Страница 10 из 12
– Гарет прекрасно к тебе относится, Тристан.
Он невесело рассмеялся.
– Возможно, когда-то так и было, но сейчас он меня ненавидит.
– Ему так только кажется. Он был потрясен, увидев нас вместе. Но это останется в прошлом, когда Гарет все поймет. Он осознает, что любит тебя, и не захочет…
– Думаешь, он не станет претендовать на тебя?
Софи молчала, не зная, что ответить. Она вдруг поняла, что они, все трое, уже больше никогда не будут так близки, как прежде. Гарет не отдаст ее, а Тристан намерен за нее бороться. Поэтому они станут смертельными врагами, а ей придется выбирать между ними.
При этой мысли Софи стало дурно – к горлу подкатывала тошнота. Нет, она не может отказаться от Тристана! Не может!
– Гарет не откажется от тебя, – продолжал Тристан. – А когда он увидит Миранду…
Когда увидит Миранду?.. Софи невольно содрогнулась. Гарет – и хрупкая малышка. Как они отнесутся друг к другу? Использует ли Гарет дочь как оружие, чтобы разлучить их с Тристаном?
– Не беспокойся, мы выдержим, – пробормотала наконец Софи и нежно поцеловала мужа в губы. – Я люблю тебя, Тристан.
Глаза его медленно закрывались, а она продолжала целовать его; внутренний голос ей подсказывал, что это, возможно, в последний раз.
Немного помедлив, Софи стала расстегивать пуговицы на рубашке мужа, но он, перехватив ее руку, прошептал:
– Они могут вернуться.
Софи взглянула на дверь. В спальне герцогини не было засова – ни снаружи, ни внутри. И если она сейчас разденет Тристана… Трудно было представить, что сделал бы Гарет, если бы снова застал их в постели.
Она вновь прижалась к мужу.
– Прости, я… я только хотела коснуться тебя.
– Знаю, любимая. Я тоже этого хочу. Безумно хочу тебя, Софи.
«Возможно, это было бы в последний раз…» – промелькнуло у нее.
– Сегодня ночью я приду к тебе, любимая. Хорошо?
Софи кивнула, опустив глаза; ее терзали угрызения совести. Тристан, казалось, понял это и снова прижал ее к себе.
– Ты моя жена, – пробормотал он. – Все еще моя…
И он был прав. В его объятиях она теряла голову – не было смысла это отрицать. Да, она ПРИНАДЛЕЖАЛА ему и, как всегда, хотела его.
Его рука скользнула ей под платье, и она тихонько застонала.
Внезапно дверь с грохотом распахнулась, и рука Тристана отдернулась. На Софи же словно выплеснули ведро ледяной воды. Дрожа от страха, она встала, оправила юбку и подняла глаза.
Гарет! Ну конечно! Ее грудь пронзило сознание вины, когда она увидела его искаженное мукой лицо. Ох, она снова причинила ему боль.
А Гарет по-прежнему стоял на пороге. И казалось, его голубые глаза превратились в осколки льда. На нем был все тот же черный плащ, из-под которого виднелись поношенные грязные сапоги. Светлые волосы были растрепаны, словно он неделями не причесывался. А рука его сжимала огромный пистолет. Оружие, несущее смерть.
Позади Гарета стоял страж, которого ранее увел мистер Фиск. И у него тоже был пистолет.
Софи едва сдержала крик. Ноги ее подогнулись, и ей показалось, что она вот-вот упадет.
– Не можешь держать руки подальше от моей жены, не так ли, Уэстклиф?
Голос Гарета был спокойным, но это не обмануло Софи; выражение его лица из болезненного превратилось в убийственное. А шрам на лбу стал красным, как огонь, и, казалось, даже изогнулся от ярости.
– Она моя жена, – не повышая голоса, ответил Тристан.
Гарет изогнул бровь и, вскинув руку с пистолетом, прицелился в грудь Тристана.
– Софи, пожалуйста, отойди. Пуля из этого пистолета способна продырявить сразу двоих, и я не хотел бы, чтобы она в тебя угодила.
Эти жуткие слова привели Софи в чувство.
– Что это ты вытворяешь?! – воскликнула она, заслоняя Тристана. Бог видит, если Гарет намерен был его убить, – пусть расправится сначала с ней!
Но он, не обратив на Софи внимания, продолжал:
– Я сказал, Уэстклиф, что пристрелю тебя, если подойдешь к ней, так ведь? И что же я вижу? Ты не только у нее в спальне, но и лапаешь ее, как похотливое животное!
