Греховный намек

– К-хм… – послышалось чье-то покашливание.

Софи и Тристан отскочили друг от друга и дружно обернулись к двери. Жар бросился в лицо Софи при виде мистера Фиска, на губах которого играла любезная улыбка, словно он не видел, что происходило в комнате. Она надеялась, что именно так и было, поскольку не сомневалась: если он все же увидел их целующимися, наверняка донесет Гарету. При мысли об этом ей стало нехорошо.

– Добрый день, ваши светлости. – Мистер Фиск поклонился. – Надеюсь, вы оба здоровы и благоденствуете.

Щека Тристана дернулась, но обычная сдержанность взяла верх – он предпочел натянутую вежливость.

– Ну… как посмотреть. Если учесть, что нас заперли в наших же комнатах…

– Вот как?! Я этого не знал! – воскликнул мистер Фиск. – Прошу прощения. И все же, как видно, вы вырвались на свободу.

– Да, в каком-то смысле.

– Прекрасно! – Мистер Фиск глянул в сторону охранника, потом снова на супружескую пару. – Я надеялся, что вы уделите мне несколько минут, ваша светлость.

Тристан взглянул на Софи, и та кивнула.

– Да, разумеется, – пробормотал он. – Но может быть, найдем более подходящее место для разговора?

Охранник кашлянул и сообщил:

– Мне приказано не позволять герцогине выходить из комнаты.

Мистер Фиск нахмурился.

– Ну что же… Понимаю, что это не совсем обычно, но нельзя ли нам поговорить здесь? С глазу на глаз…

Софи тяжко вздохнула. После того, чему мистер Фиск оказался свидетелем прошлой ночью, глупо было бы думать о приличиях.

– Пожалуйста, входите и садитесь. – Софи указала на единственное в комнате кресло.

– Спасибо, мадам. – Фиск учтиво поклонился и вошел в комнату.

– Но если позволите, то я останусь стоять.

– Как вам угодно, мистер Фиск.

– И простите, что прерываю… ваш разговор.

Софи еще гуще покраснела. Возможно, Фиск все-таки видел их поцелуй.

– Однако, – продолжал он, – я только что приехал с Риджент-стрит. Кол… э… герцог решил кое-что купить, а меня отослал домой – убедиться в вашей безопасности и благополучии.

– Я бы хотел собственными ушами услышать эти слова из его уст, – проворчал Тристан. – Пожалуйста, переходите к делу, Фиск.

– Да, разумеется.

Софи заметила какое-то странное выражение, промелькнувшее на лице мистера Фиска. Но он тут же отвернулся и, заложив руки за спину, подошел к окну. Выглянув наружу, проговорил:

– Я всего лишь хотел немного прояснить… затруднительное положение Кола.

– Затруднительное положение? – переспросила Софи.

– Неужели затруднительное? – Тристан презрительно усмехнулся. – Он возвращается домой через восемь лет. Возвращается вне себя от злобы и ненависти… Что за странные затруднения?..

– Но это именно так, – сказал мистер Фиск. – Да, затруднения.

– Проклятие! – заорал Тристан. – Нас заперли в нашем собственном доме на весь день! В отдельных комнатах! Не позволив узнать, что стало с детьми!

– Но никому не причинили особых неприятностей, – заметил Фиск, отводя взгляд от распухшего лица Тристана.

– Но он собирается разрушить мою семью, разрушить наши жизни! Черт возьми, я не позволю…

Мистер Фиск вскинул руку, как бы призывая Тристана успокоиться.

– Когда я нашел полковника в Бельгии, он ничего не помнил о своей жизни до Ватерлоо. Да-да, не имел ни малейшего понятия, кто он и откуда приехал.

– Что?! – ахнула Софи.

Мистер Фиск со вздохом кивнул:

– Да, мадам. У Кола была потеря памяти, причем в самой тяжелой форме. В бою его тяжело ранили в голову, и доктора считают, что именно ранение вызвало это его состояние. Представьте, все эти годы… – Фиск осекся и снова посмотрел в окно – очевидно, обдумывал, как продолжить свой рассказ.

Софи же в изумлении смотрела на гостя. Когда Гарет сказал, что забыл ее, она не подумала об амнезии. Но ведь это самый очевидный ответ! Он никогда бы не покинул ее по собственному желанию!

