Разоблачение

– Ага, – сказал Сандерс, – но только, знаете ли, ничего трезвого я в их поведении не вижу.

– Слушайте, вы говорите, будто не верите им, – сказала Фернандес, – а вы поверьте – дело зашло слишком далеко, и они это поняли.

– Ну и что за сделку они предлагают?

Фернандес придвинула свой блокнот. – Вот, здесь все перечислено: они увольняют Джонсон; они отдают вам ее должность – если вы этого захотите; если не захотите, они восстанавливают вас в вашей прежней должности или дают вам любую аналогичную работу в фирме. За ваши страдания выплачивают вам сто тысяч долларов и оплачивают мои услуги. Если вы не захотите дальше работать в этой компании, они готовы оговорить с вами условия расторжения контракта. В любом случае вы получите пакет акций, причитающийся вам при акционировании новой компании – независимо от того, будете ли вы работать в фирме или нет.

– Ничего себе…

– Полная капитуляция, – кивнула Фернандес.

– И вы верите Блэкберну?

Никогда не доверяй юристам!

– Да, – подтвердила она. – Честно говоря, это первый разумный ход, который они сделали за весь день. Они так и поступят, Том, – дело приобрело большую огласку, а ставка слишком высока.

– А что насчет этого брифинга?

– Они обеспокоены исходом слияния – как вы и предполагали с самого начала. Им не хочется, чтобы все пошло прахом в последний момент из-за каких-то кадровых перемещений. Поэтому они хотят, чтобы на утреннем совещании вы присутствовали вместе с Джонсон как ни в чем не бывало. А в первые же дни следующей недели ее отправят на медицинское обследование, на котором, ко всеобщему сожалению, у нее обнаружат какую-нибудь серьезную болезнь – может быть, даже рак, – которая станет непреодолимой помехой для ее дальнейшей работы в качестве руководителя.

– Понятно.

Он подошел к окну и посмотрел на вечерний город. Тучи поднялись выше, и солнце наконец пробилось сквозь них. Сандерс глубоко вздохнул.

– А если я не приду на этот брифинг?

– Это как вы хотите. Но я бы на вашем месте пошла, – сказала Фернандес. – В данной ситуации вы в состоянии разрушить всю фирму. Только что в этом хорошего?

Сандерс еще раз вздохнул: с каждой минутой его настроение улучшалось.

– Так вы говорите, что это все? – спросил он наконец.

– Да. Все кончено, и вы победили. Вы выдержали это, Том. Поздравляю вас.

Она пожала его руку.

– Господи… – сказал он.

Фернандес встала.

– Мне нужно набросать проект соглашения, оговоренный мной и Блэкберном, предусмотреть все условия и в течение часа послать ему на подпись. Когда я получу подписанные бумаги, я вам перезвоню. А вам я порекомендовала бы тем временем заняться подготовкой к завтрашнему совещанию, а потом хорошенько отдохнуть, так как вы это заслужили. Завтра увидимся.

– Хорошо.

Очень неспешно охватывало его понимание, что все мучения позади. Это произошло так внезапно и быстро, что он был немного ошеломлен.

– Еще раз примите мои поздравления, – повторила Фернандес.

Затем она захлопнула свой чемоданчик и вышла.

В кабинет Сандерс вернулся ближе к шести часам. Синди уже ушла; она спросила, нужна ли будет Сандерсу, и он отпустил ее. Теперь он сидел за своим столом и смотрел в окно, переваривая события, произошедшие в конце дня. Сквозь стеклянную дверь он наблюдал, как сотрудники идут по коридору, торопясь домой. Он решил было позвонить в Финикс жене, но линия была занята.

В дверь постучали. Подняв глаза, Сандерс увидел стоявшего с виноватым видом Блэкберна.

– У тебя найдется минутка?

– Конечно…

– Я хотел только сказать тебе еще раз в приватной обстановке, что я очень сожалею о происшедшем. Под давлением массы управленческих проблем порой забываешь об общечеловеческих ценностях, невзирая на самые лучшие намерения. Когда стараешься быть лояльным со всеми, у кого-то обязательно вырастает на тебя зуб. А что есть фирма, как не общность людей? В конечном счете все мы люди. Как когда-то сказал Александр Поуп: «Все мы просто люди». И, глядя на твое долготерпение, с которым ты отнесся ко всему происшедшему, я хочу сказать тебе…

Сандерс не слушал – он слишком устал. К тому же главное он понял: Фил осознал, что вляпался в дерьмо, и теперь, по своему обыкновению, вылизывал задницу тому, кого недавно смешивал с грязью.

