Страница 49 из 51
Немного позже я встретил Аусту, и мы разговорились. «Гисли, ну как ты только мог выдумать такой вздор про эту машину, на которой мы якобы ехали?!» — говорит она. Я ответил: «Клянусь тебе, всё сказанное мною — чистейшая правда от первого до последнего слова!» Но Ауста не хотела и слышать об этом. «Ты хоть не подумал, что София и в самом деле приглашала шофёра и тебя в тот день на кофе?» — «Да, я так и думал», — «Нет, — говорит Ауста, — уж поверь мне, София тогда не могла ждать тебя в гости по той простой причине, что мы с тобой ни словом не перемолвились после того, как ты ушёл от нас возле „Идно“». Я возразил ей, что на следующее утро моё пальто было сухим, а если б я пошёл домой тогда же, когда они, вышло бы по-другому, ведь мне идти дольше, чем им, а она сама сказала, что они промокли до нитки. А потом я спросил: «А почему София разрыдалась, когда я описал шофёра и сказал про запонки?» — «Ах, никогда больше не говори про это бедняжке Софии, — отвечает Ауста, — ей так тяжко это слышать. Ты растравил старую рану. Ещё до замужества она была обручена с парнем по имени Стейни и подарила ему запонки, как раз такие, как ты говоришь, незадолго до его смерти». — «А как он умер?» — спрашиваю я. «Утонул в Рейкьявикской гавани, — отвечает Ауста. — Он был шофёром, и его машина съехала с причала в море. Когда машину с телом подняли, в рукавах его рубашки были запонки, которые подарила ему София».
Привидения в грузовиках
(Bjarni Harðarson, 2001)
В 1955 году на старое кладбище в Скаульхольте возили землю, чтобы выровнять его и повысить уровень. По-видимому, тогда все или почти все могилы на нём оказались засыпаны слоем земли. «…Как только работы начались, в машинах стали происходить неслыханно серьёзные и опасные поломки. Ни дня не проходило без того, чтобы не сломались по меньшей мере две машины». На этих работах были задействованы четыре грузовика и один подъёмный кран. Поломки были такими: например, у одного грузовика вышла из строя коробка передач; утром у одной машины оказались проколоты два колеса; у другой испортился насос; шестерня в кузове самосвала разломилась пополам; ломались оси, блоки от приводных ремней, а у подъёмного крана оборвалась цепь. Обычно же вся эта техника работала исправно; например, за следующие полгода после окончания этих работ в Скаульхольте в машинах не произошло ни одной поломки. А за ту пару недель, которые ушли на выравнивание кладбища, машины приходилось постоянно заменять новыми.[78]
Призраки в церкви на хуторе Глёймбайр[79]
(Из личного архива составителя.
Самозапись Вьестейна Вальгардссона, родился в 1980 году в Рейкьявике, живёт там же.)
Сам я не верю в привидения и знаю о них мало историй. Но вот одна «правдивая». Моя родственница в детстве, примерно лет двадцать назад, поехала в Глёймбайр в Скагафьорде; там есть старинный хутор с торфяными землянками: пять или шесть землянок лепятся друг к другу, — а рядом старая деревянная церковь. Люди, с которыми она была, отправились смотреть церковь. Девочка вошла в двери, остановилась и отказалась идти дальше. Когда её спросили почему, она ответила, что в церкви полно народу и ей не войти. А этих людей никто не видел, кроме неё.
Вогастапский призрак у шоссе[80]
(Из личного архива составителя.
Самозапись Вьестейна Вальгардссона, родился в 1980 году в Рейкьявике, живёт там же.)
Мой дедушка как-то раз глубокой ночью ехал по Кеплавикскому шоссе; по-моему, это случилось годах в семидесятых. Когда он доехал до Вогастапи (Скалы у Залива), мотор в машине заглох, и завести его вновь никак не получалось. Аккумулятор тоже разрядился. Дедушка был один, и ему пришлось сидеть в машине всю ночь, а с рассветом машина вдруг снова завелась, и он отправился дальше. В тех краях обитает Вогастапский призрак — одно из самых знаменитых исландских привидений; его видели многие. Это призрак девушки, которую однажды в XIX веке во время сильного бурана не пустили в дом, и она замёрзла возле Вогастапи. Стало быть, моему дедушке дал знать о себе Вогастапский призрак.
Автобус в Квальфьорде[81]
(Из личного архива составителя.
Записано от жителей Рейкьявика в 2004 году.)
Этот случай произошёл в Квальфьорде, на западе Исландии, в середине XX века. По берегу фьорда проложено шоссе. Квальфьорд очень длинный, узкий, с извилистыми берегами, и эта дорога считается опасной. Однажды ночью по ней ехал рейсовый автобус. В нём не было никого, кроме водителя и единственного пассажира. Покуда водитель внимательно всматривался в темноту за стеклом, чтобы не пропустить очередной поворот, пассажир заметил в салоне странное движение, словно автобус вдруг наполнился людьми. Он заглянул в салон и, побледнев от ужаса, обратился к водителю: «У нас там полный автобус призраков! Что мне делать?!» — «Как это „что делать“? — Водитель и бровью не повёл. — Иди и собери с них плату за проезд!»
