Страница 103 из 137
— Мой лорд, — улыбка на лице Гжегожа Окорункву стала ещё напряжённей оттого, что говорил он словно чревовещатель — стараясь не шевелить ртом. — Есть одно дело.
Некоторое время Микки смотрел на своего управляющего, затем оглянулся и одарил вопрошающим взглядом Хромой Сома. Маг в ответ еле заметно пожал плечами. Микки снова уставился на Гжегожа. Улыбка на лице господина Окорункву стала похожа на гримасу.
— Потом, — сказал Микки и шагнул в ворота, размышляя на ходу — не стоит ли, пока не поздно, сменить управляющего. Мимо него в ворота, сопровождаемые негодующим хмыканьем Белинды, протрусили боевые свиньи с ярко выраженной на мордах надеждой поживиться чем-то вкусным. Микки, скупо улыбнувшись свинячьей выходке, вошёл в замок. Загрохотало, испуганно вскрикнул кто-то из девушек — Микки не успел понять кто, и что-то с тяжким лязгом ударилось о булыжник, коим был мощён вход, так, что владетель Бленда подошвами ощутил тяжесть удара.
Микки обернулся и сквозь павшую кованую приворотную решётку увидел испуганных таким оборотом друзей, и отдельно — напряжённого Гжегожа Окорункву с жалкой улыбкой на лице.
— Берегитесь, мой лорд, — сказал господин Окорункву высоким отчаянным голосом. — Там засада.
Тотчас свистнуло, хрустнуло плотным звуком, и господин Окорункву упал на подвесной мост со стрелой в теле, что прилетела сверху, со стены, пробив грудь знаменитого предводителя прославленных блендских партизан.
Микки развернулся, вытягивая из ножен меч. То, что он увидел, заставило его сделать шаг назад и упереться спиной в решётку.
Изо всех дверей во двор замка выходили люди, одетые в чёрное, и было их вполне достаточно для того, чтобы причинить Претенденту крупные неприятности — около дюжины.
~
— Простите, — застенчиво сказал дракон. — Какой-то очень древний инстинкт. Непроизвольная реакция. Своего рода недержание.
— Понимаю, — вежливо сказал Эрвин. На лице его красовался крупный волдырь, и ещё несколько волдырей помельче вспухали на руках, одежда местами пришла в полную негодность. Тем не менее, меченосец был настроен довольно покладисто. Возможно, это было как-то связано с личностью собеседника. На дракона, с которым беседуешь с глазу на глаз, трудно сердиться.
— И… — дракон заколебался. — Не могли бы вы подсказать — где я нахожуся?
Здрасьте! — щелкнуло в голове у меченосца. Дракон-то с приветом! Общество умалишённых большинству людей представляется малоприятным. Общество умалишённого дракона в таком свете вообще предстаёт лишённым всякого рода приятности. Голова у дракона большая, и нетрудно вообразить, какого размера безумства могут в такую голову поместиться. Умножьте это на врождённое умение драконов изрыгать огонь, и всё — основание для полноценной сумасшедшедраконофобии готово. Поразмыслив, Эрвин решил сказать дракону правду. «В конце концов, что мы теряем? — подумал он. — Подумаешь, скажу ему… а что такого?»
— Мы находимся в Южном Ортаске, — сказал Эрвин.
Дракон молча смотрел на Эрвина.
— В прибрежной зоне, — на всякий случай уточнил Эрвин.
Дракон продолжал молчать.
— Неподалёку от Тиля, — упавшим голосом добавил Эрвин и пошевелил правым плечом. Плечо болело.
— Обалдеть! — сказал дракон. Эрвин невольно вздрогнул и морально приготовился к неприятностям. — Это же полдня лёту! Ничего себе промашечка! Хорошо хоть в континент попадаю!
— Да, — поддакнул Эрвин. — Хорошо.
— Чего уж хорошего, — горько вздохнул дракон.
— Да, — снова поддакнул Эрвин, твёрдо решивший придерживаться выбранной тактики, — ничего хорошего.
Дракон посмотрел на Эрвина, отчего меченосец невольно попытался положить руку на эфес несуществующего меча.
— А главное, как их найти? — спросил дракон, продолжая пристально смотреть на Эрвина.
— Да, — сказал Эрвин, начиная сомневаться в правильности выбранной тактики, — как?
