Облака мечтаний

За обедом — давно она не ела таких вкусных домашних блюд — говорили о всякой ерунде, но все равно было так приятно себя чувствовать в родных стенах.

— Ты выглядишь хорошо отдохнувшей, — заметил отец, принимая из рук жены чашку кофе. — Никогда не понимал, как это можно отдыхать в таком диком и негостеприимном месте, как пустыня, но на тебя каждый раз она действует благотворно.

— Я познакомилась с одним мужчиной, — сообщила Джорджия, — и мне хотелось бы кое-что спросить у вас.

— Конечно, дорогая, — улыбнулась Кора. — Надеюсь, он прекрасный человек и достоин тебя?

— Я бы не стала характеризовать его как прекрасного человека, — уклончиво заметила Джорджия.

— По крайней мере, он хорошо к тебе относится? — жестко поставил вопрос Роналд, протирая очки одним из безукоризненно чистых платков, которые каждую неделю наглаживала его жена.

Джорджии не хотелось говорить о Конраде. По крайней мере, сейчас.

— Я всегда мечтала иметь такую семью, какую создали вы, мои родители, — робко начала она. — Именно поэтому я так долго оставалась с Эндрю. С ним было очень легко, и мы никогда ни о чем не спорили. Вы женаты уже тридцать три года, из которых я прожила с вами около восемнадцати и ни разу не слышала, чтобы вы поругались.

Кора и Роналд смущенно посмотрели друг на друга.

— У вас бывали когда-нибудь стычки, доходившие до настоящего скандала?

— Скандалов между нами никогда не было, — улыбнулась Кора.

— У нас случались разные точки зрения, — дипломатично выразился Роналд.

— Спорили, орали друг на друга, но не больше, — подтвердила жена.

— Почему же я ни разу не слышала этого?

— Потому что мы не ссорились в твоем присутствии, — снисходительно, как маленькой, объяснила Кора.

— Видишь ли, когда твоя мама забеременела, — добавил Роналд, — мы сразу договорились никогда не повышать голоса в доме.

— Удивительно, как вам удалось так долго соблюдать эту договоренность. Мы же с Конрадом — его зовут Конрад — непрерывно ссоримся, орем друг на друга, подсмеиваемся друг над другом. Какой-то кошмар!

— Роналд! Налей мне, пожалуйста, вина, — попросила мужа Кора, удивив этим Джорджию. Она знала, что мать крайне редко употребляет алкоголь. — Я никогда тебе раньше этого не говорила, — Кора подняла бокал, — но ты уже не ребенок, и я признаюсь, что мне очень хотелось бы, чтобы ты вышла замуж за порядочного человека.

Вот оно что! Значит, все эти годы мать переживала, что дочь никак не найдет своего семейного счастья.

— Конрад — прекрасный человек, — сказала Джорджия.

— Дай-то Бог! — порадовался за нее Роналд. — Честно говоря, мне никогда не нравился твой Эндрю. Ты уж извини, какой-то он ни рыба ни мясо.

— Извиняю. О Конраде вы такого не скажете, — заверила их Джорджия.

— Мои родители, твои бабушка и дедушка… ты их не можешь помнить, они умерли, когда тебе было два года… — начала рассказывать Кора. — Так вот, они беспрерывно ссорились, кричали, бросались друг в друга вещами, без конца спорили, начиная с того, что приготовить на обед, и кончая тем, где кого похоронить. Я ненавидела их за это.

Глаза пожилой женщины наполнились слезами.

— О, мама! — Джорджия нежно погладила руку матери.

— Если бы все это происходило сегодня, то они скорее всего бы развелись. — Кора крепко сжала пальцы дочери. — Но в те времена это было не таким легким делом. — Гордо подняв голову, она с присущим ей чувством собственного достоинства продолжала: — Как только я достигла возраста, когда начинают задумываться о замужестве, я поклялась, что никогда мои дети не увидят семейных ссор. Если нам с мужем будет необходимо выяснить отношения, сказала я себе, мы будем делать это за закрытыми дверями.

— Роналд поддержал меня в этом. — Она промокнула глаза платком. — Вот почему ты никогда не видела нас ссорящимися. Мы сделали что-нибудь не так, дорогая?

— Господи, что ты говоришь! — Джорджия вскочила со стула и, обняв мать за плечи, прижалась щекой к ее лицу. — У меня было чудесное детство, за которое я вам бесконечно благодарна. Это лучший подарок, какой только родители могут сделать своим детям.

Она замолчала и после паузы неуверенно спросила:

— А как насчет секса?.. Я никогда не замечала в доме того, что…

— Какие, однако, ты задаешь вопросы… — Кора нахмурилась, ее предки были пуританами, одними из первых поселенцев Новой Англии.

Роналд не сказал ничего. Вместо этого он подошел к жене, поднял ее со стула и крепко поцеловал в губы. Для шестидесятилетнего мужчины, женатого уже тридцать три года, это был весьма пылкий поцелуй.

— Я ответил тебе на твой вопрос, дочка? — улыбаясь, спросил он.

— Девочка моя, секс тоже должен быть за закрытыми дверями, — добавила мать.

— Спасибо вам, дорогие родители, за откровенность, — рассмеялась Джорджия. — Вы полностью ответили на мой вопрос.

— А теперь расскажи, дочка, о твоем женихе, — предложил отец. — Как его зовут, чем он занимается, сколько ему лет?

Джорджия начала рассказывать и обнаружила, что получает удовольствие, говоря о Конраде. Она опустила некоторые подробности, касающиеся их интимных отношений, но сказала о главном — об Агате.

— Это большая ответственность. — Отец с сомнением покачал головой.

— Я готова взять ее на себя, — сказала Джорджия, — если, конечно, он сам не передумал взять меня в жены. Я отказалась поехать с ним сразу и осталась на неделю в пустыне. Может быть, он за это время нашел кого-нибудь получше меня.

— За неделю? — удивилась Кора. — Ну, если это и случилось, то слава Богу, что вы не успели пожениться. Зачем тебе такой? Как бы то ни было, привози его к нам познакомиться. И Агги, разумеется, тоже.

— Я боюсь до смерти появиться на пороге его дома, — призналась Джорджия.

— Чепуха! — возмутилась мать. — Если он наполовину так хорош, как ты его описала, он должен ждать тебя с замиранием сердца и распростертыми объятиями. В любом случае, позвони ему сначала.

— Не могу, — призналась Джорджия. — Лучше я постучу в дверь и посмотрю, с каким лицом он мне ее откроет. Тогда сразу все станет ясно.

— Детка, а что, если тебе поехать к Конраду на моей машине? — предложила Кора. — Роналд, дорогой, мы ведь несколько дней обойдемся одной машиной?

— Разумеется. Твое здоровье, девочка! — поднял бокал отец.

На следующий день Джорджия отправилась с матерью в магазин. Она сознательно не торопилась к Конраду, потому что хотела приехать вечером, когда ребенок будет уже спать.

Кора Макмиллан, как любая женщина, обожала делать покупки. Она убедила дочь купить черную шерстяную юбку и эффектный черный свитер с зелеными и оранжевыми нашивками, прекрасно сочетавшийся с цветом ее волос и глаз.

— Я уже в третий раз покупаю новую одежду, чтобы придать себе смелости, — призналась она матери. — Надо скорее заканчивать этот роман, иначе он разорит меня.

— Не можешь же ты явиться к любимому мужчине в этих пропыленных туристских штанах, — улыбнулась Кора.

— Почему ты решила, что я влюблена? Я сама еще не знаю.

— Потому что видела, какое у тебя вчера было лицо, когда ты рассказывала о нем.

После обеда Джорджия загрузила свои вещи в машину матери, поцеловала родителей на прощание и тронулась в путь. Отъезжая от дома, она оглянулась. Родители стояли у входа, взявшись за руки и улыбаясь ей вслед. Может быть, через тридцать лет они с Конрадом так же будут стоять рука об руку, провожая своих детей…

Добравшись до Чатема, где жил Конрад, она спросила на заправочной станции, как проехать на Черри-стрит.

— Прямо и первый поворот направо, — объяснил ей служащий. — Вы не проедете мимо. Поворот нельзя не заметить.

Джорджия не заметила и потом долго петляла по безлюдным улицам маленького городка. Наконец она догадалась зайти в супермаркет, чтобы узнать, где находится дом Конрада Гастингса.

— А, это тот парень, который китами занимается? Проезжайте примерно милю в сторону океана. Увидите голубой почтовый ящик у дороги. Кажется, он у него голубой.