Похитители бессмертия

— Значит, говоришь, повышенный уровень ферментов? — в задумчивости проговорил инспектор по особо важным делам Гор, барабаня пальцами по столешнице. Прикосновения к натуральному дереву до сих пор доставляли инспектору истинное удовольствие. — Повышенный — и на сколько?

Каменский обозначил желание подняться, но Гор движением руки показал ему, что официальные формальности можно опустить, и опер остался сидеть. Подтолкнул к начальнику распечатку данных, выданную генным анализатором:

— В разы, господин инспектор, в разы. Картина, характерная для парии не ниже второй категории. И генному анализу подвергнуться отказался.

— Ну, это его право, даже если это был не сам Левински, а двойник. Двойник…

Гор опять провел по столу кончиками пальцев. Если допустить, что под шаблоном Гарри скрывается даже не двойник, а совсем другой человек, то это должен быть хитрый и опытный волк. И чертовски рисковый. Чертовски. Н-да. Не мог же он проколоться так глупо на каких-то ферментах. А почему, собственно, не мог?

— И теперь ты, сынок, требуешь от меня доступа к секретнейшей информации — данным о биохимическом и генном составе тела будущего наследника престола? Данным, которые засекречены настолько, что сам господин Президент и то не сразу может их получить.

— Но, господин Гор! Александр Васильевич! Ведь если это не Левински и не его двойник, то значит, государственная тайна уже попала в руки преступников!!! — Хоть Каменский и был парией, но владеть собой должным образом еще не научился. Он уже проанализировал собственное поведение в неудачном разговоре с Левински и понял, что сам выдал отсутствие полномочий противнику. Да, он уже считал Грязного Гарри, истинного или ложного, своим противником. Но эмоции все равно отражались на его лице. — Вы понимаете, Александр Васильевич, что это значит?!!

Гор глядел на своего воспитанника и помощника:

«Хорош. Очень хорош парень. Немного оботрется и будет из него пес высшего класса. Волкодав будет. Если мы все себе шеи не поломаем на этом деле. Если допустить, только допустить мысль, что Игорь разговаривал не с Левински, а с преступником… Это же катастрофа! Всю Администрацию надо разгонять. И ведь на заслуги не посмотрят — выгонят без выходного пособия да еще с поражением в правах. И тогда только на родной Свердловск-Т13».

Игорь Каменский напоминал инспектору его самого в молодости. Он очень любил этого парня и готовил его к оперативной работе лично, как сына. Детей у инспектора не было.

— Так, Игорь. Спокойнее. Первое правило опера — никогда не теряй самообладания. Контролируй себя. Отправляйся-ка ты на ментоскопирование. Пусть Саша снимет с тебя максимально подробный пси-фон во время твоей работы с Левински. И ребят пусть потрясет как следует. Закончите и сразу ко мне. И сам пусть тоже зайдет. Ты оставил там «глаз»?

— Да. Кроме того, наши люди проверяют колонну . грузовиков, что прибыла в отель около часа спустя после нашего отбытия. Раньше хозяин получал обеспечение по портальной сети. Так же проверяем и сами фирмы. Но это займет несколько часов.

— Да, и к тому же скорее всего не даст результатов. Сейчас возвращается мода на ретро, и каждый уважающий себя люкс считает своим долгом воспользоваться сухопутной доставкой хоть раз в год. Даже невзирая на то, что это слишком дорого. Возможно, хозяин мотеля просто хотел блеснуть в присутствии такого высокого гостя. Но ты все сделал правильно. Я сам не сработал бы лучше. — Каменский с благодарностью глянул на шефа. — Иди.

Каменский вышел, а Гор почувствовал, что вот-вот в этом запутанном деле наконец-то прорвется мутная завеса, сотканная из такого числа диаметрально противоположных устремлений и случайных факторов, что даже его интуиция пока оказалась бессильна. Наконец он хоть что-то нащупает в этом темном и запутанном клубке чужих амбиций и поступков. А возможно — узнает движущий мотив всего хитросплетения. Гору катастрофически не хватало информации.