– А что Боб? – перебил Сандерс излияния адвоката. Теперь, когда все было позади, он испытывал много смешанных чувств по отношению к Гарвину. Он припомнил свои первые шаги в компании. Гарвин был тогда ему как отец, и теперь Сандерсу хотелось бы услышать от него что-нибудь ободряющее – слова извинения, что ли…

– Думаю, что Боб захочет отдохнуть пару дней, – сказал Блэкберн. – Это решение – относительно тебя – далось ему нелегко. Мне здорово пришлось на него нажать, и теперь ему надо обдумать, как преподнести все Мередит – ну, сам понимаешь.

– Угу.

– Но с тобой он обязательно поговорит, я знаю. А я пока хотел бы поговорить о завтрашней презентации. Поскольку она проводится для генерального директора Мердена, проходить она будет более официально, чем обычно принято у нас. Все соберутся в большом конференц-зале на первом этаже. Совещание начнется в девять и продлится часов до десяти. Председательствовать будет Мередит, и она попросит всех начальников отделов вкратце суммировать достижения и проблемы их подразделений. Сначала выступит Мери Энн, затем Дон, Марк, потом ты. Каждому дается три-четыре минуты. Сообщения зачитывают стоя. Обязательно надень пиджак и галстук. При возможности используй визуальный материал, но воздерживайся от технических деталей – пробегись по верхам. От тебя ждут в основном отчета по «мерцалкам».

– Ясно, – кивнул Сандерс. – Но ничего особо нового я им сказать не смогу, поскольку какого-либо прогресса мы пока не достигли.

– Ну и ладно. Я не думаю, что от тебя кто-нибудь потребует готового результата. Сделай ударение на успехе, достигнутом в прототипах, и на том, что раньше мы всегда справлялись со всеми производственными проблемами. Сильно не углубляйся, говори быстрее. Если у тебя есть прототип или макет, можешь прихватить его с собой.

– Ладно.

– Ты сам знаешь, как это делать – распиши в розовых тонах будущее цифровой записи и объясни, что мелкие производственные недоразумения не могут быть препятствием на пути прогресса.

– Мередит согласна с этим? – спросил Сандерс. Он был слегка обеспокоен, что она будет председательствовать на совещании.

– Мередит знает, что все руководители должны выступать в оптимистическом ключе, не вдаваясь в технические подробности, – так что с ней осложнений будет.

– Хорошо, – сказал Сандерс. – Позвони мне сегодня вечером, если по твоему выступлению возникнут вопросы, – предложил Блэкберн. Или с утра пораньше. Давай поскорее с этим покончим и двинем дальше: на следующей неделе нужно уже будет предпринять кое-какие изменения…

Сандерс кивнул.

– Ты человек, в котором фирма очень нуждается, Том, – торжественно сказал Блэкберн. – Я очень благодарен тебе за все. Напоследок хочу еще раз попросить у тебя прощения…

С этими словами адвокат удалился.

Сандерс, оставшись один, позвонил в Диагностическую группу, справиться, не наметилось ли у них какого-нибудь прогресса. Но никто не брал трубку. Тогда он залез в шкаф, стоявший за столом Синди, и достал оттуда аудиовизуальные материалы: большой схематический чертеж дисковода «Мерцалка» и схему сборочной линии завода в Малайзии. Когда он будет выступать, то сможет для наглядности прикрепить эти листы на стенд.

Тут ему пришло в голову, что Блэкберн в принципе был прав и неплохо было бы иметь под рукой прототип прибора или макет в натуральную величину. Или еще проще – можно принести один из аппаратов, присланных Артуром из Куала-Лумпура.

Теперь он вспомнил, что должен позвонить в Малайзию Артуру. Сняв трубку, он набрал номер.

– Кабинет мистера Кана, слушаю вас.

– Том Сандерс говорит.