Князь орков

— Ты радоваться этому должен, — ответил Бальбок. — Потому что, если бы я не сохранил штандарт, мне нечем было бы вытаскивать вас из реки. Или лучше было бы, если бы я бросил тебе кусок вяленого мяса? — В этом, вне всякого сомнения, что-то было, и Раммар смолчал.

— Знаешь что, Раммар, — тихо сказал Бальбок, — может быть, тебе будет легче, если я скажу, что тоже голоден.

Раммар закатил глаза.

— Почему это мне должно стать легче? Так тебе и надо, что в животе урчит. Почему я должен чувствовать себя лучше?

Бальбок тоскливо вздохнул.

— Чего бы я сейчас не отдал за то, чтобы оказаться дома, в нашей пещере, где пахнет сыростью и плесенью. Там я приготовил бы хороший орочий засоритель желудка…

— Прекрати, — тихо сказал Раммар.

— …такой, со всеми штуками, — продолжал Бальбок, — с фаршированными гномьими кишками и глазами гигантских змей…

— Прекрати! — энергично повторил Раммар. — Твоя глупая болтовня нам ничего не даст. Я и так уже голоден.

— Я так и чую его запах, — замечтался Бальбок, — а когда я закрываю глаза, то я даже вижу целый котелок, полный дымящегося…

— Если ты сейчас же не закроешь рот, я заткну тебе глотку твоим же дурацким штандартом. Тогда твой желудок наконец успо… Что такое?

Раммар заметил, что спутники внезапно забеспокоились. Бальбок запрокинул голову и принюхивался к прохладному ночному воздуху, эльфийка навострила свои острые уши и прислушалась.

— Я что-то чую, — прошептал Бальбок. — Здесь кто-то есть.

— Ты уверен?

— Он прав, — согласилась Аланна. — Кто бы он ни был, он двигается очень тихо, так что даже я его почти не слышу. Но он здесь. И он следит за нами.

— Кто? — спросил Раммар.

— Сложно сказать. — Бальбок снова принюхался. — Возможно, карлик. Или человек.

— А где он засел?

— Думаю, там, за скалой, — ответил Бальбок.

— Бальбок, — зарычал Раммар, — хватай свою секиру и поймай эту свинью, которая осмеливается подслушивать нас. Пусть познакомится с гневом Раммара Резкого!

— Корр! — Бальбок схватился за секиру и, одетый только в короткую кожаную юбку, которую моль уже почти превратила в пояс, отошел от костра.

Раммар и Аланна остались одни. Их взгляды встретились, и поскольку ни один не хотел признать свою слабость, оба уставились друг на друга, не отводя взгляда.

— Почему ты не поможешь брату? — спросила Аланна.

— Чтобы оставить тебя без присмотра и ты опять смогла удрать? — Раммар обнажил в ухмылке желтые зубы и покачал головой. — Нравится тебе это или нет, эльфийка, но мы с братом отведем тебя к Рураку, чтобы получить от него свою плату!

— И только поэтому ты спас мне жизнь?

— Конечно, зачем же еще?

— Понятно. — Аланна кивнула, и видно было, как тяжело ей давались следующие слова. — И все же я хочу поблагодарить тебя, орк. Ты рисковал жизнью, чтобы спасти меня. Я в долгу перед тобой.

У Раммара едва не вылезли глаза из орбит, и он тупо уставился на пленницу.

— Я в долгу перед тобой, — с внутренним протестом повторила Аланна.

— Н-но ведь я — орк…

— Знаю я, что ты орк. Это ничего не меняет — ты спас меня. И по законам моего народа я перед тобой в пожизненном долгу.

— Этот закон не распространяется на орков, — пояснил Раммар, которому все это было не по душе.

— О нет, распространяется.

— Но я не хочу, чтобы ты была — как эта чепуха называется? — мне благодарна, — твердо сказал Раммар: это дело было ему неприятно. — Оркам такое не положено. Мы — беспутные ребята, которые пьют, убивают и уничтожают. Спасать эльфам жизнь — совсем не для нас.

— И тем не менее ты сделал это.

