Отель «Бертрам»

– Да, мамаша сбежала – это было в ее духе, но мисс Блейк совсем иная. Она очень упорна в достижении желаемого, но у нее другие принципы.

– Вы же не думаете, в самом деле…

– Я ничего не думаю – пока, – завершил разговор старший инспектор.

Глава 24

Ладислав Малиновский перевел взгляд с одного полицейского на другого, запрокинул голову и расхохотался.

– Вот забавно-то! – сказал он. – Вы так серьезно на меня смотрите – ни дать ни взять две совы. Чепуха какая-то – приглашаете меня сюда и хотите допрашивать. Да у вас ничего на меня нет и не может быть.

– Мы просто думаем, что вы можете помочь следствию, мистер Малиновский. – Старший инспектор Дэви говорил официально-вежливо. – Вам принадлежит машина «Мерседес-Отто», регистрационный номер FAN-2266.

– Ну и что? Почему бы мне не иметь такую машину?

– Само собой, сэр. Просто небольшая неувязка с номером. Вашу машину видели на шоссе М7, а номер на ней был в тот раз другой.

– Ерунда. Наверное, это была совсем другая машина.

– Но таких машин мало. И мы проверили их все.

– И вы, конечно, верите всему, чего только ни наговорит вам дорожная инспекция! Да это просто смешно! Ну и где это было?

– Место, где вас остановила полиция и где вас попросили показать права, находится недалеко от Бедхемптона. Это было как раз в ту ночь, когда ограбили ирландский почтовый поезд.

– Вы меня просто смешите, – сказал на это Ладислав Малиновский.

– У вас есть револьвер?

– А как же! У меня есть и револьвер, и автоматический пистолет. И у меня на них есть лицензии, как положено.

– Отлично. Они оба находятся у вас?

– Естественно.

– Я вас уже предупреждал, мистер Малиновский.

– Знаменитое полицейское предупреждение! Все, что вы скажете, будет записано и использовано против вас на суде.

– Не совсем точная формулировка, – мягко сказал Папаша. – Использовано – да. Против – нет. Вы уверены, что не хотите изменить ваше заявление?

– Уверен.

– И вы уверены, что не хотите вызвать сюда вашего адвоката?

– Не терплю адвокатов.

– Это бывает. Где сейчас ваше оружие?

– Думаю, вам прекрасно известно где, старший инспектор. Маленький пистолет в кармашке машины, того самого «Мерседеса-Отто», номер которого, как я уже сказал, FAN-2266. А револьвер – в ящике стола у меня в квартире.

– Вы совершенно правы насчет револьвера в ящике стола у вас в квартире, но что касается маленького пистолета, то его в машине нет.

– Нет, есть. В левом кармашке.

Папаша покачал головой:

– Может, когда-то он там и был. Но сейчас нет. Это он, мистер Малиновский?

Он передал гонщику через стол маленький автоматический пистолет. Малиновский с удивленным видом взял его:

– Да, разумеется, это он. Значит, это вы взяли его из моей машины?

– Нет, – ответил Папаша. – Мы не брали его из вашей машины. Его там не было. Мы нашли его в другом месте.

– И где же это вы нашли его?

– Мы нашли его, – сказал Папаша, – на площадке на Понд-стрит, которая, как вам, без сомнения, известно, находится возле Парк-лейн. Он мог быть обронен человеком, идущим по этой улице или даже бегущим по ней.

Ладислав Малиновский пожал плечами:

– Это никакого отношения ко мне не имеет – я его там не оставлял. Он был у меня в машине день или два назад. Никто же не проверяет каждый раз, на месте ли вещь, которую он куда-то положил. Как-то само собой разумеется, что она на месте.

– А знаете ли вы, что это тот самый пистолет, из которого был убит Майкл Горман вечером двадцать шестого ноября?

– Майкл Горман? Я никакого Майкла Гормана не знаю.

– Швейцар из гостиницы «Бертрам».

– А, да, тот, которого застрелили. Читал об этом. И вы говорите, что стреляли из моего пистолета? Ерунда!

– Это далеко не ерунда. Его обследовали баллистики. Вам известно достаточно об огнестрельном оружии, чтобы знать, что на их показания можно положиться.

– Вы пытаетесь пришить мне это дело. Знаю я ваши полицейские уловки!

