Страница 33 из 62
Прошло два десятилетия, и Павел I вновь применил этот опыт. Лига вооруженного нейтралитета была восстановлена для охраны нейтральной торговли от английского флота. Россия, Дания и Швеция вместе имели сорок боевых кораблей и могли удвоить это количество. Правительство Великобритании не стало дожидаться объявления войны со стороны государств лиги и ответило со свойственной ему быстротой.
Как только позволили погодные условия, к берегам Дании была направлена мощная эскадра, состоявшая из восемнадцати линейных кораблей, а также других судов. Главнокомандующий флотом сэр Хайд Паркер и лорд Горацио Нельсон, произведенный в вице-адмиралы, должны были добиться от Дании согласия на выход из лиги.
Корабли подошли к Копенгагену. Хайд Паркер предпринял попытку начать переговоры с правительством Дании, но получил категорический отказ.
На повестке для была атака против города и флота страны, которая не воевала с Англией. Нельсона и Паркера нисколько не стесняли подобные обстоятельства.
Параллельно берегу, на котором стоит Копенгаген, тянется песчаное мелководье. Датский флот, состоявший из восемнадцати судов, закрепился на отмелях вдоль берега, между сушей и длинным мелководьем. Корабли прикрывали Конешэтен и вход в городскую бухту. На мысе, острие которого вытягивалось к северу, стояли два форта с сотней пушек.
Многие суда были в плохом состоянии и не могли плавать. Тем не менее датчане защищались по правилам, и все слабые точки были прикрыты.
Хайд Паркер разделил флот, придав Нельсону двадцать восемь судов, в том числе десять линейных кораблей. У главнокомандующего осталось восемь линейных судов, и он расположил их в трех милях от места событий.
Во время военного совета, проведенного 31 марта, Нельсон был очень нервным и агрессивным. Полковник Стюарт вспоминал: «Выхаживая по каюте, лорд Нельсон подавлял все, что проявляло признаки предупредительности или несогласия». Когда говорили о многочисленности шведской эскадры, он прервал выступавшего словами: «Чем больше, тем лучше». О русских он высказался так: «Я хочу, чтобы их было в два раза больше. Тем легче победа...»
Нельсон получил еще два корабля и поднял флаг на борту своего судна «Элефант». Он послал капитана Харда замерить водные глубины. Шлюпка Харда, который тремя годами раньше обследовал египетский берег, проскользнула в темноте под носом у датских судов.
Утром подул ветер, благодаря которому Нельсон получил возможность войти в Королевский пролив — часть водного пространства, расположенного между сушей и длинной песчаной отмелью, — с юга на север. Местные лоцманы отказались вести корабли, боясь посадить их на мель.
Непоколебимый Нельсон пошел в атаку. Дорогу прокладывал «Эдгар» капитана Мюррея.
«Я никогда не видел столь прекрасного и торжественного зрелища, — рассказывал участник событий с другого судна. — "Эдгар" вел авангард... Военный корабль во все времена представляет собой прекрасное зрелище, но в такое время спектакль превосходит все что угодно. Мы видели, как он проходит через вражеский огонь и движется в самую его середину, чтобы занять позицию. Мы испытывали трепет. Никто не говорил ни слова на корабле, оберегаемом лоцманом и рулевыми, и их команды, монотонно звучавшие как восклицания во время кафедральной службы, увеличивали торжественность момента».
По плану «Эдгар» должен был двигаться вдоль линии вражеских кораблей, дать бортовые залпы по первым четырем судам и бросить якорь напротив пятого. Следующие корабли англичан должны были прошивать борта тем же четырем датским судам, не останавливаясь при этом, и атаковать оставшиеся корабли.
После красивого начала и в преддверии продолжения, возвещенного с такой торжественностью, произошла катастрофа. «Агамемнон» сел на мель у южной оконечности большой песчаной отмели, та же участь постигла «Беллону» и «Рассел», прошедших немного дальше.
Нельсон видел это и понимал, что если его «Элефант» возьмет немного левее того курса, которым шли «Беллона» и «Рассел», то он должен найти глубокий проход.
