Страница 38 из 82
«Эмден» пошел вперед теперь с единственным сопровождающим, «Буреском». После пересечения морского пути между Коломбо и Сингапуром, он взял восточный курс в южном секторе Бенгальского залива.
В эти дни на мостике было невыносимо жарко, в узкой штурманской рубке — еще хуже. В своей безупречной белой форме, как и всегда до верху застегнутой, командир корабля сидел перед справочниками и картами, делал пометки, думал и планировал. Почти определенно, его будут искать в теперь хорошо известном охотничьем заповеднике. Никому не придет в голову, что он планирует ударить по Пенангу.
Остров был представлен на карте, демонстрировалась гавань с опасно мелкими подходами. Между Малаккским полуостровом и Пенангом, где расположен порт Джорджтаун, находился узкий залив, открытый с севера и юга. Для немецкого судна единственным возможным подходом был подход с севера. Но это также ставило навигационные проблемы, в особенности ночью. Если французский броненосец и эсминец, как подозревал командир корабля, на самом деле находятся там, то «Эмдену» придется бежать сквозь строй пятнадцать километров по узкому проходу. Мюллер взвешивал все неопределенности и трудности и пришел к выводу, что им придется организовать неожиданную атаку на врага на рассвете. Это единственный для них способ преуспеть. В узкой гавани крейсеру придется разворачиваться, словно на десятицентовой монете, и убегать через узкий проход на север. Он легко может стать ловушкой.
Соответствует ли такая операция миссии крейсера, ведению крейсерской войны? Своей смелой неожиданной атакой Мюллер хотел уничтожить как военные, так и торговые суда, стоящие у Пенанга. Представлялось возможным разрушение даже больших боевых кораблей противника. Успешная операция сократит важную торговлю, идущую через Сингапур. Вместе с обстрелом Мадраса она нанесет урон престижу Англии.
Экипаж обратил внимание, что ни один пароход не был захвачен предыдущей ночью, и знал, что их командир задумал что-то особенное.
По всему кораблю матросы и кочегары шушукались, пытаясь догадаться, что может принести будущее. Орудийные расчеты чистили оружие более тщательно, чем обычно. В машинном и котельном отделениях активно трудились: детали механизмов тщательно осматривались. Корабль пропитался духом наведения порядка.
22 октября 1914 года
Это был праздничный день, день рождения императрицы. Все флаги и флажки треугольной формы висели высоко на мачтах. В 10:00 провели официальную поверку. Офицеры надели на нее парадную форму и все медали; остальная часть экипажа — только парадную форму. Давно никто не появлялся в безукоризненной форме. Такую картину можно было бы видеть в мирное время. Мюллер произнес короткую речь о преданности императрицы своему народу и отечеству. Полные энтузиазма крики раздались над средней палубой, которая теперь ярко освещалась солнечным светом. Судовой оркестр играл национальный гимн Германии и в честь императрицы был произведен салют из двадцати одного орудия.
26 октября 1914 года
Около 01:00, после пересечения морского пути между Джалангом и Коломбо, моряки увидели силуэт Никобарских островов, появившихся над горизонтом. Под их прикрытием «Эмден» хотел еще раз пополнить свои запасы угля. «Буреск» бросил якорь в заливе Фале и «Эмден» встал вдоль него. В 07:00 моряки начали тяжелую нудную работу по загрузке корабля топливом.
На этот раз они полностью понимали необходимость справиться побыстрее и поэтому работали очень напряженно. В 16:00 работа была закончена.
Из-за невысокой скорости «Буреск» нельзя было взять с собой к Пенангу. В этот день его отправили на место встречи в сорока морских милях к западу от северной оконечности острова Симелуэ. Подобно «Эксфорду», ему следовало ожидать «Эмден», а в случае продолжительного отсутствия крейсера или недостатка провизии, зайти в ближайшую нейтральную гавань. После того, как «Буреск» замаскировали, его название и порт приписки замазали краской, он отбыл, становясь все меньше и меньше, пока наконец не превратился в маленькую точку, исчезающую в туманной голубой дали.
