Желание

— Ничего такого, что нельзя было бы повторить до рассвета еще много, много раз.

Он подождал, пока Клара успокоится. Когда наконец она перестала дрожать, Гарет вытянулся поверх ее мягкого безвольного тела.

И заглянул в ее ошеломленное лицо.

Он улыбнулся.

Клара смотрела на него, онемев от безмерности свершившегося. Тени пробегали по ее лицу. Смущение и радость, любопытство и задумчивость сменяли друг друга.

Впервые Гарет видел ее такой растерянной.

Его улыбка превратилась в понимающую усмешку.

Он расхохотался бы, если бы не сгорал от желания. Викмерский Дьявол был тверд и несгибаем, как Окно в Преисподнюю, но далеко не так холоден. Совсем наоборот. Он весь горел и знал, что существует единственный способ погасить огонь, пляшущий в его чреслах.

Усевшись на кровати спиной к Кларе, он принялся сбрасывать одежду.

Трясущимися от вожделения руками расстегнул пряжку широкого ремня, отбросил его прочь.

— Вы… вы испытали то же, что и я? — тихо спросила Клара. Голос ее был слаб и безжизнен.

— Не совсем. Клянусь, я был близок к этому, но сдержался, чтобы не выплеснуться прямо в ваши прекрасные белые простыни. Можете быть уверены, я приберег все для вас, мадам.

Он скинул камзол и швырнул его на пол вслед за поясом.

— Вы хотите сказать, что еще не испытали эти… эти странные ощущения?

Упершись локтем в колено, он стащил с ноги кожаный башмак.

— Не волнуйтесь, мадам, вы узнаете о моих странных ощущениях, когда я войду в ваши шелковые ножны. — Уголок его рта снова дернулся вверх. — Если, конечно, собственные чувства оставят вам возможность обращать внимание на мои.

Клара резко села на постели:

— Клянусь ночными туфельками святой Эрмины, но брак гораздо более странная вещь, чем я о нем думала.

— Позже мы обсудим вместе все его странности.

— Но это невозможно!

— Гром и молния! — Он замер со вторым башмаком в руке. Потом медленно повернулся к Кларе:

— О чем это вы говорите?

— Я не знала, что вы сможете пробудить во мне столь сильные ощущения. — Откинув волосы с глаз, Клара с беспокойством взирала на Гарета. — И что вы столкнетесь с таким сильным искушением, милорд.

— Клара, я понятия не имею о том, какими были в постели Николас и Раймонд, но обещаю, что…

— Раймонд де Колевилль никогда не был моим любовником! — Схватившись за ворот своей развязанной рубашки, Клара вскочила на колени среди сбившихся простынь. Глаза ее сверкали. — Не был им и Николас Сиабернский, хотя мне почему-то никто не верит! Клянусь, я устала убеждать всех в своей невинности!

Гарет коснулся рукой ее руки:

— Успокойся, Клара. Тебе не надо убеждать меня в своей невинности. Для меня это не имеет значения.

— Вы правы, — нахмурилась Клара. — Больше вы никогда не услышите от меня ни слова об этом.

— Даю вам такое же обещание, мадам.

— Говоря откровенно, моя невинность касается только меня.

— Согласен. Что сделано, то сделано.

— А раз так, — сладенько протянула она, — то я, вне всякого сомнения, взошла на это ложе по меньшей мере столь же чистой и непорочной, что и вы, муж мой.

— Несомненно, — поморщился Гарет.

— Ни один мужчина не вправе требовать большего от своей жены.

Гарет почувствовал, как вспыхнуло его лицо. Неужели она насмехается над ним? Глаза его сверкнули.

— Может быть, мы поговорим о чем-нибудь другом, мадам?

— Вы правы, милорд. — Лицо ее разгладилось. Она легонько коснулась его руки. — Сейчас не время обсуждать наше с вами целомудрие или его досадное отсутствие.

— Да. — Он не нашелся что еще ответить. Он вообще не желал больше ничего обсуждать. Он просто хотел любить свою жену. Неужели это так много, раздраженно подумал Гарет.

— Сейчас важно другое, — сухо продолжала Клара. — Только теперь я поняла, какие сильные чувства способен вызвать мужчина вашего склада, милорд.

— Моего склада? — прищурился Гарет.

— Я убедилась в том, что вы мужчина сильных страстей, сэр Гарет.

— А я убедился, что вы женщина, внушающая сильные страсти, леди Клара.

— Я осведомлена об этой своей способности, — заверила она.

— Не сомневаюсь, мадам. Вы закончили? По-моему, мы исчерпали тему. — Он отшвырнул второй башмак и поднялся, чтобы снять через голову рубаху.

Клара задумчиво наморщила лоб и продолжала.

— Мне представляется, что нам следует держать в узде сии разрушительные силы, в противном случае они могут взять верх над вашей волей, милорд.

Гарет так и замер с поднятыми руками. Он стиснул зубы, сосчитал до трех и осторожно разжал пальцы. Серая рубаха скользнула обратно ему на плечи.

— Что вы сказали? — тихо переспросил он. Тревога на ее лице стала еще заметнее.

— Я сказала, что теперь нам предстоит проявлять предельную осторожность, дабы защитить вас, милорд.

— От чего?! — вскричал он, потеряв терпение. Глаза ее широко распахнулись, однако скорее от удивления, чем от страха.

— Вы кричите, милорд.

— Нет, мадам, — процедил он сквозь зубы. — Пока еще нет. Но скоро закричу. Очень скоро, мадам.

— Вот вам еще одно доказательство, — грустно вздохнула Клара.

— Доказательство чего?

— Силы ваших страстей, конечно. — Она понимающе улыбнулась, — Я вижу, что горячая кровь способна заставить вас забыть о нашем соглашении.

— Ах, вот оно что…

— Да, милорд. Как ваша жена, я должна помочь вам справиться с искушением. Ради вас и ради нашей будущей дружбы, я обязана встать на защиту вашей чести.

…Неужели он потерял голову и выпил лишнего за судебным столом? По он никогда не позволит себе напиваться! Нет-нет, он не пьян, но почему так путаются мысли?..

— Исполняя супружеские обязанности, я подвергаю опасности свою честь?! Это вы хотите сказать, мадам?

— Я знаю, как стыдно вам будет утром, когда вы поймете, что пошли на поводу у страсти и забыли о нашем соглашении.

— Клянусь вратами ада, мадам, я не верю своим ушам! Забудьте ваше чертово соглашение! Мы его не заключали.

Она в ужасе уставилась на него:

— Мы заключили его, милорд. Мы решили, что сначала станем друзьями и только потом настоящими супругами.

— Нет, мы ничего не решали, — ответил он, тщательно подбирая каждое слово. — Вы заявили мне о своем глупейшем намерении. Но даже не подумали спросить моего согласия. И, черт меня возьми я вам его не давал!