Расплата за жизнь

— Что они могли искать у Иосифа? — спросил Потапов.

— Понятное дело, бабки! Что им еще надо? — скривился Тимофей.

— Они их взяли? — поинтересовался Потапов.

— Черт их знает!

— Как? Вы не в курсе, были ли деньги у отца? — изумился Александр.

— У нас с ним не очень клеилось. Не понимал он меня! Поэтому не доверял, — признался Тимофей, краснея.

— Ну, крутые не появляются впустую. Вам это известно. Либо по наводке, либо сами знали, либо кто–то из семьи проинформировал.

— У отца друзей не было. Последний лет десять назад умер. А я ничего не знаю. Он был скрытным человеком. И я считал, что живет на пенсию, на мелкие приработки от клиентов. Но с год назад он мне купил вдруг телевизор. Для Кольки. В подарок. Импортный, дорогой. Когда я спросил, где взял деньги, ответил, что скопил их, откладывая с пенсии. Я не поверил. Чтобы купить «Санио», нужно было не жравши год сидеть. А я не видел, чтобы он голодал. И где–то. через пару месяцев решил проверить свое подозрение, попросил денег.

— Какое подозрение? — полюбопытствовал Александр.

— Я думал, отец дает деньги под проценты. Но он мне отказал. Да еще назвал мотом. Бесшабашным. Даже не стал слушать, для чего просил. А мне и обидно стало. И я перестал его навещать. Дело не в деньгах. Мне обидно стало, как он отчитал! Будто мальчишку!

— Как потом помирились? — торопил Тимофея Потапов.

— Долго я к нему не приходил и не звонил, где–то месяца три. Он тоже молчал. Но не выдержал и позвонил через три месяца на мой день рождения. Поздравил. И позвал приехать. Я навестил его через неделю. Специально время выдержал, дал понять, что помню обиду. Когда пришел, отец чуть не плакал. Упрекал, что у меня нет сердца. Мне стало не по себе. Неловко было. Мы помирились. Я привез его к себе в гости. Он огляделся, как мы живем, и предложил обновить мебель. Дал денег и вместе со мной ездил по магазинам, выбирал. Я тогда не спрашивал, откуда у него деньги. Не хотел нарываться на нравоучения. Сказал ему, что по возможности буду отдавать долг. Он сделал вид, что не услышал сказанного. А месяца через три купил Кольке импортный костюм. Сын давно просил его у меня. Но не было возможности. Тут я как–то навестил отца, не предупреждая, что приду. И застал у него Петра Попова. Тот деньги закрывал в чемоданчик. Пачками. Отца благодарил. Я как увидел это, онемел. Обидно стало. Сам на трех работах кручусь. Жена света не видит. Колька на кладбище подрабатывает. Вместе со своими друзьями в могильщиках. А дед десятками миллионов крутит. И ему плевать на наши заботы. Отец заметил, что я увидел все. Когда Попов ушел, я попросил его прояснить ситуацию. Он ответил, что деньги Петру дал под залог. Но того вскоре не стало. Слышал, будто его убили. Я к отцу, мол, как теперь? Накрылись твои деньги, Петьку угробили. А он руки потирает, мол, это не беда. Что он свое с него взял и ничего не потерял. А взятое еще и внуку пригодится. Но о чем он говорил, я так и не выяснил. Видно, теперь уже никогда не узнаю. Только Попов мог бы объяснить загадку. Но и его нет, — опустил голову Тимофей.

— Выходит, не один Попов знал. А и те, кто побывали у Иосифа. Они действуют наверняка! — обронил Потапов.

— Я думал так. Но не склеивается. Если бы Петька сказал, то крутые давно бы пришли. Ведь сколько времени прошло с той поры, как его убили? Кто смог бы столько ждать? Если бы отец что–то поимел от Попова, он давно бы мне сказал. А тут постыдился признаться, что обмишурился, и ляпнул, что первое пришло на ум.

— Вряд ли это так, — не поверил Потапов. И спросил: — А как вы познакомились с Петром? Давно его знали?

— Да Поповых в городе кто не знал? Его мать еще молодой к нам приходила. На заказ у отца шила туфли, сапоги. Была первой модницей. Часто с нею Петька приезжал. Я его с детства знал.

— Вы знали, где он живет? — спросил Вадим.

— Доводилось туфли привозить его матери. Уже готовые. Отец просил доставить заказ. Я тогда мальчишкой был. Ну и относил.

— А у Петра в доме, в его квартире были?

— Нет, я уже вырос к тому времени.

