Неизвестные лики войны

Их широко использовали среднеазиатские цари и индусские князья в своих войнах и междоусобицах.

Пожалуй, слоны были единственными животными, которые были приучены сражаться в строю и при этом самостоятельно убивать вражеских воинов.

Европейцы впервые столкнулись с боевыми слонами во время походов Александра Македонского в Персию. Так, в бою при Гавгамелах в 331 году до н. э. Дарий бросил в атаку колесницы и 15 слонов. Но эту атаку сумела отразить лёгкая пехота. Дисциплинированные македонцы, не поддавшись панике, по приказу расступились перед атакующими животными и пропустили их сквозь свои ряды. Удар разогнавшихся слонов пришёлся по пустому месту.

В бою на реке Гидасп в 326 году до н. э. у индийского царя Пора было уже около ста слонов, которые должны были смять конницу Александра. Лошади македонцев пугались ревущих исполинов, шарахались от них в сторону, сбрасывали с себя седоков. А прекрасно обученные слоны ударами хоботов сбивали воинов с ног, хватали их и бросали себе под ноги или в воду реки. Сидящие на их спинах лучники вели непрекращающийся обстрел.

Но македонская фаланга не стала дожидаться разгрома своей конницы, а контратаковала сама. С близкой дистанции пелтасты начали поражать слоновьих вожатых дротиками, камнями и стрелами. Арриан пишет о действиях легковооружённой пехоты, что она «бросала в вожаков дротики и со всех сторон стреляла в самих животных. Это был бой, совершенно отличный от всех предыдущих».

Остаётся только удивляться мужеству фалангистов, идущих против огромных животных, предназначенных как раз для того, чтобы проламывать и топтать сомкнутый строй пехоты. Фаланга не могла разъединиться, чтобы их пропустить. Ей лишь оставалось двигаться стеной, подобно загонщикам во время охоты. Раненые слоны стали пятиться и вклинились в расположение индусской пехоты. А «когда животные загнаны были в узкое место, то друзья терпели от них вреда не менее врагов, так как слоны давили их при поворотах и столкновениях».

Македонцы умело маневрировали и в зависимости от обстановки или нападали на слонов, или отступали перед ними, не переставая осыпать их градом стрел и дротиков. «Когда животные утомились и их нападения перестали быть пылкими (они только кричали, медленно отступали задом, как корабли, дающие задний ход), Александр окружил конницей всю боевую линию врагов и приказал своей пехоте как можно плотнее сомкнуть щиты». В этих железных тисках армия Пора была окончательно сокрушена.

Империю Александра поделили между собой его последователи — диадохи, между которыми вскоре вспыхнула война. По азиатскому образцу, они взяли слонов на вооружение своих армий и широко применяли в боях. Например, в сражении при городе Ипс в 301 году до н. э. союз диадохов Селевка и Лисимаха разбил армию диадохов Деметрия и Антигона, причём решающую роль, по преданию, сыграло использование боевых слонов.

Для обучения и боевых действий слонов делили на отряды; каждый отряд имел своего командира. С каждым таким отрядом взаимодействовало подразделение лёгкой пехоты, обеспечивая боевую деятельность гигантских животных подобно тому, как идущая за танком пехота в XX веке стремилась подавлять противотанковые средства.

На спине слона была установлена башенка, в которой размещалось несколько воинов (от четырёх до шести), вооружённых луками и сариссами. Их задача состояла в том, чтобы поражать тех вражеских солдат, которые не потеряли самообладания, а пытались бороться со слоном. Эти лучники также обеспечивали безопасность животного, обстреливая на пути его движения опасные участки и убивая офицеров противника. Остальное делал сам слон. Он давил пехоту ногами, хватал хоботом, пронзал бивнями. На его шее сидел вожак, направляющий слона на скопления врагов. В вожаке слон признавал своего хозяина, так как тот, как правило, был и дрессировщиком, и кормильцем слона, следил за его чистотой и здоровьем, залечивал раны. Бивнями слоны бились и между собой, стараясь наносить друг другу удары в бок и в живот.

