пытаясь встретиться с ним взглядом, но его друг, перепуганный до смерти, изучал пол перед собой.

У двери висела доска объявлений со множеством бумаг в черной рамке. Что на них написано, Уилл издали разобрать не мог, за исключением крупно выведенных слов «Приказ» или «Эдикт», после которых следовали столбцы чисел.

Стены полицейского участка до середины были черными, а выше — грязно-белыми. Краска местами отслаивалась. Потолок был неприятного табачно-желтого цвета и сетью трещин напоминал дорожную карту. Одну стену занимало изображение зловещего здания с щелями вместо окон и решеткой перед главным входом. На картине было подписано «Ньюгейтская тюрьма».

Напротив мальчиков тянулась стойка, на которую полицейский положил их рюкзаки и лопату Уилла, а за ней начиналось что-то вроде канцелярии — там стояли три стола, окруженные лесом узких шкафчиков с выдвижными ящиками. Оттуда несколько дверей вели в другие помещения, откуда-то доносился частый стук, как от печатной машинки.

Когда Уилл посмотрел в дальний угол комнаты, где по стенам, будто лианы, вились бесчисленные латунные трубы, там раздался скрежет, а потом глухой стук. От неожиданности Честер дернулся и заморгал, будто напуганный кролик, выйдя из оцепенения.

Из боковой комнаты вышел еще один полицейский и поспешил к латунным трубам. Он посмотрел на панель со старомодными наборными дисками, от которой множество спутанных проводов тянулось к деревянному ящичку. Потом полицейский открыл заслонку одной из труб и вытащил цилиндр размером со скалку, по форме напоминавший пулю. Открутив крышку, он извлек оттуда свернутый лист бумаги, расправил его и прочитал.