– Мне кажется, вы должны бы знать о полиции этой страны больше, мистер Малиновский.

– Вы хотите сказать, что это я убил Майкла Гормана?

– Сейчас мы лишь просим вас сделать заявление. Никаких обвинений пока не предъявлено.

– Но ведь именно так вы и думаете – что я застрелил этого нелепого типа, вырядившегося в военную форму. Мне-то это зачем? Я не был ему должен, я не испытывал к нему никакой вражды.

– Но стреляли не в него, а в юную леди. Горман подбежал к ней, чтобы ее защитить, и получил пулю в грудь.

– Юную леди?

– Юную леди, которую, я полагаю, вы знаете. Мисс Эльвиру Блейк.

– Вы хотите сказать, что кто-то пытался застрелить Эльвиру Блейк из моего пистолета? – В его голосе звучало крайнее удивление.

– Возможно, у вас были какие-то разногласия?

– Вы хотите сказать, что я поссорился с Эльвирой и стрелял в нее? С ума сойти! Да как я могу стрелять в девушку, на которой собираюсь жениться?

– Это часть вашего заявления? Что вы собираетесь жениться на Эльвире Блейк?

Какой-то миг Ладислав Малиновский колебался, потом, передернув плечами, он сказал:

– Она еще слишком молода. Это надлежит обсудить.

– Возможно, она пообещала вам выйти за вас замуж, а затем передумала. Она кого-то боялась. Не вас ли, мистер Малиновский?

– С чего бы мне желать ей смерти? Или я ее люблю и хочу на ней жениться, или я не хочу на ней жениться и не обязан это делать. Все очень просто. Зачем мне ее убивать?

– Не так уж много людей настолько близки к ней, чтобы желать убить ее. – Дэви помедлил немного, потом добавил, как бы между прочим: – Есть, конечно, ее мать.

– Что?! – Малиновский подскочил. – Бесс? Чтобы Бесс убила собственную дочь?! Вы с ума сошли! Зачем Бесс убивать Эльвиру?

– Может быть, затем, что, как самая близкая родственница, она унаследует все ее огромное состояние.

– Бесс? Вы хотите сказать, что Бесс способна убить ради денег? Да у нее самой полно денег от ее американского мужа. Во всяком случае, достаточно.

– «Достаточно» и «огромное состояние» – не одно и то же, – возразил Папаша. – Люди нередко убивают ради большого состояния. Известны случаи, когда матери убивали детей, а дети – матерей.

– Говорю вам, вы спятили!

– Вы утверждаете, что намерены жениться на мисс Блейк. Возможно, вы уже на ней женаты? Если так, то именно вы унаследуете ее обширное состояние.

– Какие еще дурацкие предположения вы хотите высказать? Нет, я не женат на Эльвире. Она девушка симпатичная. Мне она нравится, и она в меня влюблена. Да, я это признаю. Я познакомился с ней в Италии. Мы славно развлеклись, но не более. Более ничего – вам ясно?

– Как же так? Только что, мистер Малиновский, вы говорили совершенно определенно, что это девушка, на которой вы собираетесь жениться.

– Подумаешь!

– Вот вам и «подумаешь». Вы говорили правду?

– Я это сказал так, для респектабельности. Вы тут в Англии такие ханжи.

– Это объяснение кажется мне малоубедительным.

– Да вы совсем ничего не понимаете! Ее мать и я – любовники. Не хотелось мне этого говорить, и я как бы взамен предложил, что дочь и я… что мы помолвлены. Это звучит очень по-английски и весьма добропорядочно.

– Мне это кажется еще менее убедительным. Вам ведь здорово нужны деньги, не так ли, мистер Малиновский?

– Мой дорогой старший инспектор, мне всегда нужны деньги. И это крайне печально.

– И тем не менее несколько месяцев назад, насколько мне известно, вы сорили деньгами налево и направо.

– Ах, мне тогда крупно повезло. Я ведь игрок и не скрываю этого.

– Я вполне готов этому поверить. Где же вам так повезло?

– Этого я не открою. И не ждите.

– Я и не жду.

– Это все, о чем вы хотели меня спросить?

– На данный момент – да. Вы опознали пистолет как ваш. Это нам очень поможет.

– Не понимаю… Представить себе не могу… – Он прервал фразу и протянул руку: – Дайте его мне, пожалуйста.