Заветное Желание

—  Останься, Ундина, – взяв ее за ледяную руку, попросила Анжи. – В компании двадцати с лишним человек я как никогда одинока. И не хочу, чтобы на свете стало еще одним таким созданием больше. Как бы некоторых это не возмущало, но я пока еще Правительница. А должна быть у Правительницы пусть маленькая, но свита? Станешь моей поверенной в личных делах?

—  Подругой! – с опозданием догадалась Гардэя и озарилась счастливой улыбкой. – О, благодарю тебя! Ты не усомнишься в моей преданности! Моя судьба целиком в твоем распоряжении.

—  Но-но, это уже чересчур! – Анжи отдернула руку, которую Ундина собралась с поклоном поцеловать.

—  Позволь спросить. Принятию подобного решения способствовало нежелание Эйрэны терпеть в своих рядах Гардэю?

—  Конечно, нет! – возразила Анжи, пытаясь скрыть неловкость. Отчасти златовласая права. – Не велика персона, дабы вопреки ей свои желания теснить! У тебя нет причин так думать.

—  О, причины есть, – поникла Ундина и опустила васильковые глаза. – Твоя неприязнь к Эйрэне мне понятна. Турнен пускает ядовитые корни в твое беззащитное сердечко. Оттого тебя терзает ревность.

—  Чего-чего?

—  Обычная ревность. Ей подвластны все расы. Стоит Турнену приблизиться к Эйрэне, и ты невольно сжимаешь кулаки. А когда они сегодня уединились в роще, надолго отстав от остальных, ты едва не сбила с ног десяток воинов, подняв коня в слепой галоп. И со злыми криками умчалась вперед, чтобы никто не видел твоих слез.

—  Ничего подобного! – запротестовала Анжи, торопливо замахав рукой перед запылавшим лицом. – Просто лошадь понесла!

—  В таком случае, ты поспешила наречь меня приближенной. Я не гожусь служить поверенной в твоих личных делах.

—  Подожди, – смиренно сказала Анжи и принялась сосредоточенно теребить повязки на ободранных руках. – Ты по праву можешь считать себя моей приближенной, коль мне нет нужды таиться еще и от тебя.

—  И я от тебя таиться не стану. В моей душе тоже жило схожее чувство. Я каждый вечер приплывала к одному берегу, и солнце любви слепило меня. Все вокруг шептало: «он придет, ты только жди». Но жестокая богиня Ночь смеялась беспросветной тьмой над моим разбитым счастьем.

—  Но отчего же?

—  Сердца Гардэй заковывают в лед, дабы не дрогнули они вблизи людских страстей. Мое мне, видно, заковали слабо. Растаяло в огне случайной встречи. С тех пор жить среди бездушных сестер мне было невыносимо. Родимую водную власть вытеснила суша. Я ей молилась, чтобы она привела возлюбленного к моим опустошенным озерам.

—  Услышаны твои молитвы?

Ундина посмотрела вдаль и нехотя помотала головой.

Они сошли с каменистой тропы в поросший мягкой травой лесок. Минувший день выдался жарким, и прогретая земля возвращала поглощенное тепло, заволакивая моховые просторы белесым паром.

Турнен разводил костер, подбрасывая хворост в ленивое пламя. Леа очень громко возмущалась. Ее глазастая птица скрипела в унисон. Разразились нешуточные дискуссии на тему живой души, заключенной в деревьях. Кормить ветвями огонь – святотатство.

—  А не святотатство - кормить назойливую мошкару мной?

—  Да чтоб она тебя до костей объела! Какое потребительское…

Анжи отошла в сторонку и села на плоский, точно гигантская монета, камень. Уткнувшись лицом в обхваченные руками колени, почти следом задремала. Последнее время ей никак не удавалось выспаться.

Неподалеку играла музыка. В знойном воздухе плавали поющие голоса, разносилось эхо звенящих колоколов. Кто-то ритмично хлопал в ладоши. Рядом с лестницей дома стояла Силья и играла на дудочке, а вокруг нее толпились слушатели.

—  Уходи! – услышала Анжи и заметила, что все присутствующие повернулись к ней. – Уходи! Ты – принцесса на троне зла! Королева в венце смерти! Прощальная песнь радости!

Проснувшись, Анжи поспешно подняла голову и осмотрелась. Рядом, на страже ее внешнего покоя сидела Гардэя.

—  Я потревожила твой сон? – полушепотом спросила она.

—  Нет. Меня уже давно беспокоят странные видения.

—  Попробуй снова уснуть. Я постараюсь развеять твои страхи.

