Страница 30 из 64
- А теперь можно переключить? - в голосе Ники было искреннее недоумение.
- Переключай - про покушение уже кончилось.
- Какое покушение?
- На Соснихина вроде, - Эд кивнул на радио, активно вещавшее про очередную старлетку. - Хотя, может, показалось. Я точно не расслышал.
- А… - протянула Ника и, продолжив свою прогулку по волнам, добавила с выражением вежливой, но неглубокой заинтересованности: - И тебе любопытно это?… Ну про Соснихина я имею в виду.
- Конечно. Президент все-таки, - он был полностью сосредоточен на дороге - какой-то урод в красном «опеле» подрезал их уже во второй раз.
- Президент чего?
Слова дошли до его сознания не сразу. Эд попытался представить человека, не знающего, кто такой Владислав Анатольевич. И не смог. Посмотрел на Нику.
- Ну… Просто президент. Страны. - Его рука очертила плавную дугу, чтобы предельно ясно объяснить, какую именно страну он имеет в виду.
- М-м… понятно, - равнодушный кивок в ответ не глядя - Ника продолжала сосредоточенно копаться в эфире.
Вдруг из динамика вырвалось: «…плачущее небо под ногами…» Радостно взвизгнув, Ника без стеснения присоединила свой нежный голос к хриплому карканью исполнителя и повернулась к Эду, светясь от минутного пронзительного счастья…
А он смотрел на нее, чувствуя, как губы сами собой расплываются в улыбке. И думал, что за чудо его Ника! Маленькая отшельница, не ведающая, кто президент ее страны.
Она была юна, волшебна, безупречна!
И принадлежала одному ему! Даже если еще не знала об этом.
Пикник
Пятница застала его врасплох.
Глядя на мерные движения ног Ники, когда та шла к машине своим легким, почти невесомым шагом, Эд вдруг с ужасом понял: завтра они не увидятся.
- Доброе утро! - Рыжеватая копна качнулась, скрывая ее улыбку и обнажая неприкрытое плечо. (И как она не мерзнет, одеваясь так легко? Ведь по утрам уже прохладно… Неужели - для него?!) - Давно меня ждешь?
- Не очень.
В противовес ей напряженный из-за только что сделанного открытия, он отъехал, стараясь смотреть на дорогу. И думал, думал, думал: что же делать? Чувствуя себя неопытным мальчишкой.
Неосознанно он начал сбавлять скорость. Потом тормозить. Потом откровенно пропускать вперед каждого желающего.
Но время все равно таяло!
На последнем светофоре машина надолго застыла в тянучке. Уже даже не обрадовавшись, подозревая - не поможет, Эд напоследок пытался хоть что-нибудь придумать. Лихорадочно и безрезультатно.
То ли из-за угрюмого молчания водителя, то ли под влиянием одного из своих необъяснимых импульсов, Ника неожиданно опустила стекло и воскликнула:
- Привет!
Уродливая черно-белая кошка, выглядывавшая в окно соседней машины, возмущенно ответила:
- Мэу-у-у!
- Да что ты! - включилась Ника с ходу, изображая сочувствие. И понеслось!
Она ворковала, а отвратительная лысая тварь блаженно жмурилась от последней ласки солнца, и топорщила усы, и самодовольно раздувалась от такого внимания.
- Прямо за хвост? Вот паразит! Да, дорогая, дети бывают иногда ужасно невоспитанными!
Эд скрипнул рулем в раздражении от собственного бессилия - какая-то драная кошка крала их последние минуты!
- Да, за городом - совсем другое дело, я с тобой полностью согласна! Простор, природа… - Полупрозрачные в пронзительном утреннем свете, ее руки двигались, плели волшебные узоры. - Серьезно? Завтра? Ну не знаю… - улыбка в его сторону - ценой в несколько королевств. Оглушающе веская и с каким-то тайным задором.
Но вот, встряхнув тяжелым золотом волос, Ника снова отвернулась к своей усатой собеседнице…
Отчаяние подкрадывалось ближе. Что же делать? Что ему делать теперь, когда промелькнут эти последние кварталы и она исчезнет из его машины - и из его власти - на целых два дня?!.
Эд потер висок над дужкой очков.