— Конечно, не могу сказать, что мы были так уж близки с девушками, но Микки с’Пелейн… в конце концов, должен же я им сказать, что нигде этих… Бэйба, Бойба и Буйба не забывал!
— Да, — сказал Эрвин. — Что?! Как вы сказали?
Отчего-то лишь услышав имена боевых свиней, он осознал, что дракон упомянул имя Микки.
— Не забывал, — механически повторил свои слова дракон, с любопытством глядя на возбудившегося меченосца. — Абсолютно в этом уверен.
— Нет! — вскричал Эрвин.
— Да, — сказал дракон.
— Вы упомянули имя Микки с’Пелейна!
— Да, — сказал дракон.
— Где вы их встретили? Что с ними? — неожиданно для себя Эрвин ощутил сильное волнение.
— Я встретил их в университете. Не знаю, — ответил дракон.
На мгновение Эрвин смешался, но всё же сообразил, что дракон попросту последовательно ответил на его вопросы. Впрочем, толку от такого соображения было немного, поскольку ответы (по крайней мере, первый из них) отдавали легким сумасшествием. Впрочем, это Эрвина как раз немного успокоило. Всё логично, сказал он себе, сумасшедший дракон даёт сумасшедшие ответы. Мысль, что таким ответам доверять не стоит, отчего-то не пришла ему в голову, и он продолжил вопросы задавать.
— Что за университет? — теперь он задавал вопросы по одному.
— Алхиндэ Бэхаайский, — ответил дракон.
— А что вы там делали?
— Жил, — честно ответил Аристотель. Вдумчивый читатель, наверное, уже догадался, что это был именно он.
— В университете? — глупо спросил Эрвин. Извиним его: уж больно он удивился.
— Да, — сказал Аристотель. — Мне они понравились. Особенно Микки с’Пелейн. Уж очень он похож на моего старого друга по имени Полуэкт.
— Надо же, — сказал Эрвин. — Так отца моего звали.
— А, — сказал дракон вежливо.
— А что они-то там делали? — задал, наконец, главный вопрос Эрвин.
Дракон наморщил лоб — очевидно вспоминая, и честно попытался дать исчерпывающий ответ.
— Ели… спали… разговаривали… — здесь дракон замялся, потому что более о делах Микки и его друзей ничего вспомнить не мог.
— Ага, — сказал Эрвин. То, что его друзья в университете не учились, а лишь ели, спали и разговаривали, показалось ему вполне нормальным обстоятельством. И тут страшная мысль пришла ему в голову.
— А когда это было? — спросил он взволновано.
— Два дня назад, — сказал Аристотель.
— То есть, — сказал Эрвин, — они живы?
— Были живы два дня назад, — уточнил Аристотель.
— А где именно они были живы два дня назад? — спросил Эрвин.
— В Байхрайтэрлэндском лесу, — ответил Аристотель.
— Дьявол, — сказал Эрвин. — Как они там оказались?
— Давайте я всё расскажу по порядку, — сказал Аристотель.
— Давайте, — сказал Эрвин.
~
Тёмная, безлунная, хотя и полная ярких звёзд, горная ночь стояла над Дол-редутом.
Комендант Захариус шёл к Воротной башне. Одет он был в точности, как накануне кавалер Кларик — тёмный плащ с капюшоном, поскольку счёл такую одежду весьма подходящей для дела, которое ему надлежало совершить. Так сказать, тёмным делишкам — тёмные одежды. И тёмное время суток.
У двери, что вела в башню, часовой заученным движением вскинул алебарду.
— Стой, кто идёт! — сказал он суровым голосом. Несмотря на суровость, голос, судя по петушиной ноте, проскользнувшей в слове «идёт», принадлежал юноше. Часовой был из нового призыва, надо полагать.
Комендант Захариус остановился. Ему было любопытно.
— Стою, — сказал комендант и откинул капюшон.
— Здравствуйте, господин комендант, — взволнованно сказал часовой, узнав начальство.
— Здравствуйте, — вежливо сказал комендант. — И что дальше?
Неуверенная тишина была ему ответом. Затем часовой робко спросил:
— Пароль?
— Браво! — сказал комендант.
— Неправильно, господин комендант, — сказал часовой. — Пароль — дуб, а отзыв — ольха.
Комендант вздохнул.
— Имя, звание? — требовательно сказал он.
— П-пароль! — слегка заикаясь сказал часовой.
— Дуб! — рявкнул комендант.
— Ольха! — проорал в ответ часовой. — Проходите, господин комендант!