— Скажите, Тимофей, вы поддерживали с Петром какие–нибудь отношения?

— Нет, никаких. Я недолюбливал его.

— За что?

— Сам не знаю. Вроде ничего плохого мне не сделал, если не считать того, что умер, не вернув отцу деньги. Но какой–то стопор в душе стоял против него. Не могу объяснить причину.

— Скажите, а вам приходилось когда–нибудь использовать «неотложку» по просьбе Попова? — спросил Вадим.

— Нет, никогда.

— А по просьбе отца? — поинтересовался Потапов.

— Ну, это случалось, — покраснел человек и продолжил, словно оправдываясь: — Мебель для меня из магазина перевозили. Диван, кресла. Ну что тут такого? На вызовах не отразилось.

— А для отца привозили что–нибудь?

— Конечно, картошку по осени. У него, сами видите, участка нет. Купили за городом, а весь урожай бомжам достался. Вот и пришлось покупать на зиму.

— Помимо картошки приходилось что–нибудь привозить?

— Ну, вот этот палас, что в зале лежит на полу. Он ни в одну тачку не влезал. Еще ковер, он на стене в его спальне висит. Тумбочку под телевизор, койку новую.

— А если вспомнить, сейф вам не доводилось привозить?

— Сейф? Нет! А кому он нужен? Зачем? — удивился Тимофей, с недоумением оглядывая чекистов.

— Скажите, Тимофей, вы привозили все покупки днем или случалось и ночью приезжали? — спросил Потапов.

— Картошку привез потемну. Занят был, не мог раньше. Да и не помню теперь. А какое это имеет отношение к смерти отца? — насторожился человек.

— Мы вместе с вами ищем причину. Через нее, когда установим, можем выйти на убийц, — ответил Потапов и попросил: — Пусть вас не обижают и не удивляют ваши вопросы. Чем правильнее, точнее будут ответы, тем скорее обнаружим преступников и обезвредим их, обезопасим вас, — уточнил Вадим.

— Я на все вопросы отвечу. Скажу все, что знаю! — с готовностью откликнулся Тимофей.

— Тогда скажите, просил ли вас Иосиф подвезти что–нибудь по просьбе Попова из дома, — назвал адрес Карпова Вадим.

— Теперь не припомню. Из того подъезда я привез кушетку. Отец ее для себя купил у старухи–пенсионерки. По объявлению. Понравилась она ему.

— Покажите ее! — встал Александр. Тимофей удивленно глянул на Потапова, повел в спальню Иосифа.

— Вот она. — Отбросил одеяло с кушетки. — Я, конечно, не понял отца. Старая, ни вида, ни приличной обивки. К тому же старуха выставила ее на лестничную площадку, чтобы мы в квартиру не входили. Отец с нею заранее рассчитался. Мы ее на грузовой лифт, в машину и к нему привезли. Предлагал обить, поставить на кухне. Но отец на ней спал. Ему виднее, — снова накрыл лежак одеялом.

Вадим нагнулся над кушеткой, сдвинул защелку и крышку.

Тимофей глянул внутрь и удивленно ахнул:

— Вот это да! А я удивлялся, чего она такая тяжелая? Отец говорил, из дерева сделанная. Из мореного дуба. Хорош дубок!

Небольшой, плоский сейф уже успел покрыться ржавчиной. На нем еще сохранились следы побелки, мелкие куски штукатурки.

— Вы о нем слышали от отца? — спросил Тимофея Соколов.

— Намеки… Но о самом главном — ни слова.

— Это сейф Карпова. Мы разыскиваем его довольно долго. Он был украден из квартиры покойного. И унес он уже немало жизней. Мы предполагали, что его похитил Попов. Только он о нем знал и имел ключи. За хищение этого сейфа ему грозил приличный срок. Он понимал, потому не хранил у себя. Продал Иосифу. Что называется, не глядя, оптом.

— Вы слышали об этом сейфе? — уточнил Потапов еще раз.

— Нет, наверное, отец не решился мне сказать, — обхватил Тимофей голову руками и вышел на кухню.

— Что с вами?

Тимофей оглянулся на Вадима и, сморщившись, как от зубной боли, спросил:

— Если бы вы были на моем месте, как бы вы себя чувствовали сейчас?

— Хотите честно?

— Желательно, — усмехнулся криво.

— Я бы радовался тому, что я на свободе и живой. Ведь воровство этого сейфа и его хранение, а равнозначно незаконная сделка — покупка похищенной коллекции — подлежит уголовной ответственности. Вы о том, конечно, знаете?