Страница 25 из 44
Заметив, как он помрачнел, Зоя постаралась развеять невеселые мысли.
— Ребятушки! Так считать нельзя! Вот пойдут огурцы — мы их пудами возить будем!.. А капуста!.. Я читала: по пятнадцать килограммов кочаны бывают!
— Лодка! — сказал Колька.
Зое послышалось, что он произнес «ловко».
— Не веришь?.. А я верю! Все у нас, ребятушки, будет хорошо.
— Лодка! — повторил Колька, глядя не на Зою, а на Стрелянку.
Все посмотрели туда же. К острову приближалась еще одна лодка.
На веслах сидел мальчишка — длинноволосый, в модной майке. Греб он умело, экономно. На корме виднелся туго набитый рюкзак, и весил он, вероятно, немало, потому что нос лодки был приподнят.
Ребята знали всех школьных мальчишек, а это был совсем незнакомый паренек. Не оглядываясь, он уверенно вел лодку к острову, а когда она уткнулась носом в песок, встал и повернулся без тени смущения или робости к столпившимся на берегу ребятам.
— Что тебе нужно? — не слишком любезно спросил Борис.
— Салюта не нужно по случаю моего прибытия, — пошутил мальчишка и ловко выпрыгнул из лодки.
— Ты здесь хохмы свои не разводи! — Ромка задиристым петухом подскочил к нему. — А то такой салют устроим — не поздоровится!
— Говори, что надо, или отчаливай! — потребовал Борис. — Нам с тобой болтать некогда!
— Койка нужна, — ответил гость. — Найдется для меня место в вашей гостинице?
Это требование показалось мальчишкам совсем уж наглым. И если раньше у них не было никакой причины недружелюбно встречать незнакомого паренька, то теперь она появилась. А девчонкам он понравился: спокойный, независимый, вежливо-ироничный. И джинсы на нем — загляденье!
Придя в себя после наглого требования мальчишки, Ромка еще ближе подскочил к нему.
— Тебе какую койку? Больничную?.. Сейчас схлопочешь!
— Рома! — Зоя потянула его сзади за ремень. — Дай сказать человеку. Он объяснит все!
— Постараюсь! — Паренек улыбнулся ей, вытащил из кармана джинсов сложенную вчетверо бумажку и обратился к Борису: — Если не ошибаюсь, Кравцов — это ты… А я заодно исполнил обязанность почтальона… Тебе телеграмма — получи!
Борис недоверчиво взял бумажку и развернул ее. Удивленно пробежав записку глазами, он прочитал вслух:
— «Малый Светлячок. Борису Кравцову. Ваши экспедиторы при сдаче овощей допустили сегодня ошибку. Проверкой установлено, что редиски, лука и салата сдано на пятнадцать рублей больше, чем указано в накладной номер два. Прошу внести в нее соответствующую поправку. Директор колхозной столовой Павлов».
— Поняли? Нет? — воскликнул Ромка. — Я же говорил: не надо!
— Нет, надо! — Борис пошарил у себя по карманам. — У кого ручка есть или карандаш?
Раньше других подал ему шариковую ручку сам почтальон. Была она удивительно красива — вся отливала перламутром, а на верхнем конце виднелась миниатюрная головка Нефертити. Борис размашисто написал на оборотной стороне телеграммы: «Директору колхозной столовой товарищу Павлову. Это не ошибка. Это исправление ошибки, допущенной в накладной номер один. Кравцов».
— Годится?
Возражений не было, только Ромка презрительно плюнул в воду. Борис хотел вернуть записку с ответом и перламутровую ручку пареньку, но тот взял только ручку.
— Мои почтальонские функции кончились. Возвращаться не собираюсь… Как у вас все-таки насчет свободной койки?
Снова он озадачил всех ребят, и только Колька начал кое о чем догадываться.
— Хочешь, — предложил он, — назову твою фамилию?
Паренек заинтересовался, подумал и спросил:
— Есть у тебя какое-нибудь перо?
Колька показал ему половинку старого карандаша.
— Ставлю свою ручку, — объявил паренек, — против твоего огрызка! Не отгадаешь!
— Спорить захочешь — обратись к Ваське Бурке, — сказал Колька. — А я и так попробую… Ты — Мекоба.
Пришла очередь удивляться пареньку.