Тристан опустил руки на плечи Софи и сжал их. Затем сделал шаг вперед и встал рядом с женой.
– Гарет, почему ты так поступаешь?! – в отчаянии закричала Софи. – Чего ты хочешь от нас?!
Ответом ей был щелчок взводимого курка.
– Не надо, пожалуйста! – вскричала она.
– Я хочу вернуть свою прежнюю жизнь, – процедил Гарет, снова прицеливаясь.
– Пожалуйста, не глупи! Подумай о Тристане, о том, какую важную роль он играл в твоей жизни, прежде чем ты уехал на войну. Если ты убьешь его, то как сможешь вернуть прежнюю жизнь?
– Я не позволю ему лапать тебя. Ты уже и так шлюха! Но я не позволю ему владеть тобой у меня на глазах.
– Она не твоя жена! – прорычал Тристан.
– Обсудим это в аду, – парировал Гарет, пронзая кузена кинжальным взглядом.
Софи старалась взять себя в руки.
– Не понимаю, что происходит между нами, – тихо сказала она. – Хочешь, чтобы я снова стала твоей женой? В этом все дело? Хочешь, чтобы все стало так, как прежде?
– Да, хочу! – выпалил Гарет.
– Нет, никогда, – пробормотал Тристан.
Софи же вдруг спросила:
– А как же Миранда?.. Гарет, ты ее видел?
Он взглянул на Софи с удивлением:
– Миранда?.. Черт возьми, о ком ты толкуешь?
– Миранда – твоя дочь. – Но как случилось, что никто не сказал ему о Миранде?
Глаза Гарета широко раскрылись. А Софи пояснила:
– Когда ты уехал, я была беременна, хотя в то время никто из нас этого не знал. Я хотела сказать тебе… преподнести сюрприз… когда вернешься… Но ты так и не вернулся. – Она проглотила слезы при воспоминании о том ужасном времени.
Гарет опустил пистолет. Лицо его словно окаменело.
– Что ты сказала?.. Повтори.
– Твоя дочь. У тебя есть дочь. Ее зовут Миранда. Ей семь лет.
Он в растерянности заморгал.
– Дочь? Где она?
– Полагаю, наверху, в детской. Днем гувернантка водит детей гулять в парк, но…
Губы Гарета сжались. Он молча повернулся, сунул свой пистолет стражу – и умчался. Софи с Тристаном в тревоге переглянулись. После чего она подобрала юбки и кинулась следом за Гаретом. Тристан тоже выбежал в коридор.
Гарет бежал, перескакивая через две ступеньки. Софи, бежавшая следом за ним, едва не уткнулась лицом ему в спину, когда он резко остановился перед дверью детской, занимавшей весь третий этаж. Гарет с Тристаном раньше часто шутили: мол, их предки воображали себя очень плодовитыми. Причем детская была просторной, светлой и очень уютной.
Собравшись с духом, Гарет открыл дверь. Детские голоса, доносившиеся из-за двери, тут же смолкли – Гэри и Миранда смотрели на незнакомца округлившимися глазами. А мисс Долуорти, их гувернантка, ахнула и прижала руку к груди.
Наконец Софи протиснулась мимо Гарета и присела перед детьми. Увидев ее, Гэри облегченно вздохнул, а Миранда тихо спросила:
– Кто этот большой человек, мама?
У Софи не было причин ходить вокруг да около. Никто и никогда не мог обвинить ее в неискренности.
– Это твой папа, дорогая.
Миранда уставилась на Гарета.
– Этого не может быть, – возразила она. – Мой папа умер. Он сейчас с ангелами.
– А мой жив! – заявил Гэри, всегда готовый вмешаться в разговор. – Вот он стоит! – Мальчик указал на Тристана, стоявшего за плечом Гарета.
– Мы все считали, что папа ушел к ангелам, Миранда. Но мы ошибались. Он жив и вернулся к нам. – Софи взглянула на Гарета, все еще стоявшего в дверях.
Миранда нахмурилась и прищурила голубые глазки. Софи же едва не задохнулась от волнения. Она часто думала о том, как похожи отец и дочь – оба чуть рыжеватые и голубоглазые. Но теперь сходство казалось еще более разительным.
– Дорогая, поздоровайся с папой, – сказала Софи.
Миранда была девочкой обаятельной, но сейчас явно стеснялась, и матери пришлось подвести ее к Гарету. А малыш Гэри нисколько не смутился. Протягивая Гарету пухленькую ручонку, он сказал: