Страница 70 из 128
обеспечения Камиямы и с ней боеприпасы для танковых орудий.
Китамура вытащил сухой паек — несколько крошечных рыбок. Тамада, «заботливый, как
родная мать», распорядился, чтобы все солдаты взяли с собой паек на обед и на ужин.
— Господин капитан, танки! — Солдат подбежал к Китамуре, показывая на темные
силуэты, появившиеся в тумане.
Китамура выплюнул недожеванную рыбку, схватился за бинокль.
Точно, танки.
Советские БТ. Шесть, семь, восемь... Восемь или девять. Все-таки девять, наверное. И
орудия. Орудия точно. Два или три.
— Свяжитесь с полковником Тамадой! — приказал Китамура. — Пусть спешит на
помощь! Иначе нас отрежут и уничтожат.
Тамада принял сигнал бедствия и двинулся спасать своего капитана. Он не мог допустить
потерю роты.
— Китамура, держитесь там, мы идем! — было сообщение от командира.
У Тамады под рукой были только два взвода легких танков, ремонтный взвод и еще
батарея полевой артиллерии. Неважно. Самурайский дух всегда при нем.
Тамада спешил изо всех сил. Танк ревел, а потом, как казалось Тамаде, рыдал и умолял о
пощаде. Двигатель сгорел, но полковник догнал роту Китамуры. Было уже за полдень,
солнце разогнало туман.
Советских танков нигде не было видно — они отошли. Орудия русских тоже молчали.
Тамада, отдуваясь, пожал капитану руку.
— Ваши дальнейшие действия? — спросил полковник.
Капитан успешно делал вид, что ничего особенного не произошло.
— Мы обнаружили бронеавтомобиль противника, — сообщил Китамура. — Он движется
на восток явно для ведения разведки. Полагаю, нам следует захватить его.
— Действуйте, — одобрил Тамада.
Китамура на легком танке «Ха-го» Тип 95 отправился в погоню. С ним выбрались еще два
«девяносто пятых».
Китамура весело махнул полковнику:
— Лечу как ветер!
Капитан Китамура очень любил свой танк. Больше всего ему нравилось, что «девяносто
пятый» так стремителен. Летит, как дракон. Мчится на врага, вздымая пыль, ревя
мотором. Китамура всегда очень бережно относился к своему мотору. Он гордился тем,
что его мотор в идеальном состоянии.
Вот и сейчас самурайский дух взял верх.
— Вперед! Вперед! Догоним русских!
«Девяносто пятый» капитана намного опередил остальные танки.
— Вот они!
Китамура зашел бронемашине в тыл и начал сближаться с нею.
Русские заметили японский танк. На машине было человек десять солдат и
скорострельное орудие. Бронемашина даже не попыталась уйти, а развернулась и
укрылась в дюнах. Солдаты попрыгали с машины, а лейтенант русских развернул
противотанковое орудие прямо на танк Китамуры.
Еще немного... «Ха-го» приблизился на расстояние прямого выстрела — метров на
тридцать.
С первого же раза русские поразили танк. Капитан даже не вскрикнул — просто откинул
назад голову, глаза скрылись за густой пеленой ресниц. Он был мертв.
Остальные японские танки подоспели лишь через несколько минут. Они окружили
орудийный расчет русских и уничтожили его. Противотанковое орудие, двести снарядов и
тяжело раненный русский сержант были захвачены «осиротевшими» солдатами роты
Китамуры.
Ясуока сидел в палатке и высчитывал расстояние по карте. Заодно он поглядывал на
связиста, пытавшегося выяснить у Камиямы, скоро ли прибудет рота обеспечения.
— Господин генерал! — Солдаты вошли в палатку и поклонились. — Мы очень
извиняемся. Мы приносим свои глубочайшие соболезнования. Мы просим простить нас за
то, что погиб капитан Китамура. Мы принесли вам десять пилоток и десять вещевых
мешков солдат Красной Армии. Мы привели к вам также русского сержанта. Мы просим
простить нас за то, что допустили смерть командира.