ПРИЛОЖЕНИЕ К ОСНОВНОМУ ТЕКСТУ
Призрак в машине Бальтасара Кормака
Приводимый ниже текст не является записью фольклора; это несколько сокращённая статья, опубликованная в центральной исландской газете «Fréttablaðið» («Известия») от 29 октября 2006 года. Однако мы посчитали возможным включить её в сборник по нескольким причинам: чтобы наглядно проиллюстрировать жизнеспособность традиционных верований в современной Исландии и серьёзность отношения к ним, а также показать, как традиционные фольклорные сюжеты могут преломляться в нефольклорных дискурсах. Перед нами, без сомнения, рассказ о личном опыте человека, однако интересно то, что этот личный опыт полностью укладывается в рамки классического сюжета быличек, параллели которому мы находим в сборнике Йоуна Ауртнасона (ср. текст «Отдай мою кость, Гунна!» и др.).
Этот любопытный пример может свидетельствовать как о том, что традиционные пласты сознания и традиционные литературные тексты иногда тем или иным образом влияют на нашу действительность, так и о том, что появление в быличках классических бродячих сюжетов обусловлено не только особенностями бытования текстов, их миграцией и прочим, но и отражает однотипный опыт реальной жизни. (Разумеется, тот или иной вывод может быть сделан в зависимости от веры или неверия исследователя/читателя в призраков.)
— Дело было так: через неделю после съёмок [моего нового фильма, детектива] «Болота» я отправился на встречу с певцом Мугисоном. Пока я там находился, в мою машину врезался грузовик и смял ей правый борт, — рассказывает Бальтасар Кормак, кинорежиссёр. — Мы вычислили виновника и сказали ему пару ласковых. После этого я поехал в автосервис, и там мне оценили ущерб. Через некоторое время я паркуюсь у Национального театра, — там какие-то люди из датского Королевского театра хотели со мной встретиться по поводу «Пера Гюнта». И когда я проезжаю через автоматический шлагбаум позади театра, наверное, в миллионный раз, я не вписываюсь в ворота и царапаю правый борт машины. И очень сильно.
Бальтасару показалось, что здесь что-то неладно. Он снова отправился в автосервис, чтобы ему оценили ущерб. Там его спросили, что, собственно, происходит. Надо иметь в виду, что до этого с Бальтасаром никогда не случалось аварий. Двадцать лет он водил без всяких ЧП.
Через некоторое время, когда Бальтасар ехал в машине со своими детьми, за ним погнались полицейские и остановили его на проспекте Сноррабрёйт. Увидев, кто именно сидит за рулём, полицейские смутились: многие из них недавно сотрудничали с ним при съёмках детективной ленты «Болото». Они объяснили, что приняли его автомобиль за похожую машину, принадлежавшую одной женщине, которая беспорядочно ездила по городу, врезаясь во всё на своем пути; они думали, что это она снова принялась за своё.
78
Этот текст интересен тем, что он совершенно нетипичен по содержанию для быличек о призраках и привидениях. Напротив, ситуация, когда техника на стройке ломается без видимых причин (нередко с опасностью для здоровья и жизни строителей), очень характерна для современных быличек об альвах. В них загадочные аварии связаны с тем, что строители проводят работы близ жилища альвов, например при прокладке трассы убирают камень, который является хутором альвов, и т. п. Текстов с таким сюжетом в наше время записано немало; иногда подобные события становятся достоянием не только ценителей фольклора, но и прессы, попадая в центральные газеты страны.
В приводимом здесь тексте виновники аварий не называются прямо, но определить, что это именно призраки, а не какие-либо иные существа, не составляет труда, так как дело происходит на кладбище, а мертвецам свойственно мстить тем, кто решится потревожить место их упокоения. (Ср. традиционный текст «Кетиль, пастор из Хусавика».)
79
В этом коротком тексте хорошо видно размывание фольклорной традиции в современном обиходе. Рассказчик не может точно сказать ни как выглядели люди, сидевшие в церкви, ни почему он уверен, что это были именно призраки, а не какие-либо другие существа из параллельных миров, например альвы. (Тем более что, согласно исландской фольклорной традиции, альвы нередко бывают набожными и иногда заходят в церкви в человеческих поселениях.) Здесь границы между жанрами фольклора и между видами существ стёрты, и героиня рассказа имеет дело с какими-то абстрактными существами, которые только условно определены как «призраки». Вероятно, это же замечание можно отнести к предыдущему тексту («Привидения в грузовиках»).
80
Рассказы о контактах людей с призраками в наши дни часто сводятся к описанию подобного рода странных мелочей, влияющих даже не столько на самого очевидца, сколько на окружающие его предметы, особенно на технику. Эта история во многом типична для современного исландского фольклора.
81
Это произведение позднего фольклора, пограничный текст между традиционной быличкой о призраках и современным анекдотом.