Софи испытывала величайшее облегчение. Ведь она много лет грезила о том, что Гарет жив, и считала, что он не смог приехать… по какой-то веской причине. Так оно и было! Он не покинул ее! Просто обстоятельства оказались сильнее…

– Но как же к нему вернулась память? – Тристан нахмурился.

– Он помнит далеко не все, сэр. Доктор сказал, что полное восстановление может потребовать времени. Вероятно, он не сумеет вспомнить все. Но после того как я нашел его, память частично вернулась. И с каждым днем – если не с каждым часом – он вспоминает все больше.

– И это началось, когда вы встретили его в Бельгии? – спросила Софи.

Мистер Фиск кивнул:

– Да, миледи. Началось сразу же, как только он увидел меня, хотя я был всего лишь лейтенантом в его полку. И я помог ему вспомнить остальное. Теперь он и сам вспоминает все, что происходило до Ватерлоо. Но иногда что-нибудь путает. Ведь теперь, когда полковник оказался дома, в знакомой обстановке, воспоминания прямо-таки обрушились на него.

– О Господи!.. – воскликнула Софи.

– Именно поэтому иногда кажется, что он не в себе. Ему трудно сразу все усвоить. Ведь он так долго жил… вне окружающего мира.

– Разумеется, – пробормотала Софи.

Тристан, потирая лоб, опустился в кресло.

– То есть вы хотите сказать, что он не намеренно бросил Софи?

– Совершенно верно, – подтвердил мистер Фиск.

Тристан кивнул, и лицо его словно окаменело. Софи знала, что это означало. Он пытается подавить какие-то сильные эмоции.

– Будьте уверены, миледи, – Фиск повернулся к Софи, – если бы он вспомнил о вас, то вернулся бы домой при первой же возможности. Так и случилось, когда к нему вернулась память. Мы немедленно отправились в Кале и сели на первое же судно, идущее в Англию.

– Спасибо, мистер Фиск, – прошептала Софи. – Спасибо, что сказали. Я… Мы понятия не имели…

– Понимаю, что вы сбиты с толку. А Кол не любит говорить о том, как провел эти годы. Думаю, он просто старается осознать все произошедшее с ним.

– Да, конечно, – кивнула Софи.

Мистер Фиск наконец отошел от окна.

– Спасибо за понимание, ваша светлость. А теперь… Простите, у меня дела.

– Разумеется, мистер Фиск.

– Кроме того… – Он понизил голос. – Мне нужен тот человек, который стоит на страже у вашей двери. Кол потребовал, чтобы он доставил кое-какие документы его поверенному.

Софи взглянула на Тристана. Только легкое подергивание века выдавало его чувства.

– Ведь тут будет спокойно, если я сниму его с поста? – осведомился мистер Фиск.

Софи надеялась, что он имел в виду ее попытки сбежать из комнаты, а не то, что они с Тристаном могли бы делать, оставшись наедине.

– Буду сидеть здесь, пока Гарет не скажет, что я свободна, – пообещала она.

Мистер Фиск улыбнулся.

– Спасибо, ваша светлость. Уверен, что после нашего разговора вам обоим есть что обсудить. И надеюсь, что вы будете терпеливы с Колом… с герцогом. Как видите… ему сейчас не так-то легко.

– Да, вы правы. Спасибо вам еще раз, мистер Фиск.

Гость поклонился и вышел, прикрыв за собой дверь.

Глава 4

– Иди сюда, Соф. – Тристан откинулся на спинку кресла и протянул к ней руки.

Софи приблизилась к мужу, и он усадил ее себе на колени. На несколько долгих минут она прильнула к нему, наслаждаясь ощущением надежности. Он крепко прижимал ее к себе, и Софи, уткнувшись лицом в его плечо, постепенно успокаивалась.

– Он намеревается начать процесс по признанию нашего брака незаконным, – пробормотал наконец Тристан.

Софи вздрогнула. Ей вдруг захотелось поклясться в вечной верности Тристану и сказать, что она навсегда забудет Гарета. Но она понимала, что не сможет так поступить. Ведь она была связана с обоими этими мужчинами… Правда, она считала, что один из них ушел навсегда. Но сейчас…

Софи заглянула в лицо мужа и провела кончиками пальцев по его губам. Гарет всегда любил Тристана. Он не станет намеренно причинять ему боль. Все его поступки – это всего лишь реакция на увиденное в спальне…