Скандальное обольщение

Сассекс потянул Блэка за рукав рубашки, когда граф наклонился, чтобы потрепать пса по голове.

— Придумай способ держать Найтона поблизости от себя. Я ему не доверяю.

Перед внутренним взором Блэка предстал образ Уэнделла Найтона. Наглец ухаживал за Изабеллой, и факт этот приводил его в бешенство. Ему хотелось порвать молодого археолога на части, а не распивать с ним чай. В одном Блэк был уверен: он не станет водить «дружбу» с Найтоном, пока глупец пытается завоевать сердце Изабеллы. Существовали определенные пределы тому, что граф мог вынести, но наблюдать за влюбленной в Найтона Изабеллой — выходило за пределы.

— Дай мне слово, что будешь держать его при себе живым.

— Конечно, — протянул Блэк. — Но ты помнишь, я проклят. Смерть вокруг меня.

Его настиг мрачный взгляд Сассекса.

— Смерть преследует всех нас. Будем надеяться, что на этот раз за нами небольшое преимущество.

— Сассекс, — заметил Блэк, — несколько дней назад я где-то видел то же самое изображение, что нанесено на монету. Я никак не могу вспомнить где, однако постараюсь восстановить в памяти все, что делал, и, возможно, это наведет меня на правильный путь. Я дам тебе знать.

Герцог кивнул, взъерошив рукой волосы, а потом внимательно окинул его взглядом своих серых глаз.

— Я беру с тебя слово, что, если ты обнаружишь какую-нибудь связь между мисс Эштон и этим клубом, сохранишь все в тайне. Репутация Люси… то есть… мисс Эштон ни при каких условиях не должна пострадать.

Сассекс удалился, растворившись в окутывающих садик тенях и призрачном свете освещавшего улицу газового фонаря. Взглянув на свою руку, Блэк поднес розовый бутон к лицу, задумавшись о монете и странным образом знакомом изображении на ней. Где же он его видел? Однако аромат розы практически немедленно заставил его напрочь позабыть о Сассексе и таинственных артефактах тамплиеров, унося прочь от реальности мысли, к волшебным мгновениям танца с Изабеллой.

— Последняя роза лета, — прошептал он с отсутствующим видом, касаясь пальцами ее бархатистых лепестков, уже вполне представляя себе, что собирается сделать.

— Мисс Фэрмонт, — провозгласила Энни, горничная Изабеллы, застыв у дверей спальни. — Явился джентльмен и просит увидеться с вами. Я проводила его в дальнюю гостиную, от него воняет похуже, чем от Темзы.

Взглянув на стоявшие на ее конторке часы палисандрового дерева, Изабелла удивленно вскинула брови. Всего лишь одиннадцать.

— Немного рановато для приема гостей, — простонала Люси и вновь повалилась на груду подушек. — Интересно, понимает ли мистер Найтон, что для визитов существует четко предписанное время и эти предписания никак не распространяются на раннее утро, когда леди не успели еще позавтракать и одеться?

— Должна ли я отослать его, мисс?

— Нет, — объявила Изабелла, поднимаясь из кресла в полупрозрачном облаке белого атласа и кружев. — Помоги мне снять ночной наряд, Энни. Я быстро оденусь и вскоре буду готова его принять.

— Я сейчас же вернусь, мисс. Позвольте мне только объявить джентльмену, что вы дома.

Едва за Энни захлопнулась дверь, Люси нетерпеливо воскликнула:

— Мужчины! Им хорошо известно, как испортить утро, еще совсем недавно замечательное во всех отношениях, правда? Я была так захвачена твоей историей, Исси. А теперь должна ждать, прежде чем услышу, что случилось с героиней, присевшей на скамью и ощутившей на себе соблазнительный взгляд Лорда Смерти.

Изабелла заглянула в открытый дневник. Ровные строчки, написанные ее рукой, содержали нечто большее, чем просто историю Смерти и его таинственной леди. Они таили в себе воспоминания о прошлом вечере, проведенном в лабиринте с лордом Блэком, которому каким-то образом удалось проникнуть на страницы ее нового романа.