— Только затем, чтобы доставить тебя Рураку, я же сказал, — напомнил он, и его налитые кровью глаза яростно блеснули. — Если ты осмелишься рассказать об этом кому-нибудь, то я тебя…

Он умолк, не только потому, что ему так быстро не пришла в голову подходящая угроза, но и потому, что с той стороны, где исчез Бальбок, внезапно послышались звуки — стон, затем шорох гальки и поспешно удаляющиеся шаги.

Раммар схватился за сапарак.

— Бальбок? Это ты?

Снова послышались шаги, на этот раз медленные и тяжеловесные, и из темноты по ту сторону костра появилась знакомая долговязая фигура.

— Вот и ты, — проворчал Раммар. — Что случилось?

— Он убежал от меня, — смущенно признался Бальбок.

— Умбал! — засопел Раммар. — Ты хотя бы разглядел, кто это был?

— Человек, — испуганно ответил Бальбок. — Одет был как охотник-следопыт.

— Человек. Этого еще не хватало, — состроил гримасу Раммар. — От этих жалких созданий нигде покоя нет. Повсюду шастают и совершенно не ладят с орками.

— Правда? — Аланна подняла изогнутые брови. — Разве есть в амбере хоть кто-то, кто ладит с орками?

— Нет, и мы этим гордимся, — желчно ответил Раммар. — Иомаш намхал, иомаш унур, говорят у нас — чем больше врагов, тем больше чести.

Всего пару дней назад Аланна расхохоталась бы, услышав слово «честь» из уст орка. Но сейчас решила не обращать внимания на это и только спросила:

— И что вы теперь собираетесь делать?

— Хм, — заметил Бальбок. — Эти следопыты — хорошие лучники. Если бы он собирался убить нас, то нам давно настал бы конец.

— Может быть, это был всего лишь шпион, — предположил Раммар. — Может быть, там есть еще кто-то вроде него. Как будто нам одного из этих хитрых созданий мало. Нужно смотреть во все глаза и быть начеку — и в первую очередь нужно погасить огонь…

Книга 2

Буртас ур'Тиргас Лан

(Сокровище Тиргас Лана)

1. Команаш ур'боуртас-коум

Корвин раздосадованно рассматривал свою добычу, разложив ее перед собой на земле.

Их было восемь.

Восемь пучков волос. Некоторые из них были короткими и жесткими, другие — длинными и сплетенными в косы. Общим у них было то, что все они висели на еще кровоточащей коже.

Корвин сплюнул. Восемь скальпов.

Это было не особенно много, если принять во внимание, что он бродил по поросшим лесом склонам Острогорья. К тому же, раньше его заказчики платили неизмеримо больше за то, что он очищал область к востоку от Ледяной реки от всяких паразитов. Если правильно поторговаться, Корвину удастся получить за восемь скальпов как раз одну серебряную монету. Если вычесть из этого стоимость заточки меча, двух дюжин стрел и покупку сети, останется не так и много. При этом было время, когда для важных господ в Андариле и Сундариле хороший орк был мертвый орк. Но все изменилось.

В Восточных землях разыгралась война. Бароны и князья вели кровавые бои с городами за господство. В боях погибало все больше людей, и поэтому живых орков стали ценить выше, чем мертвых: их подчиняли себе и использовали либо как солдат, либо на горных работах, потому что нужно было ковать новое железо, чтобы на полях сражений не переводились «орудия труда». Для этого орки очень хорошо годились. За живой экземпляр платили пять серебряных монет.

Корвин с горечью рассмеялся. Восемь убитых орков вряд ли могли пополнить его кошелек, но зато они отлично утоляли чувство мести — хотя и на короткое время.

У него перед глазами еще стоял взгляд последнего орка. Корвин нашпиговал его стрелами, и ему было в радость превратить чудовище в игольник; каждый крик из горла ненавистных созданий наполнял сердце Корвина удовлетворением. Или тот, другой, внутренности которого с шумом вывалились на землю, когда он вспорол его от шеи до паха. Или тот, которого он поймал в собственноручно сделанную ловушку, чтобы наблюдать потом за тем, как сдыхает зверюга.

Пусть даже в эти сумасшедшие дни хорошо платят за живых орков — Корвин не мог устоять перед тем, чтобы погасить их тусклые огоньки жизни.

И все же он сдержится, только в этот раз. Мысль о том, чтобы поймать сразу двоих претила ему, но перспектива получить десять монет была слишком заманчивой и могла помочь ему удержаться на плаву.