— Тебе бы частным детективом работать! — Прощаясь с перламутровой ручкой, он повертел ее перед своими глазами. — Дед привез из Японии… Бери за догадливость!
— Оставь себе, — отказался Колька. — Дедовы подарки хранить надо.
— Тогда… давай лапу! — Паренек широко раскрыл ладонь и, крепко пожимая Колькину руку, представился: — Олег… И ты прав — Мекоба!
Ребята ничего не понимали. Пришлось Кольке напомнить о посылке из селекционной станции, о письме, в котором доктор сельскохозяйственных наук Мекоба обещал прислать своего полномочного представителя. Уже тогда Кольку насторожило это обещание. Была в нем шутливая нотка, намек на забавный сюрприз. Этим сюрпризом и был Олег. Но Колька предполагал, что он — сын доктора Мекобы, а Олег оказался его внуком.
Отношение к Олегу резко изменилось. Ромка поторопился извиниться за свою грубость.
— Мы тут, понимаешь, даже своих на остров не пускаем, — сказал он сконфуженно. — А чужих и подавно!.. Я ж не знал…
— Бывает, — миролюбиво ответил Олег. — Бери-ка мой рюкзачок — вот и помиримся.
— Фефёла! — Ромка указал Сене Сивцеву на рюкзак. — Помоги полномочному представителю!
— А-а! — удивился Олег. — Виноват! Не учел вашу внутреннюю субординацию!
Сопровождая его к палаткам, ребята терялись в догадках: надолго ли он приехал, будет ли им обузой или сможет помочь чем-нибудь. А Борис хоть и сам стеснялся своих мыслей, но все-таки не мог не думать, что гостя придется ставить на довольствие, а это — лишний расход продуктов. Жадным он никогда не был. Если бы Олег приехал к нему домой — да живи он хоть целый год, Борис кормил бы его по пять раз в день, и самым вкусным! Подумав так, Борис усмехнулся над самим собой: легко быть гостеприимным за счет родителей.
Олег словно разгадал тайные опасения Бориса.
— Говорят, у вас полная самоокупаемость?.. Имейте в виду: мне выданы командировочные, так что ваш баланс я не нарушу.
Такое совпадение мыслей обрадовало Бориса.
— Потом разберемся, — сказал он. — У меня есть бухгалтер. С ней подсчитаете…
Свободная койка была в той палатке, где жил Борис. Туда и привели Олега. Сеня опустил на койку рюкзак, и она жалобно пискнула под его тяжестью.
— Продукты? — спросил Борис.
— Будущие, — непонятно ответил Олег и, не задерживаясь в палатке, попросил показать ему, как он небрежно выразился, огородик.
Олег был не старше остальных, но в первые минуты знакомства к нему относились почти как к взрослому, имевшему право проверить работу ребят. Борис повел его через рощу к грядкам. Мальчишки и девчонки толпой пошли сзади. Наступал тот момент, когда все должно было проясниться: знает ли этот полномочный представитель, как выращивают овощи, или он обычный городской мальчишка, которому знатный дед разрешил съездить к ним ради развлечения.
Олег остановился на опушке и, взглянув на ряды грядок, параллельными полосами уходивших к болоту, сказал:
— Дед был бы доволен!.. А я оговорился: это не огородик — побольше!.. Но знаете что?.. Ваши красивые грядки — невыгодная штука!
Он повернулся к стоявшим сзади ребятам, и по его разгоревшимся глазам они почувствовали в нем искреннюю заинтересованность.
— Насыпные грядки не нужны… Проверено опытом!
Даже доброжелательная критика не приносит особой радости. Борис насупился, а Шурка Гай прицепился к последнему слову Олега.
— Опыт — критерий истины! — хвастанул он своими знаниями. — Но опыт опыту рознь… Многовековая практика выращивания овощей создала именно такую форму — грядки. И не будем опровергать общепризнанное на основании частных экспериментов!
Олег тряхнул головой, будто в уши ему попала вода.
— Дед в таких случаях говорит: открыл рот — подари мысль, а нет ее — помолчи.
— Что же нужно вместо грядок? — спросил Борис.
— Не надо их насыпать. Вскопали — и довольно… Высокая грядка быстро сохнет. — Олег шагнул вперед, пощупал землю под листьями редиски и безошибочно определил: — Сегодня поливали… Но завтра снова придется. — Он наклонился к другой грядке. — А эту только попрыскали, она и сейчас воды просит!