Золотой шанс

Отец несколько секунд смотрел на сына без всякого выражения.

– Я тебя слушаю.

– Я собираюсь сделать так, чтобы она поддержала меня на августовском собрании.

– Зачем? – Голос Рида стал резким. – Акции принадлежат Дэррену, и ты, черт возьми, это прекрасно знаешь.

– Знаю. Но я не уверен, что смогу заставить Дэррена поддержать меня. Хотя, по правде говоря, мне нужно, чтобы меня поддержал еще кто-нибудь из вас помимо Филы.

– Кто-нибудь из нас?

– Ты, Дэррен и Вики, или Элеанор.

– Что, черт возьми, ты задумал, Ник?

– Я задумал спасти «Каслтон и Лайтфут», пока она не затонула.

Рука Рида стиснула пивную банку.

– Наверное, тебе лучше мне все рассказать.

Ник сделал глоток пива и начал рассказ.

Фила размышляла о том, как идет их игра в гольф и не совершить ли ей прогулку на пляж, когда к входной двери подошла Хилари. Увидев, кто к ней пришел, девушка в ту же секунду пожалела, что не ушла на пляж пятью минутами раньше.

– Заходи, – вежливо произнесла Филадельфия, потому что это было единственным, что пришло ей в голову в данных обстоятельствах. – Хочешь кофе?

– С удовольствием, спасибо. – Элегантная Хилари выглядела довольно неуместно в этой уютной, но потрепанной комнате.

На ней были узкие черные брюки и строгая красновато-коричневая блузка с широкими манжетами. На грудь лзящно свисали несколько простых золотых цепочек.

– Садись, – предложила Фила, проходя на кухню.

Вернувшись, она увидела, что гостья села на диван. Она царственно восседала на краю, как бы не давая себе утонуть в старых, провисших подушках. Беря из рук Филы чашку кофе, она посмотрела на нее.

– Трудно поверить, что вы с Крисси были так близки.

– Ты в этом сомневаешься?

– Нет. Крисси достаточно рассказывала о тебе, чтобы я смогла понять, что у вас были очень близкие отношения. – Хилари помедлила. – Иногда я даже завидовала этим отношениям.

– Очень зря, – мягко сказала Фила, садясь напротив нее на стул. – Хилари, если я задам тебе один вопрос, ты ответишь на него честно?

– Не знаю.

– Тебя действительно изнасиловали, как утверждает Элеанор?

Хилари резко подняла голову. Глаза ее пылали гневом.

– Да.

Фила глубоко вздохнула, охваченная приступом жалости.

– Мне так тебя жаль.

Миссис Лайтфут почти мгновенно взяла себя в руки.

– Я не знала, что Элеанор рассказала тебе так много. Именно этого она никогда никому еще не говорила.

– Она была расстроена.

– Ты ее расстроила, – обвинительным тоном заявила Хилари.

– Да. Я… – Филадельфия сглотнула. – Боюсь, что я сделала ей больно.

– Ты делаешь многим больно только своим присутствием здесь. Тебе не кажется, что пора уже вернуть акции и уехать?

– Вероятно.

Последовало долгое молчание, после чего Хилари тихо произнесла:

– Знаешь, он назвал меня холодной. Сказал, что я просто красивая оболочка женщины. Он не мог стерпеть, что я не откликаюсь на его чувства.

Фила поставила чашку и сцепила пальцы.

– Ты не обязана мне это рассказывать, Хилари.

– А почему я не должна тебе об этом рассказать? Ты ведь подумываешь о том, чтобы стать членом нашей семьи, правда? Может, тебе стоит больше знать о семье, за представителя которой собираешься выйти замуж. Может, правда откроет тебе глаза.

– Мне кажется, тебе не стоит так говорить.

Хилари внимательно посмотрела на нее.

– Вероятно, ты и права. Это не особенно приятная история.

– Лучше расскажи мне о Крисси.

Хилари помедлила, выражение ее лица смягчилось.

– Крисси была необыкновенным человеком. Некоторым она казалась эгоисткой. Но я понимала ее. А она понимала меня.

– Я знаю.

– Я ни с кем никогда не была так близка, как с Крисси.

Фила кивнула.

– Ты все знаешь, да? – непроницаемо спросила Хилари.

