Страница 19 из 55
Как Женя и предполагала, в зале было еще пустовато, а столик, на который она рассчитывала — никем не занят. Столик находился в дальнем углу, почти за эстрадой, на которой после девяти вечера играл живой оркестрик — банд, состоявший из очень неплохих музыкантов. Однако большинство посетителей предпочитали столики потише. Но сегодня Женя к их числу не относилась: с избранного ею места отлично просматривался весь зал. Засветиться раньше времени она не боялась: приятный полумрак, царивший в ресторане, те, кому он был не по душе, рассеивали с помощью бра, укрепленных над каждым столиком. Она включать свет не собиралась. Глянув на часики, Женя прикинула, что ожидать неверного любовника с его мымрой следует минут через тридцать. Времени как раз хватит на коктейль и, возможно, кофе… А вот и официант, наконец-то увидевший роскошную женщину за непопулярным столиком!
— Ужин я закажу попозже, — улыбнулась Женя рыжеватому парню в неизбежном смокинге. — Как только появится мой друг… А сейчас будьте любезны ваш фирменный коктейль с мартини, чуть позже чашечку кофе по-турецки… Видите ли, мой друг может немного задержаться!
Зал между тем постепенно заполнялся. Некоторых из прибывших Женя уже знала в лицо, однако общаться здесь между собой, тем более здороваться, было не принято.
Прикончив коктейль, она спокойно закурила, бросила быстрый взгляд на входную дверь и слегка вздрогнула: Мозолевский в обществе той самой выдры с короткой стрижкой как раз входили в зал!.. И Женя вдруг с ужасом ощутила, что решимость, которую она чувствовала еще минуту назад, стремительно покидает ее. Острый и горький ком внезапно образовался где-то в горле, сердце рвануло с места в карьер и заколотилось с немыслимой скоростью. Непонятная слабость, охватившая все тело, словно приклеила ее к мягкому стулу…
Как завороженная, она смотрела на Романа, с нежностью придерживающего за локоть свою спутницу, оказавшуюся в жизни куда эффектнее, чем на снимках, сделанных Семой… Она не сразу услышала мужской голос, явно обращенный к ней и прозвучавший почти рядом. А когда услышала, ей пришлось сделать немалое усилие над собой, чтобы оторвать взгляд от своей соперницы, которую Мозолевский в этот момент заботливо усаживал на стул, и перевести на назойливого нахала, наверняка пытавшегося с ней познакомиться.
Именно тут-то Женю и ожидало следующее потрясение: в первое мгновение, подняв голову на приставалу, она подумала, что спятила: ей показалось, что Роман раздвоился и вопреки очевидности не только сидит за их любимым столиком, но одновременно ухитряется стоять рядом с ней и что-то говорить… Мужчина, возникший перед Женей — она это осознала уже в следующую секунду, — Романом, разумеется, не был. Хотя походил на ее предателя любовника и впрямь просто фантастически, во всяком случае на первый взгляд… Пораженная, Женя автоматически кивнула ему, даже не вслушавшись толком в то, о чем он спрашивает. И незнакомец, улыбнувшись, грациозно приземлился напротив Жени… Похоже, он интересовался, свободно ли место за ее столиком…
Глянув на него еще раз, она поняла, что мужчина, которому на вид было не более двадцати пяти лет, просто необыкновенно красив, однако сходство с Мозолевским было не столь явным, как ей показалось. И, пожалуй, ограничивалось исключительно пышной белокурой шевелюрой и правильными чертами лица. Глаза у незваного соседа по столику были не голубыми, как у Романа, а золотисто-карими, что придавало ему дополнительный шарм…
— Вижу, вы тоже собираетесь поужинать в одиночестве, — ласково улыбнулся он. — Давайте для удобства познакомимся: меня зовут Альберт. Можно просто Алик. А вас?
Женя мгновение поколебалась: где-то в подсознании у нее возникла пока еще смутная, неясная мысль. И, подумав, она сумела изобразить легкую улыбку:
— Евгения… Просто Женя… А вы…
— Я в вашем городе гость, — Альберт снова улыбнулся и несколько виновато развел руками, — приехал в командировку, правда, длительную…
— И откуда? — Женя уже взяла себя в руки и даже кивнула пробегавшему мимо официанту.