- Значит, будет тепло? Ты уверена? Ну хорошо, - и, сверкнув горячими отблесками со дна невозможно зеленых глаз, Ника восторженно выдохнула: - Представляешь, нас приглашают на пикник!
Мир замер в сладком предвкушении… «Нас…»
Кошка вдруг обрела красоту и грацию, а притворный разговор - очарование и смысл.
Она приглашает его!
Сердце рухнуло в пятки. По телу приятной щекоткой прокатились тысячи искр.
Мелькнула мысль: а переживут ли они этот пикник?…
Но тут же бархатистая поверхность ее предплечья случайно скользнула по его пальцам, впившимся в руль. Иссушенным жаждой…
И все было решено.
Его правая бровь приподнялась. А губы сложились в усмешку.
- Замечательно. Передай, что мы обязательно придем.
Возмущенные гудки за их спиной прозвучали очень кстати. «Хонда» наконец поспешным рывком преодолела светофор, оставляя позади кошку вместе с соседним авто. Высунувшись далеко из окна, Ника кричала ей и всему суетливому, наполненному людьми проспекту: «Мы обязательно придем! До завтра-а-а!» - заставляя встречных водителей оборачиваться, опасно отвлекаясь - изумленно глядя на странную, хотя и безумно хорошенькую виновницу переполоха…
Эд притормозил в тени аллеи. Мчащийся мимо транспортный поток наполнял машину солнечными зайчиками, они ошалело прыгали по салону, забирались под ее белоснежную блузку, подсвечивая изнутри, лаская…
Ника не умолкала, говорила о пикнике. Когда, куда, как организовать…
Эд ее почти не слышал.
Он молчаливо удивлялся тому, как удачно все складывается. В происходящем угадывалась рука судьбы. А перечить судьбе, как известно…
- Так что приедешь ко мне в четыре, ладно? Я соберусь, и пойдем. Хотя…
Он поежился под порывом осеннего ветра, залетевшего в приоткрытую дверь. А может - под холодным, изучающим взглядом Ники.
- Хотя ты же не знаешь, где я живу, - она нахмурилась, продемонстрировав совершенно очаровательную складочку на лбу.
Внезапно захотелось поглубже запахнуть куртку. И выпить чего-нибудь согревающего.
- …Или знаешь?
Его окунули в прорубь. Оцепенение не спеша захватывало аорту, медленно, но верно приближаясь к сердцу… Все так же пристально глядя прямо в его преступную душу, Ника коснулась руки. Ледяной жар и обжигающий холод сплелись, лишая возможности дышать…
Эд отрицательно качнул головой.
А она вдруг улыбнулась - пронзительно и лукаво. Заливисто хохотнула.
- Ну конечно не знаешь! Ты же меня всегда на остановке ждешь! Но ты найдешь, это легко. У меня номер тридцать семь. Садовая, тридцать семь! Запомнил?
Еще бы он не помнил… Мало в его жизни чисел, которые было бы так непросто забыть.
- Найду. В четыре?
- Точно!
- И взять сметану?
- Сметану?! - светлые брови изогнулись, эхом повторяя вопрос. На дне зрачков плескалось абсолютное непонимание - так умеют удивляться только дети. И она, наверное, тоже скоро утратит эту способность…
- Ну как зачем? Для кошки.
- А-а-а! - искренняя лучезарная радость. - Да, обязательно возьми! Она будет очень рада. Ну все, до завтра!
- До завтра.
Ника уже взялась за дверцу. Но в последний момент неожиданно развернулась и потянулась к щеке Эда.
Ее губы легли на кожу раскаленным клеймом.
- До завтра! - повторила, пряча смешок, и мгновенно растворилась в толпе студентов, явно довольная произведенным эффектом.
Эд хмыкнул. Коснулся места поцелуя мелко дрожавшими пальцами и завел машину.
Он не мог отделаться от ощущения, что это все происходит с кем-то другим.
Это действительно он, зрелый и многоопытный мужчина, мчится сейчас на свидание к девчонке, за которой тайно следит уже около трех недель? Это он, прежде сводивший контакты с женщинами до тех, что предусмотрены природой, купил… букет и торт (причем лучшие, которые только можно было достать)?!.
Накануне, до последнего измочаленный нервным напряжением, Эд уснул прямо на своем раскладном стуле с биноклем в руке.