Страница 4 из 94
Приход благосостояния, самые заметные черты которого мы только что описали в самом общем виде, ускорила наступившая в середине XIII в. эпоха мира, которым с тех пор постоянно наслаждалось королевство. Ведь если не считать гибельной, но краткой вылазки в Арагон, в которую неосмотрительно ввязался король Филипп III в 1285 г.[12], очень нетрудных походов на Гиень, к которым мы еще вернемся, а также тяжелейших фландрских войн, создавших немало проблем для Филиппа Красивого и его сыновей, но затронувших очень ограниченную территорию, Франция жила в спокойствии, которое слегка нарушали лишь вспыхивавшие все реже и реже «частные» войны между вассалами. Мир и благосостояние в свою очередь позволяли постепенно укреплять власть монарха, что выражалось в создании — конечно, запоздалом и медленном, но непрерывном — органов управления, необходимых для жизни государства. В центральных органах власти, все более специализированных, никто уже не узнал бы старинной феодальной curia regis[13], в которую входило все окружение суверена — высшие сановники, приближенные, бароны и прелаты, хотя теоретически она все еще существует. Необходимо нечто вроде ведомства королевского двора (Hotel du roi), которое с царствования Людовика Святого отделилось от curia и со своими шестью «службами» (metiers) фактически представляло собой личную челядь суверена, на которую не возлагались задачи управления. Из двух его финансовых ведомств — Денежной палаты (Chambre aux deniers), название которой появилось в 1303 г., и Сокровищницы (Argenterie), созданной в 1315 г., чего-то вроде хранилища для мебели и драгоценностей, — первая получала только ассигнования из казны, а вторая приобрела некоторое значение лишь потому, что могла, закладывая свои богатства, снабжать наличностью вечно нуждающуюся королевскую власть, когда той не хватало денег. Все это не имело бы большого значения, если бы королевская Палата с ее камергерами (chambellans), а вскоре — и докладчиками прошений (maitres des requetes de l'Hotel) не включала понемногу в свой состав самых приближенных к суверену людей, становясь питомником функционеров. Однако из примерно пятисот членов этой Палаты, состав которой, непрерывно растущий, вызовет нарекания со стороны Генеральных штатов в царствование Филиппа Валуа, лишь очень немногие представляли собой чиновников и администраторов в современном смысле слова, очень немногие входили в органы управления, которые нам остается перечислить.
Среди них самая расплывчатая и неясная роль принадлежала Королевскому совету. Он мог либо сливаться с двором как таковым, представляя собой совокупность всех чиновников, светских и церковных баронов, либо включать ограниченное число представителей этих баронов, либо состоять лишь из приближенных короля. Но в него входили также платные советники, руководители ведомств и фавориты, пребывающие в данный момент в милости; все они получали фиксированные выплаты и давали клятву не разглашать никаких секретов, обсуждавшихся на заседаниях Совета. Однажды при сыновьях Филиппа Красивого баронство попыталось, как только что сделали в Англии, поставить этот Совет под свой контроль, предписав ему постоянный состав; документы того времени упоминают Узкий совет (Conseil etroit), включающий всего 24 члена и называемый также Большим советом или Советом месяца (Conseil du mois), от которого бароны требовали, чтобы он заседал раз в месяц; но, видимо, ловкость Филиппа V позволила ему без труда нейтрализовать опеку баронов, желавших ограничить его власть, — после него упоминаний о подобном баронском контроле больше нет. В царствование Филиппа Валуа Совет вновь приобрел прежнюю гибкость и непостоянство состава, что отражало свободу суверена соглашаться лишь с теми мнениями, с какими он сочтет нужным. Итак, этот Совет имел лишь совещательную функцию и даже исполнительную, так как отправлял другим органам приказы, вытекавшие из принятых решений; кроме того, он обладал судебными функциями, оставляя себе на рассмотрение самые каверзные дела, которые мог разрешить в качестве верховного судьи только король, принимавший прошения от докладчиков прошений. Клирики, рыцари, мелкие бароны, входившие в его постоянный состав, пока никак не специализировались в рассмотрении дел, подлежащих ведению Совета.