Он вызвал по внутренней связи начальника отдела психоанализа:

— Саша! Сейчас к тебе зайдет Каменский с ребятами. Покопайтесь там у них в мозгах потщательнее. Меня интересует психотип человека, с которым Игорь сегодня провел беседу. Ничему не удивляйся. Попробуй отфильтровать погрешности.

— Возможность пси-блокады или кодирования личности учитывать? — Обязательно.

— Не очень-то четкий получится слепок.

— Саша, сделай что сможешь. Все. Отбой. С минуту Гор сидел неподвижно, чувствуя нарастающее чувство, словно летишь с километровой высоты в пропасть. Такое ощущение испытываешь во время вне-пространственного переноса через порталы. Такое ощущение Гор испытывал, когда включалась его знаменитая интуиция. Он еще раз включил связь:

— Саша. Опять я. Наложить полученный типаж на типажи наших фигурантов по делу об Исследовательском научном центре Левински. И срочно мне результаты.

— Будет сделано. Примерно через четыре-пять часов начну обработку данных.

— Хорошо. Жду.

И Гор почувствовал, как нарастает эта внутренняя пустота — разгадка где-то рядом.

Сосущее чувство секундной невесомости испытали и ронин с командой, когда гостиничный портал перебросил их в транзитный узел фирмы «Морепродукты сушей». Через семь минут их внепогодник — Грабер блестяще справился и через посредника приобрел подержанный «Минотавр-12М» восемьдесят четвертого : года выпуска — был возле общественного портала на Рижской, подъехал к камере хранения и принял из блока «до востребования» груз — две тележки, нагруженные опечатанными ящиками.

Одна часть акции была выполнена — отель они покинули практически незаметно и наконец забрали аппаратуру. Куда сложнее вырваться с планеты, но на этот счет у ронина имелась одна идея. Для начала им предстояло «скакнуть» на Симферополь-Рбб, где, по сведениям Грабера, располагалась одна из вилл Грязного Гарри.

Итак, они были в машине, двигавшейся на транспортере к пусковому отделению портала. Ронин сидел . опять в маске, восстанавливая шаблон Левински. Больше пяти раз подряд такую операцию проделывать нельзя — начнется межтканевое воспаление лица, и сепсис наступает чрезвычайно быстро. Странно, но при современном уровне медицины врачи так и не нашли средство, на все сто процентов снимающее постинъекторные явления. Наверное, потому, что изменение внешности — дело в основном тех членов общества, для кого его законы не писаны.

Жен хлопотала над Рунге в заднем отсеке — яйцеголовый вот-вот должен был прийти в себя. Грабер, по своему обыкновению, пялился в монитор — сейчас это был терминал внутреннего тестирования, установленный перед креслом второго пассажира. Ну, с ним все ясно — пытается вычислить свою дальнейшую судьбу или то, как решит ее ронин. Пусть пытается.

Ронин стащил шлем, и Грабер повернулся к нему, бегая глазками:

— За каким чертом, Бессон, вы тащите нас на эту виллу? А если там Левински собственной персоной?

— Если так, то мы просто возьмем его в заложники, и все дела. Но вы же мне тут клялись и божились, что там автоматическая охрана и все. Что владение практически не посещается ни Гарри, ни его гостями. Нам нужно место. Тихое и спокойное, где можем не торопясь решить наши проблемы.

Грабер передернул плечом. Боится? Ронин помассировал лицо, глядясь на себя в зеркало.

— Заодно и с профессором обговорим детали. Он ведь еще и в сознание не приходил, так что не в курсе последних событий. Сделаем ему сюрприз.

— Ваши сюрпризы, Бессон, почему-то всегда плохо пахнут. С самого начала нашего знакомства.

— Ну-ну, партнер. Не все так плохо, как вам кажется. Все гораздо хуже. Даже если мы оторвались от внешников, то остаются Гильдия и Левински, а он, сдается мне, сегодня лишится некой доли своего изысного аппетита.

— С чего бы это? — Грабер подозрительно посмотрел на ронина. — Вы приготовили очередной сюрприз?

— Да. Послушайте сегодняшние новости. Но это пока не самое главное, Грабер. Я вот просматриваю тут опись оборудования, приложенную к контейнерам, и не нахожу обещанного вами «сердечника». Может, вы объясните мне этот факт, пока мы не совершили очередной «скок»?