— Из Москвы, — сообщил Альберт. И, пристально глянув на Женю, добавил: — И представить не мог, что в вашем северном городе есть такие яркие, красивые женщины, как вы…
Спустя несколько минут они заказали ужин, выяснив попутно, что у них общие вкусы — в том числе и на вино, которое выбрала Женя, знавшая здешний ассортимент.
Она и впрямь понемногу приходила в себя, а мысль, дотоле неопределенная, вскоре сформировалась — не без помощи бутылки выдержанного красного вина из подвала ресторана. То ли благодаря выпитому, то ли потому, что напротив нее сидел красавец мужчина, вполне способный поданной части потягаться с Мозолевским, Женино воображение заработало на полную катушку. И уже спустя несколько минут, прокрутив мысленно пару раз созданную им сцену, Евгения Петровна пришла к выводу, что лучшего наказания для предателя Мозолевского и вообразить невозможно!
Совместный ужин с Альбертом очень кстати подошел к своему завершению, и от ее внимания не укрылось, как московский гость — после того как настоял на том, что платить за ужин будет он, и только он, — извлек из внутреннего кармана весьма дорогого фирменного пиджака толстенный бумажник, набитый не только российскими купюрами, но и долларами. Словом, повезло ей просто фантастически! Особенно с учетом того, с каким искренним восхищением смотрел на нее Альберт… Как она и предполагала, одними взглядами дело не ограничилось. Немного поколебавшись, молодой человек смущенно отвел глаза и поинтересовался, каковы ее дальнейшие планы на вечер, который, в сущности, еще только начался — не было и девяти часов…
— Право, не знаю, — кокетливо улыбнулась Женя, продемонстрировав идеально белые и ровные зубки. — Вообще-то я сегодня свободна, муж возвращается из командировки только завтра…
От нее не укрылось огорчение, промелькнувшее в глазах Альберта при слове «муж». Но уж таково было ее правило: предупреждать всех своих ухажеров о наличии супруга непосредственно на старте!
— Если вы не сочтете это чрезмерной наглостью с моей стороны, — робко предложил он, — я хотел предложить провести сегодняшний вечер вместе… Можно поехать в какой-нибудь бар… Вы сами выберете, в какой именно, поскольку хозяйка вы… Я на машине, кстати сказать.
Женя изобразила приличествующие случаю колебания, а потом, пристально взглянув на Альберта, словно нехотя кивнула головой:
— Ну… Возможно, — вздохнула она. — Правда, у меня здесь есть еще одно небольшое дело… Если вы обещаете мне не задавать никаких вопросов в этой связи, что бы вы ни увидели, я, пожалуй, соглашусь на ваше предложение…
— Клянусь, буду нем как рыба! — с воодушевлением заверил Альберт. И на радостях положил на стол, на чай официанту, десятидолларовую купюру.
…Сцена, задуманная Евгенией Петровной, была отыграна, как решила она сама, по высшему классу!
Подхватив Альберта под руку, Женя устремилась к столику, за которым любезничал со своей новой пассией Мозолевский. К своему несчастью, заметил их Роман, увлеченный очередным комплиментом Розочке, лишь в тот момент, когда пара остановилась возле их столика.
Подняв глаза и увидев прямо перед собой улыбающееся лицо своей престарелой, как считал он сам, любовницы, Мозолевский замер на полуслове и начал медленно бледнеть: это был один из тех двух-трех случаев в жизни Романа, когда малейшая возможность отыскать приличествующие ситуации слова отсутствовала целиком и полностью. Зато подходящие слова нашлись у Жени.
— Здравствуй, мой драгоценный Ромео! — Женя радостно улыбнулась, словно вид любовника и соперницы и впрямь доставил ей необыкновенное удовольствие. Впрочем, на Розочку, взиравшую на нее с удивленным и глупым выражением хорошенькой мордашки, она и вовсе не смотрела. — Как замечательно, что я тебя тут случайно встретила, — продолжала щебетать Евгения Петровна с самым невинным видом. — Мне как раз нужно было тебе кое-что передать…
И щелкнув замочком сумочки, она извлекла на свет три снимка, полученные от Семы, ловко воткнула их в салат, тарелка которого стояла перед Мозолевским, после чего как ни в чем не бывало повернулась к своему спутнику, привлекательность которого Роман, вопреки своему желанию, сумел заметить.