Искушение

И, прежде чем кто-либо угадал намерения Раштона, он выхватил из рук леди Янгстрит бокал с шампанским и выплеснул его содержимое в лицо Сент-Джастину.

Гарриет вскипела от гнева:

— Не называйте его Чудовищем, черт вас подери!

И, выплеснув шампанское из своего бокала в лицо пораженного Раштона, Гарриет кинулась на него с кулаками.

Раштон попятился назад и, пытаясь защититься, поднял руки.

Увы, никто из гостей не знал, как принято в обществе пресекать потасовку, если ее зачинщицей была леди.

Никто, за исключением Гидеона.

Он сделал шаг вперед и схватил жену как раз в тот момент, когда она принялась колотить Раштона. При этом Гидеон так громко захохотал, что едва не уронил Гарриет.

— Довольно, мадам. — Он с легкостью перебросил ее через плечо и, удерживая на весу, обхватил за бедра. — Вы с успехом защитили мою честь. Его преподобие Раштон, полагаю, потерпел поражение. Не так ли, сэр?

Болтаясь на плече мужа, Гарриет не могла в полной мере наблюдать за происходящим. Изловчившись, она увидела разъяренное лицо священника.

Раштон, оставив насмешку Гидеона без ответа, развернулся и ринулся прочь к двери, расталкивая по пути застывших в изумлении гостей.

Гидеон поставил жену на ноги. Гарриет одернула юбки и, подняв глаза на мужа, заметила в них усмешку. Его глаза были цвета расплавленного золота.

— Еще один вальс, мадам? — спросил Гидеон, галантно склонившись к ее руке.

Гарриет была настолько расстроена случившимся, что без возражений вернулась в его объятия.

Ночью Гидеон как ни в чем не бывало зашел в спальню к жене, когда она уже легла.

Это привело Гарриет в бешенство. Когда Гидеон неторопливо приблизился к ее постели, она повернулась к нему спиной.

— Вам понравился вечер, дорогая? — спросил Гидеон, поставив свечу на стол.

Гарриет молчала, точно изваяние.

— Согласитесь, довольно банальное приключение. Даже скучное, признаться. — Бросив халат на стул, Гидеон поднял одеяла и, обнаженный, скользнул в постель. — Как всегда, вы выглядите прекрасно, дорогая моя.

Гарриет почувствовала, как он обнял ее за талию. Рука Гидеона задержалась на ее мягкой груди. Гарриет постаралась не обращать внимания на ласку мужа.

— Любопытно, что вы имели в виду, когда признались в любви ко мне?

Это уже переходило все границы. Гарриет забыла о своем обещании молчать.

— Ради Бога, Гидеон, сейчас неподходящее время, чтобы спрашивать об этом. Я очень зла на вас.

— Да, понимаю. Вы со мной не разговариваете. — Он поцеловал ее в затылок.

— Да, не разговариваю.

— В самом деле?

— Да, — в сильном раздражении подтвердила она.

Рука Гидеона мягко скользила по ее бедру, его нога раздвинула ее ноги.

Его ласки становились все смелее и интимнее. Казалось, Гидеона ничуть не смущало, что она лежала к нему спиной.

— Я рад, — произнес Гидеон. Он поднял подол ее ночной рубашки до талии. — Именно это я хотел обсудить с вами. Вы вольны больше не произнести ни слова. И я вас пойму.

— Гидеон…

— Молчите. — Он склонился над Гарриет, нежно целуя ее шею. Скользнув рукой по груди, Гидеон провел пальцем по ложбинке между двумя мягкими полушариями.

Гарриет задрожала, ее тело немедленно откликнулось на его прикосновения.

— Гидеон, когда я сказала, что не буду разговаривать с вами, я подразумевала и это.

— Да-да, я верю вам. — И палец его скользнул ниже и медленно погрузился в нее, прокладывая себе путь сквозь влажный жар ее тела, открывая и подготавливая ее.

— Гидеон, вы смеетесь надо мной? — выдохнула она.

— Я никогда не смеюсь над вами, дорогая моя. Иногда, правда, ваше поведение вызывает у меня улыбку.

Он нежно и медленно вошел в нее всей своей мощью.

Возможно, Гарриет и собиралась продолжить беседу, но уже не смогла вымолвить ни слова: наслаждение заставило ее забыть обо всем.

На следующее утро у Гарриет был намечен поход за покупками вместе с тетушкой Эффе и Фелисити. Конечно, ничего хорошего ожидать не приходилось: тетушка Эффе, без сомнения, сурово отчитает ее за возмутительное поведение на балу у Беркстоунов.

Служанка постучала в дверь, сообщив, что сестра и тетушка Эффе уже готовы , и ждут ее внизу. Гарриет запечатала только что написанное письмо и строго наказала служанке:

— Непременно отправьте его с сегодняшней почтой.

Девушка кивнула и сразу же отправилась на поиски лакея. Гарриет, подхватив капор, неохотно спустилась вниз.

Однако в холле, к своему удивлению, она никого не обнаружила.

— Где же они, Оул?

— Их сиятельство пригласили всех в библиотеку. — Оул распахнул дверь перед виконтессой.

— Понятно. Благодарю, Оул. — Гарриет быстро прошла в библиотеку.

Фелисити и тетушка Эффе сидели напротив ее мужа. Она тяжело вздохнула.

Гидеон поднялся ей навстречу. Глаза его сияли от удовольствия.

— Доброе утро, дорогая. Вижу, вы готовы ехать. Когда вас ждать обратно?

Выказывать свой протест молчанием было крайне затруднительно, в чем Гарриет уже успела убедиться прошлой ночью. Тем не менее утром она решила предпринять еще одну попытку, посчитав, что это единственно возможное средство заставить Гидеона одуматься.

Завязывая ленточки капора, Гарриет обратилась к Фелисити:

— Можешь сообщить его сиятельству, что, после того как мы сделаем покупки, я отправлюсь на заседание Общества любителей древностей и ископаемых. И вернусь домой около четырех.

Глаза Фелисити заблестели в предчувствии развлечения. Деликатно кашлянув, она обратилась к Гидеону:

— Милорд, ваша жена сообщает, что вернется домой к четырем часам.

— Превосходно. Как раз вовремя, чтобы успеть покататься верхом в парке. Гарриет нахмурилась:

— Фелисити, передайте его светлости, что у меня нет желания кататься сегодня в парке.

Пряча улыбку, Фелисити взглянула на Гидеона:

— Моя сестра просит передать вам, что…

— Слышал, не глухой, — пробормотал Гидеон, глядя в упор на Гарриет. — Тем не менее, я намерен отправиться на верховую прогулку сегодня после полудня. Не сомневаюсь, что виконтессе захочется составить мне компанию Мне не терпится увидеть ее верхом на ее новой лошадке.