Нечаянный обман

– Я могу знать, что они не станут ни с того ни с сего прикидываться учителями, – парировала миссис Берд.

– У Чиллхерста имелись на то свои причины.

– А теперь? – Заметив, что Олимпия вновь потерла лоб, миссис Берд обеспокоилась:

– Что стряслось с вашей головой? Болит?

– Да. Пожалуй, я поднимусь к себе и немного отдохну.

– Я дам вам камфоры и нашатыря. Они творят чудеса.

– Спасибо.

Все, что угодно, лишь бы не выслушивать доводы миссис Берд в пользу свадьбы с Джаредом, поду мала Олимпия. Она уже достаточно наслышалась ее доводов, ведь ей и без того нелегко бороться со своими чувствами.

Олимпия встала.

Только она направилась к столу, как раздался резкий стук медного молоточка у входной двери. Одновременно с верхнего этажа послышался приглушенный лай Минотавра.

– Держу пари, это его светлость. Наверное, не может позволить себе сам открыть дверь, ведь теперь он стал виконтом. – Миссис Берд заспешила в холл. – Вечно эти франты задирают нос.

Олимпия прикинула расстояние до лестницы: если поспешить, то она сумеет закрыться в своей спальне прежде, чем Джаред обнаружит ее в кабинете.

Она тихонько, на цыпочках начала пробираться к двери, как вдруг услышала в холле голоса. Она узнала их и застыла, потрясенная.

– Я посмотрю, дома ли ее светлость, – произнесла миссис Берд тоном, какого Олимпия от нее раньше не слышала.

В нем присутствовал абсолютно новый оттенок высокомерного презрения.

Мгновение спустя миссис Берд появилась в дверях кабинета. Лицо ее раскраснелось от возбуждения.

– Там пришли две леди и джентльмен, – прошипела она. – Они спрашивают виконтессу Чиллхерст. Они думают, что его светлость уже на вас женился.

– Я знаю. Проклятие! Этого следовало ожидать.

– Я провела их в гостиную.

– Скажите им, что я нездорова, миссис Берд.

Миссис Берд вскинулась на Олимпию с видом генерала перед боем:

– Вам нужно их принять, иначе они подумают бог знает что. Мы все уладим.

– Только не в отсутствие Чиллхерста.

– Без него обойдемся. – Миссис Берд решительно тряхнула головой. – Мы притворимся, что вы виконтесса. Они ни о чем не догадаются.

– Как все ужасно обернулось. Я не собираюсь иметь с этим кошмаром ничего общего, миссис Берд.

– Ни о чем не беспокойтесь, я обо всем позабочусь. Вот, джентльмен дал мне их карточки. – Позвольте мне взглянуть. – Олимпия посмотрела на карточки и застонала. – Леди Бомонт, леди Киркдейл и какой-то Джиффорд, Ситон.

– Я подам чай, – сказала миссис Берд. – Не волнуйтесь, я буду называть вас вашей светлостью.

Она ринулась из комнаты, прежде чем Олимпия сумела ее остановить.

С чувством обреченности Олимпия медленно прошла через холл в гостиную. Как ей хотелось, чтобы здесь каким-нибудь волшебным образом появился Джаред и все уладил.

Ему это всегда так хорошо удавалось.

Ей пришло в голову, что, если бы она не убедила его продолжать их романтическую ложь, он бы, наверное, уехал и ей самой не пришлось бы отбиваться от этих назойливых людей.

Конечно, в таком случае повседневная рутина заботила бы ее меньше всего, мрачно подумала она. Если бы Джаред уехал, ее сердце было бы разбито навсегда.

Деметрия и Констанс восседали на диване. Одетые в голубое и розовое, они являли собой изысканную живую картину, которая совершенно не вязалась со скромным интерьером гостиной.

Красивый мужчина, чуть моложе Олимпии, стоял у окна.

Его светлые волосы были того же оттенка, что и у Деметрии.

Он был одет по последней моде в панталоны со стрелкой и хорошего покроя сюртук до талии, на шее повязан замысловатый галстук.

– Леди Чиллхерст. – Деметрия безмятежно улыбнулась, но в ее холодных глазах блестел инквизиторский огонек. – Вчера вы, кажется, познакомились с моей близкой подругой, леди Киркдейл. Позвольте представить вам моего брата, Джиффорда Ситона.

– Мистер Ситон. – Олимпия склонила голову, вспомнив, что так всегда делал Джаред.

