Марко Поло

Все-таки, и с этим легко согласиться, Марко не дошел до Мадагаскара, которому он посвящает однако большую главу, описывая тамошних животных и растения: прекрасный повод украсить повествование экзотикой.

В шести следующих главах экспедиция вновь отклоняется в сторону, чтобы от Занзибара подняться на север, вдоль восточного побережья Африки через Абиссинию добраться до Адена. Затем мы попадаем в Эскье (Шезье), находящийся в 300 милях к востоку, на аравийском побережье, в Дуфар (Зафар) на берегу Йемена к северу от Адена и, наконец, мысленно отправляемся на восток в Калату (Калхат), в султанат Омана, в каких-то 150 км южнее Маската, на входе в залив Ормуз. Этот воображаемый маршрут заканчивается в самом Ормузе.

Эти шесть стран, по крайней мере, первые пять — вдали от дороги, по которой следовали корабли

Поло, но они надолго удерживают внимание Марко. Он старается посвятить им описания гораздо более обширные и обстоятельные, чем те несколько строк или просто намеков, которые он обычно бросает вскользь, чтобы упомянуть о том или ином городе, расположенном на пути. Автор здесь не делает описания только по слухам, но, видимо, работает над письменными источниками: здесь отмечается географическое положение, природные ресурсы, промышленность, заморская торговля, история, нравы, религия, история царствований и войн. Эти ученые выкладки — из вторых рук. Марко или его редактор показали себя хорошими, добросовестными компиляторами. Они работали как энциклопедисты: изложили свои знания дидактично, в строгом порядке, стараясь ничего не пропустить.

В результате создается впечатление, что, вопреки ожиданию, Марко, которого ценили за его умение наблюдать, лучше и более охотно говорит о том, что он узнал из различных письменных источников и чужих рассказов, чем о том, что видел собственными глазами.

Если мы признаем эти размышления и выводы правильными, мы находим логику в расположении глав, повествующих об этом обратном пути. Как бы ни пролегала дорога, важно прежде всего донести до читателя максимум информации. В этой книге сама обратная дорога — лишь предлог.

Что остается нам, чтобы определить этапы этого долгого, более чем двухлетнего плавания? В самом деле: отрывочные сведения о королевствах, расположенных к югу от Китая, острова, чудеса Индии… то есть очень мало!

Мы можем допустить, что корабли отплыли из Кайтона, административного центра провинции Фукиен, в 200 км к северу от Гонконга. Это единственно вытекает из уверений самого Марко, что все крупные корабли, возвращаясь из Индии груженые пряностями, делали там остановку и что их купцы встречали там купцов из северного Китая.

Нам вполне понятно, почему Марко Поло так подробно описывает китайские корабли (джонки). Буквально все путешественники обращали на них особое внимание. И вообще мы гораздо лучше осведомлены об условиях этого морского плавания, чем о сухопутных маршрутах.

Таким образом, книга прекрасно отражает интересы и опыт человека, принадлежащего к нации мореходов, чей родной город был знаменитым портом. На протяжении всех глав Марко интересуется в основном кораблями, движением в портах, различными плавучими средствами, методами, которыми местные жители укрощают естественное течение крупных рек, копают каналы, контролируют ввоз и вывоз товаров, строят и поддерживают в хорошем состоянии мосты. Здесь он чувствует себя в родной стихии.

Книга Марко Поло показывает, что великий путешественник несомненно был исследователем, пионером — с точки зрения Запада. Только для путешествий из Китая в Индию и обратно он пользуется морским транспортом. Что касается остального, он топтал дороги и тропы далекой Азии в качестве чиновника Великого хана, администратора и почтового курьера. Он, вероятно, не посещал ни караваны, ни караван-сараи, но что касается больших торговых кораблей из Индии, использовавшихся в качестве конвоя, он говорит о них со знанием дела.