Все остальные органы — это четыре-пять больших ведомств, обеспечивавших управление страной из единого центра и отправлявших правосудие. Казначейство, дела которого вели два-три казначея и один меняла, инкассировало доходы с домена, не потраченные на местах, производило выплаты или ассигнования по приказу Совета, вело сложную бухгалтерию и решало спорные вопросы по домениальным делам. И Монетный двор с его верховным смотрителем, и Лесное ведомство с его смотрителями и измерителями имели свою администрацию с собственными судебными правами. Канцелярия в лице ее нотариусов и секретарей рассылала все королевские акты, запечатанные как большой печатью, так и «секретной печатью», отчего некоторые писцы, ведущие личную переписку суверена, получали название секретарей. Отдельного рассмотрения заслуживают два таких важных органа, как парламент и Счетная палата, в 1328 г. только-только приобретающие по-настоящему самостоятельный облик.
Суд в парламенте (Cour en Parlement), окончательно организованный ордонансами Филиппа V за 1319 и 1320 гг. (но ему придется дожидаться ордонанса за март 1345 г., чтобы получить название парламентского суда, Cour de Parlement), имел постоянный состав президентов, советников-клириков, советников-мирян и докладчиков прошений. Он был разделен на четыре палаты: Большую, уголовную, следственную и палату прошений, к которым иногда присоединяют Палату писаного права, занимавшуюся делами южных провинций. Как профессиональные юристы, эти судьи являлись ярыми защитниками не только законов обычного права, но и королевского величества, уважение к власти которого они умели внушать людям во всем королевстве. Они получали и провоцировали все апелляции, откуда бы они ни исходили, — не только на обладателей низшей юрисдикции из числа королевских чиновников в бальяжах и сенешальствах, но и на решения сеньориальных судов крупнейших вассалов. Апелляция в парламент — самое сильное оружие в руках монархии, желающей вмешаться в дела управления крупными фьефами. Во время каникул верховного суда делегации советников приезжали в некоторые привилегированные провинции, чтобы разбирать здешние прошения на месте; в Нормандии это называлось Судом шахматной доски, в Шампани — Великими днями[14].
Счетная палата, ставшая отдельным органом в 1304 г., но получившая конститутивную хартию только в январе 1320 г., по ордонансу в Вивье-ле-Бре, — краеугольный камень всего управления монархией. Ей были подотчетны все, кто распоряжался деньгами, от казначеев до самых мелких прево. Хранительница домена, она расследовала незаконные захваты, мошеннические отчуждения земель, получала результаты переписи по фьефам, следила за нормальным функционированием всех служб. Она ограничивала расточительность короля, выявляла и преследовала нерадивых чиновников и взяточников.
Несмотря на все большую специализацию, центральная администрация имела еще очень ограниченный состав, и ее было нетрудно контролировать. Более ста судей насчитывал разве что парламент. В Канцелярии, в Казначействе, в Счетной палате, в Лесном ведомстве, вместе взятых, служило, не считая низшего персонала, всего 80—85 чиновников. В общем, правительственные органы состояли менее чем из двухсот чиновников.
Местные органы управления нуждались в более многочисленном персонале, который недавно, в начале XIV в., быстро вырос, что сразу же почувствовали податные люди. Эти органы относились к бальяжам (baillies, или baillages) и сенешальствам (на сенешальства разбиты бывшие аквитанские или тулузские домены); границы их полномочий были размыты, компетенция определена плохо, но эти органы позволяли центру через посредство бальи, сенешалей и их подчиненных осуществлять власть монарха не только над подданными королевского домена, но и над подданными вассалов — крупных и мелких. «Опись очагов» за 1328 г. упоминает 24 бальяжа и 10 сенешальств, которые можно сгруппировать так:
12
Филипп III Смелый — король Франции в 1270-1285 гг. Филипп поддерживал королей Анжуйской династии в Неаполитанском королевстве против государей Арагона, в свою очередь претендовавших на эти земли. Получив от папы Римского предложение захватить Арагон, он согласился и объявил своего третьего сына, Карла, графа Валуа, арагонским королем. Поход на Арагон, предпринятый Филиппом III в 1285 г., закончился провалом. Сам король умер на обратном пути в Перпиньяне (прим. ред.).
13
Королевская курия (лат.).
14
Или «Днями Труа», потому что эти заседания проходили в шампанском городе Труа (прим. ред.).