«Эмден» снялся с якоря в 18:00 и взял курс на Пенанг на скорости в двенадцать узлов. Вскоре он пересек морской путь Калькутта-Сингапур.
Теперь он не мог ни для чего останавливаться, даже ради какого-нибудь полного добра грузового судна. Следовало приблизиться незамеченным.
27 октября 1914 года
Крейсер шел на пятнадцати узлах. Поздним утром Мюллер провел брифинг для офицеров в своей каюте. Корабль, точно так же, как перед обстрелом Мадраса, был полностью готов к сражению. Все навесы сняли. Судовой журнал для сохранности поместили под броню. Все боевые расчеты получили по двойной норме боеприпасов, палубы яростно драили. Во второй половине дня все люди помылись и им выдали новую форму.
В 17:00 давно ожидаемый приказ пронесся по кораблю:
— Всем на корму!
Везде началась суматоха, ботинки стучали по поношенным стальным палубам. Все хотели первыми оказаться наверху. Моряки видели по лицам своих офицеров: должно произойти что-то важное. Они напряженно ждали на юте. Затем заговорил командир корабля. Объясняя план в коротком обращении, он, только посмотрев на своих подчиненных, увидел, что может полностью на них положиться. Они стали одним целым за прошедшие долгие недели, этот холодный, умный, благородный командир корабля и его моряки. Экипаж слушал ясные и спокойные слова Мюллера. Никто не сомневался в успехе плана.
28 октября 1914 года
Все не сомневались в одном: операция против Пенанга не будет похожа на операцию против Мадраса. Там «Эмден» смог подойти с безопасного открытого рейда. Он имел возможность стрелять по строениям гавани и свободно передвигаться во все стороны. В гавани Пенанга боевые корабли способны маневрировать только в узком месте, словно в трубе. И имелись и другие сложности: если «Эмден» окажется в радиусе действия орудий противника, то нескольких залпов из его орудий калибра всего 10,5 см будет недостаточно, чтобы быстро справиться с боевыми кораблями противника. Сделать это может только неожиданный торпедный удар. Крейсеру потребуется подойти на расстояние несколько сотен метров от противника, а никто не знал, сколько кораблей стоит в гавани. Поэтому их впереди ждала требующая смелости, отчаянная и дерзкая операция.
На протяжении ночи они настраивали скорость, чтобы «Эмден» добрался до Пенанга точно на рассвете. Они шли прямым курсом. Тем временем проводились окончательные приготовления. У орудий механики проверяли затворные механизмы, дальномеры, спусковые механизмы, отдачу и тормозные цилиндры. Все котлы наполнили паром и установили четвертую «трубу».
— Выключить огни! Убрать гамаки! — крикнул несущий вахту мичман.
Поскольку опасность обнаружения такой темной ночью была минимальной, то до полуночи моряки несли обычную для военного времени вахту. Через час после полуночи количество вахтенных удвоилось. В 02:00 белые огни маяка Пулау-Пенанга появились в поле зрения. Теперь тревогу объявили и личному составу второй очереди.
Завтрак перед сражением состоял из густого молочного супа, одного из любимых флотских блюд. Старпом по опыту знал, что люди сражаются лучше на полный желудок.
Теперь наступила опасная часть операции: приближение к Пенангу с севера. Подход с юга был слишком мелким для «Эмдена». Лейтенант Даутербарх, как бывший офицер торгового судна, который часто подходил к Пулау-Пенангу и хорошо знал вход в гавань, взял на себя функции лоцмана. По всему периметру корабля установили линию наблюдателей.
И снова неожиданность оказалась правильным подходом, потому что маяки светили также ярко, как в мирное время. Вскоре после того, как моряки «Эмдена» заметили большой маяк, они заметили и огни по правому борту. Это было грузовое судно, также направлявшееся в гавань Пенанга. Пробное измерение глубины показало, что быстрое течение отнесло «Эмден» дальше, чем позволял план. Чтобы избежать обнаружения сигнальными постами, «Эмден» повернулся и пошел прочь от острова. Он также хотел предоставить грузовому судну шанс зайти в гавань, уверенному, словно все идет самым обычным образом.