– Леди Чиллхерст. – Джиффорд подошел к ней, томно улыбаясь. Он взял руку Олимпии, нагнулся и легко скользнул по ней губами. – Очень приятно с вами познакомиться.

– Джиффорд настоял на этом визите, – нежно промолвила Деметрия. – Мы с Констанс решили пойти вместе с ним.

Джиффорд с восхищением смотрел на Олимпию.

– Я совсем не то ожидал увидеть по описанию своей сестры, мадам.

– Что это значит? – Олимпия выдернула свою руку.

Головная боль сделала ее раздражительной. Ей хотелось, чтобы непрошеные гости оставили ее в покое и удалились.

– Я не хотел вас оскорбить, мадам, – быстро произнес Джиффорд. – Просто Деметрия сказала, что вы, очевидно, приехали из деревни, и я думал встретить провинциальную простушку. Я не ожидал, что вы столь очаровательны.

– Спасибо. – Олимпия не знала, как ей реагировать на комплимент. – Присядьте, мистер Ситон. Моя экономка сейчас приготовит чай.

– Мы ненадолго, – спокойно произнесла Констанс. – Видите ли, нас привело к вам любопытство.

Олимпия растерянно посмотрела на нее:

– Любопытство?

Деметрия издала легкий переливчатый смешок.

– Вы, должно быть, знаете, дорогая, что мы с Чиллхерстом были помолвлены. Когда мой брат узнал, что его светлость наконец женился, он загорелся желанием увидеть его счастливую избранницу.

Улыбка Джиффорда приобрела ледяной оттенок.

– Его светлость предъявлял очень высокие требования к своей будущей жене. Мне не терпелось посмотреть на женщину, удовлетворившую его взыскательный вкус.

– Я не понимаю вас, – сказала Олимпия.

Джиффорд присел у окна. Он, казалось, был заворожен Олимпией.

– Вам полезно обо всем узнать, прежде чем вы появитесь в свете, мадам. Не секрет, что Чиллхерст разорвал помолвку с моей сестрой, когда узнал истинное состояние ее финансовых дел. Видите ли, он считал, что она дочь богатых родителей.

– Ничего не понимаю. – Олимпия ощущала себя мышью в окружении трех избалованных котов, решивших потешиться вволю, прежде чем съесть ее.

Джиффорд прищурился. – Три года назад Чиллхерст недвусмысленно дал понять, что в будущей супруге его в первую очередь интересуют деньги.

– Пожалуйста, Джиффорд. – Деметрия взглядом осадила брата, а затем криво улыбнулась Олимпии. – Чиллхерст носит благородное имя, но даже его родственники вынуждены признать, что у него душа торговца.

– С Чиллхерстом все сводится к сделке, – ядовито произнес Джиффорд.

– Успокойся, дорогой, по-моему, они прекрасно подходят друг другу, – беззлобно сказала Констанс. – Леди Чиллхерст кажется мне весьма практичной женщиной.

– Почему вы так решили? – в изумлении спросила Олимпия, ибо ее еще никогда не называли практичной.

Джиффорд помрачнел.

– Ну, это же очевидно, не так ли? У вас есть состояние, иначе бы Чиллхерст на вас не женился, к тому же сам он чертовски богат. Тем не менее он прячет вас в этой дыре. – Он скользнул взглядом по ее скромному муслиновому платью. – Более того, похоже, вы не тратите много денег на наряды, так что остается предположить, что вы весьма экономны, мадам.

– Чиллхерст это ценит. – Глаза Деметрии не улыбались, а в голосе звучал металл. – Я уверена, он испугался, что я пущу его деньги на ветер, и, возможно, был прав. Признаюсь, я люблю красивые вещи.

Констанс улыбнулась ей беглой улыбкой.

– Да, Деметрия, но красивые вещи стоят денег.

– Но они их стоят, – подчеркнула Деметрия.

Джиффорд недовольно проворчал:

– У Чиллхерста куча денег, он богат, как Крез. Ему не нужно жениться на деньгах.

Олимпия уже открыла рот, чтобы гневно возразить, но осеклась, заметив, как Деметрия с Констанс обменялись тревожными взглядами.

Олимпия вдруг осознала причину повисшей в воздухе напряженности: Деметрия и ее подруга не хотели идти сюда.

Они увязались за братом в тщетной попытке отговорить его от визита.

Джиффорд весь кипел от ярости и затаенного разочарования, и все его эмоции были связаны с Джаредом.