Рой

– Ник, ты же не мама, чтобы…

– Ах да, мама была дома – секунд пять, не больше.

– Она была дома? Мама была дома?

– Да, но ей вдруг внезапно понадобилось уехать. Она опаздывала на самолет.

– Вот как… Николь, ты должна слушаться Эллен…

– Папа, я же тебе сказала, что она…

– Она за вас отвечает, пока я не вернусь домой. Поэтому, если Эллен попросит что-то сделать, вы должны ее слушаться.

– Пап! Мне это кажется неразумным, – Николь иногда выражалась, как присяжный на судебном заседании.

– Что ж, солнышко, такое бывает.

– Но у меня проблема…

– Николь. Делай, как я сказал, – пока я не вернусь, слушайся Эллен.

– А когда ты вернешься?

– Наверное, завтра утром.

– Хорошо.

– Ну что, мы договорились?

– Да, папа. У меня тут, наверное, будет нервный срыв…

– Тогда я обещаю, что, как только вернусь домой, отведу тебя в психбольницу на обследование.

– Очень смешно.

– Дай мне поговорить с Эриком.

Я говорил с Эриком недолго, и за время разговора он успел несколько раз сообщить мне, что «так нечестно». Я велел ему собрать книжки Николь. Эрик заявил, что не сбрасывал их на пол, что так получилось случайно. Я сказал, чтобы он все равно собрал книжки. Потом я немного поговорил с Эллен. Постарался подбодрить ее как мог.

Несколько раз за время разговора на экране снова появлялся склад. Я опять видел хлопающую на ветру заднюю дверь и участок пустыни вокруг склада. С этой стороны склад был слегка приподнят над уровнем земли, к двери вела небольшая лестница из четырех ступенек. Но все это выглядело нормально. Я никак не мог понять, что же меня беспокоит.

А потом вдруг понял.

Там не было тела Дэвида. Внутри складского помещения его тоже не было. Я сам видел, всего несколько часов назад, как тело Дэвида соскользнуло за дверь и скрылось из виду – поэтому оно должно было лежать на земле рядом с выходом.

Но тела там не было.

Может быть, все-таки я в чем-то ошибся? Или, может, здесь все-таки есть койоты? Как бы то ни было, изображение на мониторе опять сменилось. Чтобы снова увидеть склад, мне пришлось бы ждать, пока прокрутится весь цикл картинок. Я решил не дожидаться. Если даже тело Дэвида пропало, прямо сейчас я все равно не мог ничего с этим сделать.

Около семи часов вечера мы сели ужинать на маленькой кухне жилого корпуса. Бобби расставил на столе тарелки с равиоли и овощной смесью в томатном соусе. Я достаточно долго просидел дома и сразу узнал марку производителя замороженных продуктов, которые использовал Бобби.

– Знаешь, лучше всего брать равиоли «Контадина». Они самые вкусные.

Бобби пожал плечами:

– Я заглянул в морозильник и взял то, что было.

На удивление, я очень проголодался. Я съел все, что было на тарелке.

– Видишь, значит, эти тоже не такие уж плохие, – сказал Бобби.

Мае ела молча, как всегда. Рядом с ней сидел Винс – он ел, громко чавкая. Рики сидел на дальнем конце стола, напротив меня. Он старался не встречаться со мной взглядом и все время смотрел себе в тарелку. Меня это вполне устраивало. Никому не хотелось говорить о Рози и Дэвиде, но невозможно было не заметить двух свободных стульев за столом. Бобби спросил:

– Так что, ты собираешься искать их сегодня ночью?

– Да, – подтвердил я. – Когда здесь темнеет?

– Солнце заходит примерно в двадцать минут восьмого, – ответил Бобби и мельком взглянул на монитор, закрепленный на стене. – Я скажу тебе потом, во сколько точно.

Я сказал:

– Значит, можно будет выходить через три часа после этого времени. Примерно в десять часов.

– Думаешь, удастся выследить рои? – спросил Бобби.

– Мы должны их найти. Чарли обрызгал один рой весьма тщательно.

– И в результате я теперь свечусь в темноте, – подхватил Чарли, заходя в комнату. Он засмеялся и уселся за стол.

Все радостно приветствовали его. По крайней мере, за столом стало на одного человека больше. Я спросил у Чарли, как он себя чувствует.