Анжи с благодарностью взглянула на Ундину и привалилась к ее плечу. Но старания Гардэи были напрасны. Стоило задремать, как тут же в сознании развернулась чудовищная картина боя. Скольких бы людей они ни собрали, против двух Пиявок и их тварей им не устоять. Их жалкие потуги не дадут результатов. Они обречены на гибель!

Поднявшись, Анжи отошла подальше и привалилась спиной к дереву. Тихий шорох заставил ее замереть. В темноте кто-то двигался или, скорее, крался? Тяжело дышащее пятно взирало на нее снизу. Круглые глаза светились голубым светом. Анжи хотела позвать на помощь, но не успела. Нечто лохматое прыгнуло на нее и повалило на спину. Сверху нависла собачья морда, толстые лапы уперлись в живот, а холодный нос ткнулся в шею… удивительно ласково. Следом зверь отскочил и встал поодаль. Анжи заметила выхватившего меч Блика и жестом остановила его порыв сразиться с темно-синим зверем. Откуда он тут взялся? Почему, если уж напал, то не загрыз? И эти ужасные голубые глаза, полыхающие ненавистью, но… вызывающие жалость.

Зверь попятился и скрылся среди деревьев.

—  Все в порядке? – спросил Блик, осмотрев Анжи.

—  Что случилось? – обеспокоилась подошедшая Ундина. – Снова кошмары мучают? Пойдем со мной, я смою с тебя страх.

Они подошли к ручью. Гардэя разулась и пробежалась на цыпочках по отполированным камням. Набрала пригоршню сыплющихся с уступов капель и, танцуя, принялась обрызгивать стоящую на берегу Анжи. Изящное движение рук, пластичность тела, цыпочки – все это действовало не хуже обезболивающего эликсира, льющегося по ранам.

—  Иди ко мне! – переливисто звала Ундина, став совсем другой.

Все прошло. Ни страха, ни волнения, ни тоски. Осталось ощущение свободы. Вода струилась по сапогам, шептала слова утешения, ласково убаюкивала. Глубокое небо с куцыми облаками становилось все ближе. Анжи протянула руку, удивившись тому, что может собрать пригоршню звезд. Лунный полумесяц был острым и холодным.

Гладким, как лед, сковавший сердца Гардэй.

Чахлый ручей вздыбился буруном и обхватил тугой воронкой тело, утянув в разверзшуюся бездонную глубину.

* * *

Она очнулась на рассвете. Вокруг нее толпились люди.

—  Не гневайся, Правительница, – взяв Анжи за руку, взмолилась Ундина. – Клянусь богиней подводного мира, я не желала тебе зла. Это Владыка зачаровала ручей, чтобы покарать меня за предательство. Я чудом вытащила тебя из бездны. Прости.

В синих глазах плескалось столько горя. Можно было подумать, что это саму Ундину вытащили с того света.

—  Я в порядке, – заверила Анжи и с кряхтением поднялась. – Забудь о случившемся. Это уже не имеет значения. Надо ехать.

Немного размявшись, Анжи взобралась в седло. Воспрянувшая Ундина устроилась сзади. Они последовали за ушедшими вперед воинами и выехали в долину цветущей мирабели. Вдалеке виднелись крыши построек, а над ними вились черной грядой тучи.

—  Это и есть Лекор, – взволнованно сказал поравнявшийся с Анжи Адамант. – Городок, славящийся своими мастерами. Здесь живут лучшие ковали-оружейники и ремесленники.

—  Значит, эти два десятка домов – наша последняя надежда? – впав в уныние, нехотя откликнулась Анжи. – Все же лучше, чем ничего.

Адамант не успел ничего ответить, как Анжи рванула вперед. Она быстро догнала остальных и, пронесшись мимо лошади Вэндай, задела ее стремя. Конь сбился с рыси, и Вэндай задергала поводья, пустив вслед ругательства, но те благополучно затерялись в ветре. Анжи осадила лошадь перед небольшой группой воинов, обдав их облаком пыли.

—  Знаю, в ваших умах посадили зерно сомнения! – заговорила Анжи, сдерживая рвущегося коня. – Многие считают меня самозванкой! Некоторые подозревают в союзничестве с завоевателями царства Фаэтона. Иные и вовсе – причиной всех бед. Но я по эту сторону. И буду за Тир-ре до конца. С вами и за вас! Во имя Тирлэй! Сколько бы нас не собралось, мы не отступим! Не посрамим своей трусостью родные земли! Богини Света нам не простят, если мы покорно сдадимся этим двум Пиявкам! И те, кому суждено будет предстать перед светлыми образами, не потупят стыдливо взоры! Они войдут в небесную обитель с гордо поднятой головой, зная, что отважно сражались с неравными по силе противниками. Как никто прежде!