Ясуока нахмурил брови:
— Капитан Китамура был храбрым командиром. Вам нет прощения. Доставьте сюда
сержанта и ступайте к полковнику Тамаде, он решит, жить вам или умирать.
Ясуока знал, что Тамада — человек хозяйственный. Он не станет сильно наказывать
солдат, когда каждый человек на счету.
Раненый русский сержант был допрошен лично Нюмурой. Поначалу он молчал, но
Нюмура спешил и применил пытки. «Отличный солдат, — подумал Нюмура. — Почти
такой же, как японский». Наконец русский заговорил. Его речь была очень непонятной.
Даже Нюмура, который гордился знанием русского языка, почти его не понимал.
Он сказал, этот сержант, что отряд, убивший капитана Китамуру и уничтоженный
Тамадой, принадлежал к батальону лейтенанта Быкова.
— Какие силы стоят на реке? — спрашивал Нюмура.
Сержант сказал: восемьдесят танков, две батареи полевой артиллерии, противотанковые
орудия...
Наконец его увели.
— Позовите лейтенанта Хироси, — распорядился Нюмура. — Я хочу знать все об этих
противотанковых орудиях русских.
Лейтенант был очень мрачен.
— Это очень, очень хорошее орудие, — сказал он. — Что я помню? Когда стреляет пушка
японского танка, можно наблюдать за полетом снаряда. Когда стреляло то орудие, мы
увидели сначала вспышку в дюнах, а потом сразу пробоину в танке. Они попали в
«девяносто пятый» капитана с устрашающей точностью. Это весьма неприятно.
— Гм, — промолвил Ясуока, присутствовавший при этом разговоре, и распорядился
применить захваченное у русских орудие для обороны штаба.
Нюмура откозырял и вышел. Как командир разведки, он желал лично осмотреть тела
убитых солдат Красной Армии. Вместе со своими подчиненными он обыскал их и забрал
документы.
— Вот их лейтенант, — показал ему один из солдат тело убитого русского артиллериста.
Нюмура долго рассматривал его.
— Симпатичный, — молвил он. — Жаль видеть такого молодого офицера убитым.
Посмотрите, что в его планшете.
Отметки на планшете русского лейтенанта оказались весьма неутешительными. Кое-что
касательно телеграммы Яковлева начало проясняться для Нюмуры.
— Проклятье, — пробормотал майор. — Стало быть, правый берег Халхин-гола
удерживают русские, а вовсе не монголы.
Он поспешил доложить новые сведения.
— Поздно, — был ответ из штаба. — Операцию уже не остановить. Бригада Ясуоки
продолжает наступление. Это неудержимое наступление японской армии на Халхин-гол!
41. Первый из первых
20 декабря 1914 года, Лондон
Премьер-министр Асквит задумчиво постукивал пальцами по листкам, аккуратно
сложенным в папку.
— Этот капитан Хэнки, следует признаться, умеет задеть за живое, — проговорил он.
Меморандум, составленный секретарем комитета обороны, капитаном Морисом Хэнки,
выглядел убедительно и, в отличие от иных армейских «прожектов», обладал бесценной,
чисто британской особенностью: здравомыслием.
Речь шла преимущественно о пулеметах.
Еще один вклад Великобритании в прогресс — пулеметы. В 1898 году лорд Китченер,
ныне всемогущий военный министр, разгромил армию махдистов. Это произошло в
верховьях Нила... Именно тогда Англия впервые применила пулеметы. Фанатики
бросались вперед и погибали под английскими пулями.
Воистину прекрасное в своей смертоносности оружие.
Боже, храни Англию и короля! Ведь это же самое оружие может быть повернуто против
британских войск. Что, если английским солдатам придется идти в атаку на пулеметы
врага?
Капитан Хэнки предлагал построить бронированный перевозчик пулеметов. На
гусеничном ходу. Собственно, он выражался в терминах военно-морского флота:
гусеничные «сухопутные крейсеры» (вооруженные пушками) и легкие «сухопутные
истребители» (вооруженные пулеметами).
Любопытно. И, пожалуй, умно. Стоит показать документ Первому лорду Адмиралтейства