– В целом нормально. Ослабел только слегка. И голова болит страшно, прямо раскалывается ко всем чертям.

– У меня то же самое.

– И у меня, – сказала Мае.

– У меня даже от Рики так голова не болела, – добавил Чарли и посмотрел в дальний конец стола. – По крайней мере, от Рики голова болит не так долго.

Рики ничего не ответил, просто молча ел.

– Как вы думаете, эти штуки проникают в мозг? – спросил Чарли. – Я хочу сказать – это же наночастицы. Они попадают в легкие с дыханием, оттуда в кровь, проникают через гемато-энцефалический барьер… и попадают в мозг?

Бобби поставил перед Чарли тарелку с едой. Чарли сразу же щедро посыпал равиоли перцем.

– Ты ведь еще даже не попробовал, – удивился Бобби.

– Не обижайся. Просто мне захотелось, чтобы было побольше перца, – пояснил Чарли и начал есть, продолжая разговор: – То есть, я что хочу сказать… Ведь именно поэтому всех так беспокоит загрязнение окружающей среды, которое связано с нанотехнологиями. Правильно? Наночастицы настолько малы, что могут проникать в такие места, за которые раньше никто и не думал опасаться. Они способны проникнуть в синапсы между нейронами. И в цитоплазму сердечных клеток. Или даже внутрь клеточного ядра. При своих размерах наночастицы свободно могут проникнуть в любую часть организма. Поэтому мы, наверное, заражены, Джек.

– Тебя это как будто не очень беспокоит, – заметил Рики.

– Ну а что я сейчас могу с этим сделать? Разве что надеяться, что зараза перейдет и на тебя – вот и все. Кстати, неплохие макароны.

– Равиоли, – поправил Бобби.

– Какая разница? Только перца маловато, – Чарли снова насыпал себе в тарелку перца.

– Закат в семь двадцать семь, – сказал Бобби, глянув на монитор, и продолжил есть. – И перца совсем не мало.

– Мало, черт возьми!

– Я поперчил нормально.

– Надо было еще поперчить.

Я сказал:

– Ребята, у нас все на месте?

– Да, а что?

Я показал на монитор.

– В таком случае кто это стоит там, в пустыне?

– Черт! – воскликнул Бобби. Он вскочил из-за стола и выбежал из комнаты. Все остальные тоже сорвались с места и побежали за Бобби. Я последовал за ними.

Рики схватился за рацию и закричал на бегу:

– Винс! Заблокируй нас! Винс!

– Мы заблокированы, – ответил Винс. – Давление – плюс пять.

– Почему не включилась сигнализация?

– Откуда я знаю? Может, они научились еще и обходить сигнализацию.

Я вместе со всеми вошел в служебное помещение, где находились большие вмонтированные в стену жидкокристаллические дисплеи, на которые передавалось изображение с внешних видеокамер. Виды пустыни с разных ракурсов.

Солнце уже закатилось за горизонт, но край неба еще был ярко-оранжевого цвета, постепенно переходившего в пурпурный и темно-синий. И на фоне этого неба стоял молодой парень с короткой стрижкой. Он был одет в джинсы и белую футболку и походил на спортсмена-серфингиста. В наступающих сумерках трудно было рассмотреть его лицо, но все равно, глядя, как он движется, я подумал, что в парне определенно есть что-то знакомое.

– Можно осветить его прожектором? – спросил Чарли. Он принес с собой тарелку с равиоли и продолжал есть.

– Сейчас включу освещение, – сказал Бобби, и в следующий миг парень оказался в луче яркого света. Теперь я видел его ясно…

И вдруг меня поразила догадка. Он выглядел в точности так, как тот паренек, которого я видел у Джулии в машине вчера вечером после ужина, когда она уезжала, как раз перед аварией. И теперь, когда я увидел его снова, я понял, что этот молоденький спортивный блондин…

– Господи, Рики! – воскликнул Бобби Лембек. – Да он же как две капли воды похож на тебя!

– Да, точно, – сказала Мае. – Это Рики. Даже футболка такая же.

Рики как раз доставал банку прохладительного напитка из автомата. Он повернулся к дисплеям и спросил:

– О чем это вы, ребята?