– Что вы с ней были любовницами? Да. Вчера ночью я все тщательно продумала и наконец сопоставила то, что узнала про ваши семьи, с рассказом Крисси. Она была очень скрытной и никогда прямо не сообщила бы мне о ваших отношениях. Но когда я всех вас узнала, об этом стало не так уж трудно догадаться.

Хилари не сводила глаз с ее лица.

– Ты не ревнуешь?

– Мы с Крисси являлись близкими подругами, но никогда не были любовницами. Она поняла, что мы никогда ими не станем, еще до того, как это поняла я. Она очень сильно не любила мужчин. Считала их всех дураками, хотя иногда находила полезными. Крисси часто говорила, что я безнадежно застряла в собственной гетеросексуальности и что ей чертовски меня жаль. – «Жаль, потому что я даже не получала от этого удовольствия. Крисси была бы искренне рада, узнав, что Ник изменил, по крайней мере это», – подумала Фила.

Рот Хилари мрачно искривился.

– До того как я встретила Крисси, я не понимала, почему не могу реагировать ни на Ника, ни на других мужчин. Я не подпускала Ника к себе до брачной ночи, потому что боялась, что он поймет, что никогда не получит от меня того, что ждет. Я чувствовала, что он чувственный и сексуально требовательный мужчина. Но, встретив Крисси, я наконец поняла. И перестала с собой бороться.

– Но ты вышла замуж за Рида.

– Только из-за ребенка. Рид ни разу до меня пальцем не дотронулся.

– Вы с ним живете каждый своей жизнью, не так ли?

– У меня есть цели в жизни. Для меня этого достаточно. – Глаза Хилари были внимательными, но гнев в них остыл. – Поскольку ты знаешь, что мы с Крисси были любовницами, ты должна знать, что она намеревалась передать эти акции мне или хота бы поддержать меня на ежегодном собрании. Она знала, как они мне важны.

– Но она же не передала их и не завещала их тебе, Хилари. Она оставила акции мне без каких-либо распоряжений.

– Крисси была полна жизни. Она не могла знать, что погибнет до августовского собрания. Ей не приходило в голову изменить свое завещание. Она была слишком молода, чтобы предусмотреть такие вещи. Никто из нас даже не предполагал, что девушка может погибнуть.

– Не думаю, чтобы она поменяла завещание, даже если бы и догадывалась о том, что погибнет. Я же тебе сказала, мы с Крисси были лучшими подругами.

– Но мы с ней были любовницами.

– У нее были и другие любовники, Хилари. Она не упомянула про них в своем завещании.

– Черт побери, я же знаю, что она намеревалась передать мне свои акции. Она мне говорила об этом. Ты не имеешь никакого права. Что, Ник настолько вскружил тебе голову, что ты собираешься позволить ему указывать тебе, как поступить с акциями?

Фила подумала над ее словами.

– Я поддерживаю его не потому, что он вскружил мне голову.

– Ты считаешь, что любишь его? – смягчилась Хилари. – Ты думаешь, он на тебе женится?

Филадельфия покачала головой.

– Это не имеет никакого отношения ни к одному их этих моментов. Это чисто деловое решение.

– Деловое решение. Ник предлагает тебе столько денег, что ты не в силах сопротивляться? Он наконец нашел твою цену?

– Нет, – ответила Фила. – Он слишком умен, чтобы рискнуть это сделать. Он знал, что если попытается меня купить, то это будет не в его пользу.

– Так в чем же его секрет? – спросила Хилари.

– Я верю, что он поступит так, как лучше для семьи.

– Ты веришь ему? Ты сошла с ума. После того что я тебе рассказала, как он изнасиловал меня?

– Ты не сказала, что тебя изнасиловал Ник.

– Ну так вот, это сделал он, дурочка.

– Правда? – Фила поняла, что ее кофе остыл.

– Да, да, да! – Хилари вскочила на ноги. Ее чашка и блюдце звякнули, когда она почти швырнула их на маленький столик. – Он сделал мне очень больно. Очень больно.

Фила посмотрела на свой кофе.

– Я не верю тебе, Хилари. Собственно говоря, я не верю, что тебя вообще кто-то изнасиловал.

– Тогда ты еще большая дура, чем я думала. – Миссис Лайтфут устремилась к двери, но внезапно остановилась, не поворачивая головы назад. – Скажи мне только одну вещь. Я должна это знать.