Первая остановка состоялась, без сомнения, на побережье Индокитая в порту Сиамба (Чамбо), о котором Марко упоминает впервые и который он располагает в 1 600 милях от точки их отплытия. Это страна, узнаем мы по ходу рассказа, которую Великий хаи отказывается завоевывать, покоренный учтивостью посланников короля, подарившего ему большое количество слонов. У крайней точки полуострова находятся острова двух братьев (Кондор и Сандур), Сукат (Борнео), Ява, о которых наш рассказчик говорит на самом деле гораздо раньше и совсем не в нужном месте и в которые Великий хан отказался также вкладывать средства; этот отказ от проекта завоевания больших островов Индостана имел место в 1292 году, незадолго до путешествия венецианцев.

Корабли огибают затем полуостров Малайзию и остров Бинганг, «меньший остров Ява». Книга долго описывает островных правителей, их распри и богатства. На Суматре «мессир Марк Пол пробыл 5 месяцев из-за плохой погоды, которая не позволяла ему продвигаться вперед» (это было во время муссона в октябре). Они высадились на землю «и сделали деревянные форты и крепости, где они и пребывали для устрашения людей-животных, которые едят человеческое мясо». Наконец, когда погода наладилась, они снова выходят в открытое море и в 150 милях находят острова Никобары, остров Цейлон и первую точку полуострова Индостан — Кайл или Каел, недалеко от Тутикорина, куда прибывают «все корабли, которые приходят с запада: из Горма (Ормуза) и из Киса, и из Адена, и из всей Аравии, которые приходят груженные лошадьми и другими товарами».

В Индии, в Коилоне (Куилон), где можно найти бразильский лес очень хорошего качества, который по-бразильски называется койлуни, становится на якорь столько же джонок из Китая, сколько кораблей из Аравии. Корабли венецианцев поднимаются все севернее, до области Гуджахарат, о которой Марко говорит очень бегло, в нескольких строках, упоминая два или три порта, в особенности Сомнат. Он пишет о пиратах, наиболее кровожадных и жестоких в мире, о большом количестве перца, имбиря и краски индиго, которые можно там купить, о хлопковых деревьях, которые за двадцать лет достигают шести локтей в высоту («хлопок, который они дают, не хорош для того, чтобы ткать, но можно найти другое применение») и о чудесном кожевенном промысле («и делают там много товара из красной кожи, украшенной животными и птицами, вытканной золотой и серебряной нитью очень искусно»).

Мы хорошо можем себе представить, что после этого наши путешественники вместо того, чтобы проплыть вдоль берегов Африки, таких далеких, направились прямо в Ормуз, просто сделав остановку в городе Кедж королевства Кезивакуран (Макран).

В Ормузе они узнают, что персидский хан Аргум, который должен был жениться на монгольской принцессе, доверенной им, умер 17 марта 1291 года (если верить персидским историкам). Девушка была отдана замуж за сына покойного — Газана. Выполнив поручение (двигаясь по неизвестной дороге), они достигают Трабзона, затем Константинополя, Негропонта и, наконец — Венеции, куда они прибывают в 1295 году.

Их последнее путешествие длилось около трех лет, из которых два с половиной года они провели в море. Оно отличается от сухопутного и удачно его дополняет. Поло проделали огромный труд, обойдя вокруг земель Азии, посетили страны, заслуживающие особого внимания, порождая восхищение читателей своими отчетами.

Вымышленные или совершенные мысленно путешествия трудно приукрасить истинными впечатлениями. В книгу Марко по поводу этого периода путешествия вошло не более трех-четырех историй или просто даже намеков на обстоятельства реальные, пережитые. В самом деле, здесь очень мало неоспоримых доказательств визита: описаний климата, рельефа, расстояний и длительности путешествия.

В общем, для того, кто хотел бы изучить эти два путешествия Марко Поло в Китай, а на обратном пути — в Индию, Ормуз и Трабзон, чтение его книги — а мы не имеем другого источника, — порождает скепсис и оставляет в недоумении. Практически невозможно отличить в деталях путь, действительно пройденный, от маршрута энциклопедического. Этот последний, полностью сформировавшийся, довольно часто направляет и поддерживает текст. Чтобы в этом убедиться, достаточно вспомнить и принять концепцию автора (скорее авторов) и представить книгу не отчетом о пройденных маршрутах, не журналом путешествия, а, как они сами на э го указывают в названии — описанием, то есть, возможно, чем-то вроде сказки. То, о чем мы читаем, является большей частью путешествием воображаемым, книжным, идеальным.