Шкура слона достаточно толстая для стрел и копий, но каждое попадание способно причинить сильную боль. Поэтому для защиты тела применялся кожаный панцирь с нашитыми металлическими досками и бляхами, а голову и часть хобота прикрывал кожаный или металлический налобник.

Часто на шею слонам вешали колокол. Его звон во время атаки служил дополнительным устрашением врага и позволял своим командирам следить за подопечными в свалке боя.

Древние авторы отмечают различные способы борьбы с боевыми слонами. Лучники и метатели дротиков старались выбивать вожаков, лишая слонов управления. Применялись искусственные препятствия: окованный железом частокол, хорошо замаскированные в траве или в песке доски с крупными острыми гвоздями, по которым слоны не могли пройти, тыкали им в морды шесты с горящими наконечниками.

Зачастую во время боя от боли и страха слоны впадали в бешенство, переставали слушать вожаков и начинали топтать порядки собственных войск. Тогда вожаки были обязаны умертвить таких обезумевших животных, забив им под основание черепа молотком специальное долото.

Иногда во время чтения исторической литературы может создаться впечатление о том, что со слонами справлялись относительно легко. Но это впечатление обманчиво. Слоны считались грозной силой. Недаром победоносные римские легионы во времена Империи использовали клич «Барра!» — рёв атакующего слона.

Несмотря на кажущуюся медлительность, слоны легко приходят в ярость и становятся необычайно быстрыми и манёвренными. А бешено крутящийся в гуще врагов слон может натворить немало бед. Если немедленно не рассыпаться и не обратиться в бегство, то увернуться от него практически невозможно — мешает теснота строя.

В сплошном гвалте смешиваются крики ужаса, команды, проклятия, вопли погибающих. Получившие страшные удары воины валятся под ноги сражающимся. С переломанными конечностями, отбитыми внутренностями они пытаются отползти от слоновьих ног; потерявшие подвижность, с раздроблёнными позвоночниками, умоляют товарищей о помощи. Но на их стоны и мольбы не обращают внимания.

Наиболее мужественные солдаты пытаются оказывать сопротивление, задержать бег зверей: целятся им в глаза, упирают длинные копья в землю, направив острия в разинутую мякоть пастей, обегают с боков и… падают, пронзённые стрелами лучников, сидящих на спинах слонов.

Но те тоже являются удобной, открытой целью. Обстрел переносится на них, и тут вступает в действие лёгкая пехота поддержки, следующая за слонами: отвлекает обстрел на себя, прикрывает лучников в башенках, поражает сопротивляющихся, не даёт отдельным смельчакам просочиться между слонами и обойти их сзади.

А каково слоновьему «экипажу» в тот момент, когда слоны сходятся в поединке! Это напоминает таран античных трирем. Лучники стараются поразить вражеских стрелков и отпугнуть их животное, заставив его изменить направление атаки. Но слоны сталкиваются, бодают бивнями, приседают, уворачиваются и падают, кроша своей многотонной массой хлипкие башенки с людьми.

Сначала слоны поступали из Индии, но с целью обеспечения независимости в этом отношении в Египте стали дрессировать африканских слонов.

Самый крупный «слоновий» бой произошёл при Рафии в 217 году до н. э. между сирийской армией Антиоха III (102 слона) и египетским войском Птолемея (73 слона). Именно слоны начали это сражение. По словам Полибия: «Некоторые слоны Птолемея бросились на врага; помещавшиеся на слонах воины доблестно сражались с башен: действуя сариссами на близком расстоянии, они наносили удары друг другу, но ещё лучше дрались животные, с ожесточением кидаясь одни на других». В этой схватке индийские слоны показали себя лучшими бойцами. Через некоторое время они стали теснить африканских сородичей, а те просто боялись приблизиться к ним, несмотря на отчаянные попытки вожаков перестроиться и контратаковать. Животное, в отличие от человека, единожды почувствовав свою слабость, внутренне сдаётся, и никакая сила не способна послать его в повторную атаку.