Закрыв обложку, Изабелла защелкнула маленький замочек и спрятала ключ в изящном браслете из черного гагата, который носила на запястье. Она доверяла Люси и знала, что в ее отсутствие та не будет подсматривать в личные записи кузины, однако не могла позволить повториться неприятному происшествию, случившемуся прошлым вечером. И хотя Изабелла сознавала, что еще не влюблена в Уэнделла, она очень его ценила и не желала рисковать возможным предложением руки и сердца. Кроме того, ей совсем не хотелось, чтобы тот узнал, что она встречалась наедине с лордом Блэком, позволив ему запретные ласки и наслаждаясь ими. «Не просто наслаждалась, — признала Изабелла, — а мечтала о следующей встрече, мысленно позволяя возмутительные и скандальные вещи, о коих леди хорошего происхождения и здравого рассудка не могла и помыслить».

Но она продолжала мечтать во сне и наяву. Всю ночь. Сон ее был прерывист, грезы чувственны, обретая все более мрачный и опасный характер. Ей приснился Блэк, и этим утром Изабелла уже расплачивалась за безрассудство ночной страсти головной болью, всегда мучившей ее после тяжелых снов. Однако Белла все-таки надеялась, что сны прошлой ночи не относятся к тем самым, тревожащим ее с двенадцатилетнего возраста.

— Я спущусь к нему вместе с тобой, — заявила Люси, переворачиваясь на бок и выскальзывая из постели. — Я позову Сибиллу и встречусь с тобой внизу.

При упоминании о Сибилле, горничной Люси, Изабелла почувствовала необходимость задать вопрос: «Удалось ли Сибилле организовать для тебя участие в еще одном сеансе?»

Зеленые глаза Люси сверкнули изумрудным блеском.

— О, Сибилла разделяет мой глубокий интерес к мистике и спиритизму. И меня абсолютно не волнует ее неспособность придать моим волосам подобие приличной прически, ибо она способна отыскивать для меня самые потрясающие развлечения. Уж не знаю, откуда она добывает сведения об этом — не мне спрашивать, поскольку Сибилла занимает меня вот уже целый месяц.

— Люси… — предупредительно заметила Изабелла, — ты пытаешься избежать вопроса.

— Ох, хорошо, да. Сегодня будет сеанс, и знаешь где? Ах, это обещает быть просто восхитительным! — воскликнула Люси, подбегая к ней, беря за руки и взволнованно пожимая. — Только представь себе, Исси, на Хайгейтском кладбище[14]! Вначале мы устроим наш сеанс, а потом, в полночь при полной луне, отправимся на прогулку среди надгробий и мавзолеев и, возможно, даже повстречаемся с призраками! Медиумом будет Алиса Фокс, родственница знаменитых сестер Фокс[15]. Так что, ты понимаешь, не пойти туда просто стыд и срам! Ох, я едва могу дождаться.

— Дядюшка запретит тебе. — Изабелла готова была искренне возблагодарить небеса за это, поскольку не имела ни малейшего желания провести ночь на Хайгейтском кладбище, с кем-либо имеющим прямое или косвенное отношение к трем сестрам, ответственным за повальное увлечение всего Лондона спиритизмом.

— Папа будет сегодня на собрании масонской ложи. Так что об этом не узнает.

— Люси… — начала Изабелла, не в силах собраться с мыслями из-за усиливающейся головной боли.

— Сегодня в ложе будет обряд посвящения, я слышала, как папа говорил об этом камердинеру. Ты же знаешь, когда они устраивают этот обряд, маркиз обязан находиться в ложе всю ночь. Он даже не догадается о том, что мы выходили из дома, а вернемся мы задолго до его утреннего появления.

Изабеллу внезапно охватил приступ панического ужаса, голова продолжала пульсировать невыносимой болью. На первых порах интерес Люси к спиритизму не выходил за рамки праздного развлечения и никоим образом не тревожил кузину. Мистицизм и мистики были в моде, и Изабелла полагала, что Люси всего лишь следует всеобщему увлечению. Однако со временем Белла стала подмечать в ней все больше и больше перемен. Она уже не была такой же веселой и улыбающейся, как прежде. Все разговоры сводились к сеансам, встречам спиритов и тому подобному бреду, в который Изабелла даже не хотела вмешиваться. Кого или чего искала Люси, погрузившись в этот мистицизм? Очень плохое предзнаменование — призывать умерших или самого бледного Господина с косой.

Изабелла устала бороться с интуитивными предчувствиями. Она давно заметила, что увлечение Люси сеансами совпало с появлением в доме около месяца назад новой горничной Сибиллы и благодаря случайному стечению обстоятельств началом ухаживаний мистера Найтона.