Страница 15 из 44
— Матка боска, то можно ли, — зашептал Либман, протирая очки.
— Можно, можно, все можно, — сказал Плетнев устало. — Вы — еврейский пособник Гитлера, я — убийца Горького, да еще и садист-насильник…
— Да, но мы с вами знаем — то ложь…
— А почему вы думаете, что с ними — не ложь, — сказал Плетнев. — Пойду сосну малость, подъем скоро.
На плацу глухо переговаривались, шаркали деревянные лопаты, в самом деле, близилось утро.
Глава IX
Честь и хвала на вечные времена славному декабристу Михаилу Александровичу Бестужеву!
В числе прочего и за то, что, сидючи в Алексеевском равелине Петропавловской крепости, навек обогатил он человечество изобретением негромким — и даже в буквальном смысле негромким — но таким, коему, бесспорно, и жизнью, и сохранением рассудка обязаны тысячи и тысячи российских заключенных. Изобретение это — тюремная азбука. Вот она: