Страница 73 из 105
Будучи современницей дочери Ламеха – Нахамы, Сатаней непосредственно противостоит Нахаме, так же как в Откровении Иоанна образ “жены, облеченной в солнце” противопоставлен образу “жены, сидящей на звере”, которая есть “мать блудницам и мерзостям земным” (Откр. 17:5). Если благодаря своей магии Нахама стала мистической родоначальницей нечестивых исполинов, то Сатаней-Гуаща, средоточие благих сил природы, стала духовной матерью Божьих воинов – нартов. Так же как Ноема действует в союзе со своим братом Тувалкаином, Сатаней-Гуаща оказывается женой и, безусловно, сотрудницей великого Еноха.
В осетинском эпосе образ Сасрыквы (осет. СОЗРУКО или СОСЛАН) значительно снижен; по сравнению с абхазо-адыгским вариантом он наделяется некоторыми дурными чертами характера – хитростью, коварством; больше симпатий вызывает сильный и прямолинейный БАТРАДЗ – его постоянный соперник; впрочем, обоих героев губит ХУР: осет. “солнце”, тесть Созруко. Вполне отрицательный характер образ Сасрыквы приобретает в чеченском эпосе, где он именуется СЕСКА СОЛСА и выступает как предводитель нарт-орстхойцев, которые в отличие от истинных нартов (“ньяртов”), причиняли много бед мирным жителям. Из-за их разбоя исчезла земная благодать (чеч. ДУНЕН-БЕРКАТ) и наступил голод. В конце концов, нарт-орстхойцы бросают вызов богу по имени СЕЛА, что приводит к их гибели. Тот же сюжет добровольной гибели нартов, но при сочувственном отношении к ним и к их трагической судьбе, повторяется в осетинской версии. “Зловещая идея рока бросает свою мрачную тень на важнейшие эпизоды истории нартов” – пишет В. И. Абаев (стр. 91). В ингушском эпосе, в отличие от чеченского, нарт-орстхойцы выступают как защитники и покровители народа; многие святилища в горной Ингушетии посвящены Сеска Солса. Такие противоречивые оценки центрального эпического героя служат отражением каких-то глубоких раздоров в стане нартов. Абхазо-адыгский эпос говорит о зависти братьев-нартов к благородному Сасрыкве, постоянно выручающему их из беды. Главный повод для зависти – явное предпочтение, которое оказывает ему Сатаней-Гуаща. Ряд характерных черт сближает Сасрыкву с более поздним историческим прообразом Михаила: библейским Иосифом, сыном Иакова-Израиля. Также, как Сасрыква, Иосиф своими лучшими качествами обязан матери (Рахили); подобно Сасрыкве, он становится жертвой зависти братьев; как и Сасрыква, Иосиф не мстит им, но, напротив, в трудную минуту приходит им на помощь – спасает от голодной смерти. Как прежде у Сасрыквы и впоследствии у Михаила, главным символическим атрибутом Иосифа является лук (в отличие от меча у Иисуса). В этой связи вновь вспоминаются слова пророчества Иакова о Мессии из колена Иосифа: “огорчали его, и стреляли, и враждовали на него стрельцы”; но Михаил, этот “новый Сасрыква”, в конечном счете восторжествует: “но тверд остался лук его, и крепки мышцы рук его, от рук мощного Бога Иаковлева” (Быт. 49:23-24).
Чтобы связать миф с реальностью, необходимо объяснить, для чего понадобилось создавать легенду об отсутствии у Сатаней мужа, о рождении Сасрыквы из камня, о сверхъестественных обстоятельствах зачатия самой Сатаней от Дзерассы? Мы можем предложить следующую версию.
17. Борьба с каинитами на Северном Кавказе.
Проповедь сифитов на Северном Кавказе встретила сильнейшее идейное противодействие со стороны каинитов; это противодействие имело определенный успех, так что народы Северного Кавказа или часть из них оказались настроенными против своих учителей и жрецов: сифитов – аергов. Возникла угроза объединения тогдашнего человечества вокруг Нахамы и Тувалкаина. Чтобы это предотвратить, по воле Всевышнего и должна была родиться женщина с такими необыкновенными качествами, как Сатаней-Гуаща (обычные сказочные преувеличения, разумеется, можно оставить в стороне). Трудность состояла в том, что ей предстояло действовать на Северном Кавказе, где в то время проживала большая часть адамитского человечества. Вероятно, пропаганда каинитов и пример амазонок имели некоторый успех: местные жители могли еще выносить присутствие в своей среде сифитских женщин, но против сифитов-мужчин были настроены решительно-враждебно. Именно этим можно объяснить таинственную атмосферу вокруг рождения Сатаней и необходимость для нее самой дать клятву никогда не выходить замуж, а рождение Сасрыквы объяснить как результат сверхъестественного вмешательства. Поскольку учителя-сифиты передали предание об Адаме, о священном камне, на котором он рос, о Небесном Кузнеце, который сотворил в Адаме человеческую сущность; практиковали таинство восыновления Адаму – то именно это предание и таинство трансформировались в миф о рождении Сасрыквы из камня и об участии в его сотворении священного кузнеца. Сообщение же о том, что Сатаней-Гуаща была матерью “всех нартов”, без всякого упоминания об их отце, указывает на факт “усыновления” северокавказских народов, которые единодушно признали в ней общую великую Мать; впрочем, этот аспект предания содержит и более глубокий мистический смысл, связанный с особенностями природы самой Сатаней-Гуаща.
