Вместе с Суртсеем

Потолок в подвале был высокий, около трех метров, но существо, возникшее из дыма, быстро заполнило собой пространство от пола до потолка.

Тогда я закричал, и сознание милосердно покинуло меня. Ибо разум мой в очередной раз сопоставил страшные факты и понял, зачем Пеш-Тлену понадобилось вызывать из далеких глубин – или откуда там еще – это кошмарное создание. Ответ на этот вопрос находился наверху, в моей комнате – если только Джулиан не успел там побывать. Перевод профессора Уолмсли… Разве не Джулиан, не Пеш-Тлен, или кем там еще было это существо, написал в своем дневнике: «Потребуется вступить в контакте моей естественной формой, чтобы повторно войти в нее»?

Потеря сознания была, видимо, кратковременной: когда я вновь пришел в себя, фигура в углу подвала еще не сформировалась полностью. Теперь она не вращалась, но ее очертания – не считая темной сердцевины – по-прежнему оставались нечеткими и дрожащими, как картина, которую зритель видит сквозь завесу дыма. Тварь, которая когда-то была Джулианом, стояла у стены подвала, протянув руки к рождающемуся в углу существу. По его напряженному лицу то и дело пробегали мерзкие судороги нетерпения.

– Смотри! – равнодушно произнес тот, кого я еще утром называл братом, поворачиваясь ко мне. – Видишь, что сотворил я вместе с Глубоководными? Узри, смертный, вот твой брат – Джулиан Хотри!

До конца моих дней – который, боюсь, уже недалек – я не смогу изгнать из памяти это жуткое зрелище. Подобно тем, кто тонет во сне, я отчаянно вцепился в барьер разума, не осмеливаясь закрыть глаза, ибо кто знает, какие ужасы могли предстать перед моим мысленным взором за закрытыми веками. Стоило Пеш-Тлену произнести эти слова, как создание в углу окончательно материализовалось!

Представьте себе черную массу извивающихся щупалец и открытых ртов, лоснящуюся, три метра в высоту… Представьте чудовищное нечеловеческое лицо, в котором зияют разверстые орбиты-воронки с остатками вырванных человеческих глаз… Представьте жуткие, леденящие кровь вопли и вообразите, как существо, только что описанное мной, отвечает на ваши крики безумно знакомым голосом… голосом, который вы мгновенно узнаете!

– Филип! Филип, где ты? Что случилось? Я ничего не вижу… Мы вышли из моря, а потом меня забросило куда-то еще, и я услышал твой голос. – И жуткое создание принялось раскачиваться взад-вперед. – Не дай им забрать меня, Филип!

Это был голос моего брата – прежнего, разумного Джулиана, которого я когда-то знал. И в следующую секунду мною овладело безумие, но не простое: за ним стояла четкая цель. Когда минутой раньше я потерял сознание, тело мое расслабилось, и путы окончательно разошлись. Наконец-то почуяв свободу, я вскочил на ноги; веревки упали на пол. Омерзительно подергивая щупальцами, огромное слепое чудовище, тяжко ступая, двинулось в мою сторону. Одновременно с этим красноглазый демон в обличье моего брата, раскинув руки, сделал шаг ему навстречу.

– Джулиан! – крикнул я. – Осторожней, он проникнет в тебя при первом же прикосновении! После чего убьет и утащит обратно в глубины океана!

– Обратно в глубины? Нет! Не хочу! Не пойду! Нет! – Созданное Пеш-Тленом чудовище, говорящее голосом моего брата, незряче обернулось и принялось размахивать щупальцами. При этом оно задело своего творца, и тот полетел через весь подвал. Недолго раздумывая, я схватил кочергу, которую колдун успел сунуть в огонь, и двинулся в сторону фигуры, распластавшейся на полу.

– Стой, Джулиан! – бросил я через плечо своему несчастному брату, когда колдун вновь поднялся на ноги. – Убирайся, Пеш-Тлен! – Что делать дальше, я не знал. Было ясно лишь одно: нельзя допустить, чтобы эти два создания соприкоснулись. Я принялся приплясывать, словно боксер на ринге, старясь отогнать безумного Пеш-Тлена раскаленной кочергой.

– Время пришло! Воссоединение не ждет! – взвыло красноглазое существо. – Прочь с дороги!.. – Голос колдуна уже ничем не напоминал человеческий. – Ты не сможешь остановить меня… я должен… должен… должен установить… контакт! Я должен… бхфг-нгий фхтлхлх хегм – йе'ххг наркх! Тебе не обмануть меня!

Вокруг гигантской фигуры у меня за спиной, будто след исполинской улитки, начала расползаться лужа омерзительной слизи. Продолжая истошно вопить, Пеш-Тлен рванулся к своему творению, но споткнулся о щупальца зловонной твари. Он тут же потерял равновесие и, размахивая руками, наткнулся лицом на конец кочерги. Десять сантиметров раскаленного металла вошли в его глаз, как нагретый нож в масло. Раздалось шипение, звук которого мгновенно утонул в душераздирающем вопле злосчастного колдуна, а от лица его поднялось небольшое облачко пара. Через долю секунды Пеш-Тлен рухнул на пол.

Склизкий черный гигант за моей спиной издал жуткий крик. Я резко обернулся, выпуская из рук кочергу. Обмотав щупальцами кошмарную безглазую голову, уродливый обитатель морского дна раскачивался из стороны в сторону, словно пытался защитить себя от удара. Но уже в следующее мгновение он замер на месте, его упругие конечности безвольно опали – и моему взгляду предстало лицо с многочисленными ртами и безобразными гниющими глазницами.

– Я знаю, ты убил его, – произнес голос Джулиана, правда, на сей раз еле слышно. – С ним покончено, да и со мной тоже. Я уже чувствую, как они зовут меня обратно. – Затем его голос стремительно отлетел ввысь в истерическом визге: – Им не взять меня живым!

Чудовище вздрогнуло, и его очертания начали искажаться, теряя прежнюю форму. Ноги перестали повиноваться мне, и я рухнул на пол. Вероятно, сознание опять покинуло меня, – точно сказать не могу, – но когда я вновь посмотрел в ту сторону, чудовище куда-то пропало. В подвале остались только слизь на полу да уродливый труп колдуна.

Не знаю, откуда в моих мышцах нашлись силы, чтобы вынести измученное тело из подвала. Нет, не рассудок двигал моими членами, ибо мною владело безумие. Мне хотелось стоять под безжалостными ударами молний и кричать во всю глотку на ужасные, искаженные ливнем звезды. Хотелось плыть сквозь жуткие моря черной, нечестивой крови. Мне хотелось прильнуть к сморщенным грудям Йиб-Тстла. Охваченный помешательством, я что-то бормотал и стонал, ковыляя под оглушающие раскаты грома по пустынным улицам, пока не рухнул от изнеможения… Вспышки молний не вернули мне рассудка…

Остальное вы знаете. Я проснулся в этом мире, увидел белые простыни и вас, полицейского психиатра, услышал ваш приятный голос… Почему вы так хотели, чтобы я изложил все это на бумаге? Думаете, от этого что-то изменится? Да, я признаюсь, что убил своего брата, но ведь я выжег не его мозг. Вы все твердите об «ужасном заболевании глаз». У Джулиана не было заболевания глаз! Неужели вы думаете, что другой глаз – тот, что остался цел, – принадлежал моему брату? А что вы скажете о зловонной луже слизи в подвале? Неужели вы настолько глупы? Просили меня сделать письменное заявление, так что получайте его! Смотрите, смотрите, черт вас возьми, вот я пишу его… И этот мерзкий красный глаз… он всегда наблюдает за мной… кто бы мог подумать, что губы Бугг-Шаша способны засасывать с такой силой? Смотри… красная тварь… остерегайся Пурпурного Пожирателя! Нет, не отбирайте у меня бумагу!..

Сэр, по вашей просьбе мы связались с доктором Стюартом, и он, осмотрев мистера Хотри, высказал свое мнение как специалиста: этот человек еще безумнее своего брата. По мнению Стюарта, нельзя также исключать вероятность того, что болезнь глаз Джулиана Хотри началась вскоре после его частичной реабилитации и, возможно, была вызвана постоянным ношением черных очков. После того как доктор Стюарт ушел, Хотри долго возмущался и написал вышеприведенное заявление.

Дэвис, наш специалист, лично осмотрел лежащее в подвале тело. Он убежден, что младший брат, по всей видимости, страдал тяжелой формой неизвестного заболевания глаз.

Следует отметить: в безумных фантазиях обоих братьев имеется несколько любопытных параллелей с недавними реальными событиями – подчеркиваю, это не более чем совпадения. Одно из таких событий – рождение вулканического острова, получившего название Суртсей. Хотри, должно быть, что-то узнал о Суртсее уже после того, как попал под наблюдение врачей, и попросил принести ему газеты. Ознакомившись со злополучной заметкой, безумец принялся кричать: «О господи, они назвали его именем из другого мифа!» Персоналу больницы пришлось использовать смирительную рубашку…