«Элефант» благополучно миновал отмели. Корабли Его Величества, вытянутые в линию, уже были в семистах футах от линии датских кораблей. Артиллеристы обеих сторон открыли огонь, и началось кровавое побоище, продолжавшееся четыре с половиной часа.
«Эдгар» потерял 142 члена команды, «Монарх» — 218 моряков. Нельсон, лишившийся трех мощных кораблей, сидевших на мели, послал фрегаты под командованием капитана Рио к северной оконечности Королевского пролива, где стоял форт (остров Трех корон). Фрегаты должны были обстреливать 90-пушечную батарею форта.
Флагманский корабль «Лондон» находился на расстоянии более мили к северо-востоку от большой песчаной отмели. Дым, окутавший место сражения, полностью заслонял Паркеру видимость. Он был в состоянии крайней тревоги и приказал Отвэю, капитану флагманского корабля, направиться на шлюпке к Нельсону.
Паркер не дождался возвращения Отвэя и послал сигнал за номером 39 с мачты «Лондона». Это означало «прекратить бой».
Фрегаты, обменивавшиеся смертоносными залпами с береговыми батареями, приняли сигнал, и их капитаны выполнили приказ. Раненый Рио был глубоко разочарован: «Что Нельсон подумает о нас?» — воскликнул он, и тут же его тело было разорвано датским ядром на две части.
Приказ касался всех, включая самого Нельсона. И герой не стал его выполнять, рискуя быть отданным под трибунал.
Его корабли были вытянуты в линию, параллельную линии датских судов, и если бы он начал движение к северу, вывода корабли из пролива, то рисковал понести большие потери и посадить суда на мель. У англичан не было пространства для маневра, и Нельсон решил продолжить обстрел датских судов и батарей.
Положение было критическим — «Элефант» и «Дефайнс», стоявший в начале линии, находились под интенсивным обстрелом, а «Монарх» истекал кровью.
И вдруг все изменилось — загорелся датский флагманский корабль «Даннеброг». Члены его команды взрезали канаты, и корабль начал дрейфовать вдоль линии своих судов, сея панику. Вскоре он взорвался. Следом и на других датских кораблях, или плавучих батареях, начали резать канаты, а некоторые из них затонули.
Однако и после этого Нельсон не мог начать вывод своих изрядно потрепанных судов, поскольку батареи острова Три короны продолжали убийственную и разрушительную стрельбу. Сохраняя полное хладнокровие, он предпринял неожиданную акцию. Пушки «Элефанта» ни на секунду не умолкали, и под аккомпанемент их залпов Нельсон составил письмо правительству Дании.
«Лорд Нельсон имеет директивы пощадить Данию, если сопротивление прекратится, но если огонь со стороны Дании будет продолжен, то лорд Нельсон будет вынужден предать огню захваченные им плавучие батареи и не сможет спасти храбрых датчан, которые их защищают», — говорилось в ультиматуме.
Он приказал запечатать письмо, используя воск, и уделил этой детали большое внимание. Шли драгоценные минуты, а Нельсон продолжал оформлять депешу. Полковник Стюарт потерял терпение и спросил адмирала, почему процесс длится так долго. Нельсон объяснил причину своей повышенной аккуратности: датчане не должны подумать, что все делалось в спешке.
Наконец послание доставили адресату. Молодой датский принц-регент Фредерик ознакомился с ультиматумом лорда Нельсона. Английский адмирал грозил истреблением «храбрых датчан», находившихся на полуразрушенных кораблях, непригодных для плавания, но не это было главным фактором в сложившейся ситуации. Принц-регент боялся за участь Копенгагена. Он понимал, что англичане находятся в отчаянном положении и могут начать бомбардировку города. Это вызовет жертвы и разрушения, не сравнимые с потерями флота. Он уже жалел, что вступил в альянс с русскими. И он уступил.
Нельсон был спасен. Теперь он мог выводить свои корабли из той ловушки, в которую сам их загнал. И результаты этой операции показали, насколько верное решение он принял, ослушавшись Паркера. При выходе из Королевского пролива два корабля столкнулись между собой, а три судна, включая корабль Нельсона, сели на мель. Какая участь была бы уготована им в случае продолжения конфликта?