18. Оружие клеветы.
Создание нартской общности во главе с Сатаней-Гуаща и Сасрыквой позволило приостановить идейную экспансию каинитов, отразить военную агрессию “высокорослых” и тем самым спасти предпотопное человечество от духовного вырождения или физической гибели. Все варианты предания соглашаются в том, что нартское дело имело лишь временный успех и в конце концов потерпело неудачу. Однако, после ухода с исторической арены действительных героев эпоса, напряженная духовная борьба развернулась вокруг их памяти. Носители каинитского духа не могли примириться с тем ореолом святости и благородства, которым оказались окружены имена Сатаней-Гуаща и Сасрыквы; в таких случаях главным оружием служит ядовитая клевета, имеющая целью опорочить светлую память героев. Абхазский эпос говорит о том, что подобная клевета, вызванная завистью братьев, начала распространяться уже при жизни Сасрыквы: это были прежде всего обвинения в его незаконном происхождении. Применяемое к нему именование АНШ*А, первоначально, видимо, означавшее: сын (*А), верный (Ш) Богу (АН) стало пониматься как “сын, происшедший от матери (АН)”, т. е. “незаконнорожденный”. Клевета переходит на его предполагаемого отца – пастуха; с одной стороны, он такой слабый, что не может переплыть бурную реку, в которой свободно плещется Сатаней, с другой стороны, он наделяется звероподобными и даже “преисподними” чертами. Он изображается “лохматым”, с бровями или веками до земли, одержимым неистовой похотью: прообраз будущих водяных, сатиров, леших. К этому нартскому первообразу, вероятно, восходят адыгейский ПШИШАН, сванский ПУСНАЙ, прусский ПУШАЙТИС, греческий ПАН, козлоподобный пастух Ригведы ПУШАН. Отметим, что адамитская этимология имени ПУШАН (ПЫСАН): речной (ПЫС) бог (АН) – вполне соответствует нартскому эпосу, где отец Сасрыквы живет “за рекой” и совершает акт зачатия “через реку”.
От хулы не избавлен образ и самой Сатаней-Гуаща: она выступает соблазнительницей пастуха – будит его, дразнит своей наготой. Сасрыква не только “незаконнорожденный”; во многих вариантах эпоса он наделяется такими отрицательными чертами, как хитрость, коварство, готовность к нарушению клятв. Подобная клевета имеет самые серьезные духовные последствия: если народ верит ей, то это закрывает возможность душам Божественных избранников участвовать в народной жизни. Оружие клеветы, несомненно, будет обращено и против мощных личностей, историческими прообразами которых явились Сатаней-Гуаща и Сасрыква: против “жены, облеченной в солнце” и ее сына – князя Михаила; подобная хула не миновала даже Самого Иисуса Христа и Его Пресвятую Матерь.
19. И снова параллели с откровениями Иоанна.
Очищенный от искажений образ Сатаней-Гуаща и ее сына позволяет глубже прояснить образ действующих лиц Откровения Иоанна. Если Адам и Ева родили нас, если Иисус и Его Пресвятая Матерь соединили нас с Богом, то Михаил и его мать соединяют воедино весь сотворенный мир. Предварительная “интеграция” предпотопного человечества уже была осуществлена в лице Сатаней-Гуаща и Сасрыквы. Предание выражает эту истину на мифологическом языке, утверждая, что Сатаней-Гуаща была матерью “ста нартов” или “всех нартов”, которые в конце и предали Сасрыкву, ее любимого сына. Сасрыква же есть Нарт по преимуществу, Нарт как таковой, носитель всей полноты нартской сущности. Поэтапность всеобщей интеграции может быть наглядно выражена через земную территорию, на которую эта интеграция распространяется. Адам и Ева владеют сначала небольшим садом ГАН, затем землей АДАН; Сатаней-Гуаща и Сасрыква – более обширной территорией, включающей, кроме Абхазии, весь Северный Кавказ, где в то время, по существу, сконцентрировалось все адамитское человечество; Михаил и его мать призваны завершить объединение всего человеческого рода.